Фрэнсис Бернетт - Как стать леди [litres]

Корзину с рыбой погрузили в двуколку, туда же посадили Эмили Фокс-Ситон, а лорд Уолдерхерст отобрал у кучера поводья.

– Вам придется возвращаться пешком, Блэк, – сообщил он. – Вот по этой тропе, – и махнул рукой в неопределенном направлении.

Они ехали через вереск, и Эмили дрожала с головы до пят. Она никому не могла бы объяснить, что именно она чувствовала. Да никто бы ее и не понял, кроме женщины, которая жила так, как жила она, и была воспитана так, как была воспитана она. То, что произошло, было совершенно неслыханно, она этого нисколько не заслуживает, твердила она себе. Это было настолько невероятно, что даже видя перед собой благородную голову серого жеребца, видя рядом с собой лорда Уолдерхерста с поводьями в руках, она не могла оправиться от мысли, что все это сон. Мужчины еще никогда не говорили ей «всякого такого», а тот, кто ей такое сказал – это был сам маркиз Уолдерхерст! Да, он сказал все это не так, как говорят другие мужчины, но его слова настолько тронули ее душу, что она трепетала от счастья.

– Я не принадлежу к тому типу людей, которым нравится жениться, – пояснял он, – но я должен жениться, а вы мне нравитесь больше всех других известных мне женщин. Я не большой поклонник женщин. Я эгоист, и мне нужна женщина, лишенная эгоизма. Большинство женщин столь же эгоистичны, как и я. Вы меня заинтересовали, когда Мария о вас еще только рассказывала. Я наблюдал за вами и думал о вас с самого первого момента, как приехал в Моллоуи. Вы нужны всем, без вас никто не может обойтись, и вы настолько скромны, что даже не понимаете этого. Вы красивая женщина, и при этом вы всегда думаете о том, как красивы другие, и стараетесь, чтобы они выглядели как можно лучше.

Эмили глубоко вздохнула.

– Но леди Агата… Я была уверена, что вы выберете леди Агату.

– Мне не нужна юная девушка, – ответил его светлость. – Девушки утомляют меня до смерти. Я не намерен нянчиться с девушкой в свои пятьдесят четыре года. Мне нужна спутница, компаньонка.

– Но я далеко не умна, – слабо возразила Эмили.

Маркиз повернулся и посмотрел на нее. В его взгляде было нечто такое, что заставило Эмили покраснеть, а сердце ее забиться чаще.

– Вы именно такая женщина, которая мне нужна, – ответил он твердо. – Вы делаете меня сентиментальным.

К тому моменту, как они достигли Моллоуи, на пальце Эмили уже сверкал рубин, который леди Мария образно сравнила с пуговицей от штанов. И правда, он был такой большой, что Эмили с трудом натянула перчатку. Она все еще не верила в случившееся, однако расцвела, словно крупная роза. Лорд Уолдерхерст наговорил ей столько «всякого», что, казалось, перед ней открылись и новые небеса, и новая земля. Все происходящее захватило ее до такой степени, что у нее не осталось ни секундочки – кроме самого первого порыва, – чтобы подумать о леди Агате.

Но, очутившись в своей спальне, она вернулась на землю. Никто такого и представить не мог, никто! Как же сказать об этом леди Агате? И что леди Агата может ответить, хотя она, Эмили, ни в чем не виновата? Она же и мечтать о таком не смела! Ну как сказать, как сказать?

Она стояла посреди комнаты, нервно сжимая руки. Раздался стук в дверь, и леди Агата сама к ней явилась.

С леди Агатой тоже происходило что-то особенное. Это было заметно по глазам девушки, по ее деликатной стыдливости.

– Случилось нечто необыкновенное, – сказала она.

– Нечто необыкновенное? – переспросила Эмили.

Леди Агата села. В ее руке было зажато письмо с Керзон-стрит.

– Я получила письмо от матушки. Конечно, не очень прилично говорить об этом так скоро, но мы с вами столько раз беседовали, и вы были так ко мне добры, что я хочу рассказать вам сама. Сэр Брюс Норман говорил с моим папой – обо мне.

Для Эмили это было последней каплей.

– Он снова в Англии?

Агата кивнула.

– Он уезжал, только чтобы… Ну, только чтобы проверить свои чувства. Матушка от него в полном восторге. Завтра я уезжаю домой.

Эмили слегка покачнулась

– Он вам всегда нравился? – спросила она.

Леди Агата очень мило покраснела.

– Я чувствовала себя такой несчастной , – сказала она и закрыла лицо руками.

А в это время в утренней гостиной лорд Уолдерхерст беседовал с леди Марией.

– Вам нет нужды отдавать Эмили Фокс-Ситон старые платья, – объявил он. – В будущем я сам буду ее обеспечивать. Я сделал ей предложение.

Леди Мария тихонько ахнула, а потом рассмеялась.

– Что ж, Джеймс, – сказала она, – я всегда полагала, что вы куда более разумны, чем большинство мужчин вашего круга и возраста.

Мисс Эмили Фокс-Ситон готовилась к невероятной перемене в своей жизни – превращению из бедной работающей женщины в одну из богатейших маркиз Англии. Все это время леди Мария Бейн, кузина лорда Уолдерхерста, была к ней чрезвычайно добра. Она не скупилась на советы, и хотя совет – недорогой подарок и не требует больших затрат от дающего, для принимающей стороны он может оказаться чрезвычайно ценным. Советы леди Марии были бесценны для Эмили Фокс-Ситон, перед которой стояла грандиозная по сложности задача – приспособиться к простирающемуся перед ней блистательному будущему.

Эмили ловила себя на том, что постоянно повторяет одну и ту же фразу. Эта фраза срывалась с ее губ, когда она была наедине с собой в своей спальне, когда ехала к портнихе, а порою и когда пребывала в обществе своей прежней патронессы.

– Не могу поверить, что это правда! Не могу!

– Что неудивительно, дорогая, – ответила леди Мария, когда услышала эту фразу от Эмили во второй раз. – Но обстоятельства таковы, что вам придется научиться в это верить.

– Да, – ответила Эмили, – я понимаю, что должна. Но все равно все это кажется сном. Порой, – и она со смешком потерла лоб, – мне кажется, что я вот-вот проснусь у себя в комнате на Мортимер-стрит, и Джейн Купп принесет мне утренний чай. И я снова увижу и эти обои на стенах, и красные занавески. Одна из них немного коротковата, и я все думала, что надо купить другую, да только никак не могла выкроить денег.

– И сколько же стоит ярд такой ткани? – полюбопытствовала леди Мария.

– Семь пенсов.

– А сколько ярдов вам было нужно?

– Два. Я могла бы купить ткань за фунт и два пенса, но решила, что могу обойтись и так.

Леди Мария взяла лорнет и принялась разглядывать свою протеже с интересом, граничащим с восторгом – эта история немало ее позабавила.

– А я и не подозревала, что дела так плохи! Даже представить себе такого не могла! Вы всегда держались с таким достоинством и так блюли приличия…

– Я была куда беднее, чем кто-либо мог себе представить… Люди не любят разговоров о чужих трудностях. А те, кто, как я, вынуждены зарабатывать себе на жизнь, должны и вести себя соответственно. Не стоит никого обременять своими проблемами.