Чимаманда Адичи - Лиловый цветок гибискуса

Я скованно кивнула, хоть тетушка и не могла меня увидеть. Я никогда не думала об университете и вообще о том, куда я могу пойти учиться. Когда придет время, папа все решит.

Свернув за угол, тетушка Ифеома посигналила и помахала рукой двум лысеющим мужчинам в рубашках «вареной» расцветки. Она снова выключила мотор, и машина опять покатилась вниз по дороге. По обеим сторонам улицы росли гмелины и нимы, и воздух был наполнен ярким, терпким ароматом их листьев. Амака сделала глубокий вдох и сказала, что нимы лечат от малярии. Потом мы въехали в жилой район с бунгало, стоящими посреди широких участков земли, покрытых розовыми кустами, с поблекшими газонами и фруктовыми деревьями. Улица постепенно утрачивала гладкость асфальтированной дороги и аккуратность придорожных бордюров, дома становились малоэтажными и узкими, и их входные двери располагались так близко, что, стоя возле одной, можно было без особого труда достать до другой. И никакого намека на ухоженность или уединенность: невысокие здания, стоящие бок о бок, окруженные чахлыми кустарниками и деревьями кешью. Как пояснила тетушка Ифеома, это дома для обслуживающего персонала университета, от водителей до секретарей.

— Если им еще повезет получить тут жилье, — добавила Амака.

Как только мы выехали из застроенного квартала, тетушка указала направо:

— Вон там холм Одим. Оттуда открывается потрясающий вид. Порой стоишь там и понимаешь, как все-таки прекрасно Господь устроил холмы и долины, ezi oktvu [81] Истинно так ( игбо ). .

Когда она развернула машину, чтобы отправиться в обратный путь, я позволила себе размечтаться, представив Всевышнего на холмах Нсукки: с широкими белыми руками, на которых видны белые полумесяцы у основания ногтей, как у отца Бенедикта.

Мы объехали низкорослые заросли, растущие вокруг инженерного факультета, направились к дому тетушки мимо женских общежитий, окруженных мангровыми деревьями, а потом повернули в противоположную сторону. Тетушка Ифеома хотела показать нам другую часть Маргариты Картрайт авеню, с теми самыми дуплексами и вымощенными гравием дорожками. Там жили приглашенные преподаватели.

— Я слышала, что, когда эти дома только начинали строить, некоторые профессора, а тогда все профессора были белыми, захотели, чтобы им поставили камины с дымоходами, — тетушка Ифеома рассмеялась тем же самым довольным смехом, с которым мама рассказывала о людях, обращавшихся за медицинской помощью к колдунам. Тетя кивнула на дом ректора, обнесенный высокими стенами, и рассказала, что раньше, до того, как протестующие студенты перепрыгнули через ограждение и сожгли припаркованную у дома машину, здесь росла ухоженная изгородь из вишни и иксоры.

— А почему они протестовали? — спросил Джаджа. Обиора оглянулся на него.

— У них месяц не было света и воды, — пояснила тетушка Ифеома. — Студенты не могли заниматься и просили перенести экзамены, но руководство им отказало.

— Эти заборы чудовищны, — сказала Амака по-английски, и я задумалась о том, что бы она сказала, увидев наш забор в Энугу. На самом деле окружавшие дом ректора стены были не такими уж высокими: я могла видеть дуплекс, укрытый за густой желто-зеленой листвой. — К тому же стены не решают самой проблемы, — продолжила она. — Если бы я стала ректором, студенты бы не протестовали. Потому что у них была бы и вода, и свет.

— Интересно, если какая-то шишка в Абуджа украла деньги, то откуда ректор возьмет деньги для Нсукки? Срыгнет? — хмыкнул Обиора.

— Я бы не отказалась, чтобы кто-нибудь срыгнул мне немного денег, — сказала тетушка Ифеома, смеясь тем самым смехом гордого тренера. — Мы сейчас заедем в город и посмотрим, есть ли на рынке дакриодес по нормальной цене. Отец Амади любит дакриодес, и дома у нас есть к нему кукуруза.

— Нам хватит бензина, мам? — уточнил Обиора.

— Amarom [82] Не знаю ( игбо ). , но мы можем попробовать, — и тетушка Ифеома покатила машину вниз по улице, которая вела к воротам университета.

Джаджа обернулся, чтобы еще раз посмотреть на скульптуру горделивого льва, когда мы проезжали мимо нее, и его губы бесшумно задвигались.

— «Восстановить достоинство человека», — Обиора тоже читал надпись на постаменте. Он коротко рассмеялся. — Но когда человек успел потерять свое достоинство?

Выехав за ворота, тетушка Ифеома снова повернула ключ в замке зажигания. Когда машина вздрогнула, но не завелась, она пробормотала: «Благословенная Матерь Божия, пожалуйста, не сейчас» и повернула ключ снова. Машина только жалобно застонала. Сзади нам уже гудели, я обернулась и увидела женщину в желтом «Пежо 504». Она вышла из автомобиля и направилась к нам. На ней были брюки-кюлоты, трепетавшие вокруг пухлых, похожих на сладкий батат лодыжек. Женщина наклонилась к окну микроавтобуса тетушки Ифеомы. Буйные кудри на ее голове развевал ветер.

— Вчера моя машина застряла возле Восточной лавки. Сын сегодня утром откачал литр бензина из машины мужа, чтобы я могла съездить на рынок. О di egwu [83] Какой ужас ( игбо ). . Надеюсь, бензин скоро привезут.

— Поживем — увидим, сестра. Как семья?

— Все здоровы. И ты будь здорова.

— Давай подтолкнем, — предложил Обиора и уже открыл дверь.

— Подожди, — тетушка Ифеома снова повернула ключ в замке, и ее микроавтобус завелся. Тетушка с визгом рванула с места, словно не хотела дать машине ни шанса заглохнуть.

Мы остановились у самого края дороги возле торговки дакриодесом, которая разложила фрукты пирамидами на эмалированном подносе. Тетушка Ифеома дала Амаке несколько скомканных банкнот из сумочки. Амака поторговалась, потом улыбнулась и показала на ту пирамидку, которая ей больше всего понравилась. Интересно, каково это — сбивать цену и покупать у торговцев с рук?

Когда мы вернулись в квартиру, я присоединилась к тетушке Ифеоме и Амаке на кухне, а Джаджа и Обиора умчались играть в футбол с соседскими детьми. Тетушка Ифеома достала один из огромных бататов, которые мы привезли с собой из дома. Амака разложила на полу газеты, чтобы нарезать дакриодес: так было удобнее, чем на столе. Когда Амака сложила ломтики батата в пластмассовую миску, я предложила их почистить. В ответ она молча протянула мне нож.

— Камбили, тебе понравится отец Амади, — заявила тетушка Ифеома. — Он недавно у нас служит, но его уже очень любят в университете и зовут обедать в каждый дом.

— А я думаю, что с нашей семьей у него самые лучшие отношения, — заявила Амака.

— Амака всегда его защищает, — засмеялась тетушка.

— Ты портишь батат! — вспыхнула Амака. — Ну вот, отрезала слишком много! И что, так вы его чистите дома?

Я вздрогнула и уронила нож в дюйме от ноги.