Уолтер Тевис - Ход королевы

– Ставки?

– Можем поставить на кон по пять долларов в каждой партии.

– Я еще кофе не выпила.

– А вон он.

По салону торопливо шагал Барнс со стаканом апельсинового сока и белой стирофомовой чашкой.

– Ладно, – сказала Бет. – Пять долларов.

– Пей свой кофе, а потом я запущу время.

Бет взяла чашку у Барнса, сделала большой глоток, поставила ее, полупустую, на стол и кивнула Бенни:

– Начинаем.

Чувствовала она себя отлично. Весеннее утро за окнами – это, конечно, хорошо, но сидя в душном помещении она занималась любимым делом.

Бенни поставил ей мат за три минуты своего времени. Она играла достойно, но Бенни играл блистательно, каждый раз реагировал почти мгновенно, угадывая, что она задумала дальше. Бет вытащила из бумажника пятидолларовую банкноту, отдала ему и снова расставила фигуры на начальные позиции, на этот раз взяв себе черные. За их игрой наблюдали уже четверо шахматистов.

Она попробовала применить сицилианскую защиту в ответ на его ход пешкой на четвертое поле короля, но Бенни разрушил ее планы гамбитом с жертвой пешки и вовлек в неправильное начало. Он действовал с невероятной скоростью. Бет создала ему проблему в виде сдвоенных пешек на открытой вертикали в миттельшпиле, но он не обратил на это внимания и атаковал центр, раскрыв позицию своего короля и позволив ей два раза объявить шах ладьями. А когда она попыталась ввести в игру коня, чтобы поставить мат, Бенни снова проигнорировал угрозу, добрался до черного ферзя, затем и до короля, загнав его в итоге в матовую сеть. Бет сдалась до объявления мата. Она протянула ему десятидолларовую банкноту, и Бенни вернул ей пятерку. В кармане у Бет было шестьдесят долларов, и еще деньги лежали в комнате в общежитии.

К полудню вокруг их шахматной доски собралось уже человек сорок. Здесь были большинство участников турнира, несколько постоянных зрителей, присутствовавших на всех играх чемпионата, а также студенты колледжа и группа взрослых людей – по-видимому, преподаватели. Бет и Бенни продолжали играть, уже не обмениваясь репликами между партиями. Бет победила в третьей – красиво спасла короля фактически в проигрышном положении прямо перед тем, как упал флажок на ее циферблате, – но уступила следующие четыре и согласилась на ничью в пятой. Порой на доске возникали сложнейшие позиции, от которых захватывало дух, но времени на то, чтобы их проанализировать, не было. Игра в молниеносные шахматы была захватывающей, но приносила одно разочарование за другим – никогда в жизни Бет не терпела столько поражений подряд, и хотя это были поражения в пятиминутных блицах, не более того, она чувствовала себя униженной. Раньше подобное чувство было ей незнакомо. Она играла превосходно, вела каждую партию уверенно и точно, безошибочно отвечала на все угрозы и параллельно разворачивала мощное нападение, но все это было бесполезно. Бенни как будто обладал тайным знанием, недоступным ее пониманию, и он выигрывал одну партию за другой. Бет чувствовала беспомощность и нарастающий гнев.

Наконец она отдала ему последнюю пятерку – это было в половине шестого вечера. У края шахматной доски выстроился целый ряд стирофомовых чашек. Когда Бет встала из-за стола, зрители дружно захлопали, и Бенни пожал ей руку. Бет хотелось его ударить, но она даже не произнесла ни слова. В толпе, набившейся в салон, все еще раздавались редкие аплодисменты.

По пути к выходу Бет остановил шахматист, которого она обыграла в первую неделю, – Филип Рене.

– Я бы на вашем месте не переживал, – сказал он. – Бенни играет в быстрые шахматы, как никто другой. И по сути, это ерунда.

Бет коротко кивнула и поблагодарила его. Шагая прочь под вечерним солнцем, она чувствовала себя круглой дурой.

Остаток вечера провела в своей комнате и на ночь выпила транквилизатор. Четыре таблетки. Утром проснулась отдохнувшей, но чувствовать себя идиоткой не перестала. Миссис Уитли однажды сказала, что ей все вокруг кажется кривым – примерно с таким ощущением Бет и открыла глаза после глубокого морока, куда ее опрокинули зеленые пилюли. Впрочем, хотя бы унижение прошло – вчерашний разгром, устроенный ей Бенни, больше не тревожил. Бет достала пузырек с транквилизаторами из ящика тумбочки и покрепче завинтила крышку. До конца турнира – никаких таблеток. Она подумала о партии, которую ей предстояло сыграть в четверг с Бенни, тотчас занервничала, но все-таки положила пузырек обратно в ящик и начала одеваться. Позавтракала очень рано и выпила три чашки крепкого кофе, затем в бодром темпе прошлась по дорожкам кампуса, на ходу прокручивая в голове шахматную партию из сборника Бенни Уоттса. «Он великолепен, – сказала себе Бет, – но не совершенен. Его можно победить». И в любом случае, до игры с Бенни у нее оставалось еще три дня.

Туры начинались в час и продолжались до четырех-пяти вечера. Отложенные партии доигрывались в тот же вечер или утром следующего дня. К полудню в голове у Бет прояснилось, и, садясь за шахматную доску напротив высокого молчаливого калифорнийца в футболке с надписью «Черная сила» [54] «Черная сила» (Black Power) – общее название и слоган различных идеологических движений за гражданские права афроамериканцев во второй половине 1960-х – начале 1970-х гг. , она была готова к игре. Ее соперник носил прическу в стиле «афро», но сам был белым, как и все шахматисты на этом чемпионате. На предложенное им английское начало Бет ответила двумя конями, разыграв дебют четырех коней, и решила, против своего обыкновения, разменами фигур завлечь его в эндшпиль. Все прошло отлично, Бет ловко управлялась с пешками, получая от этого удовольствие. Одна ее пешка была на шестой, другая на седьмой горизонтали, когда калифорниец сдался. Победа далась ей проще, чем она ожидала, – работа над эндшпилями с Гарри Белтиком принесла свои плоды.

Тем же вечером за ее столик в кафетерии, когда она доедала десерт, подсел Бенни Уоттс.

– Бет, – сказал он, – похоже, чемпионом станет кто-то из нас двоих.

Она взглянула на него, оторвавшись от рисового пудинга:

– Пытаешься оказать на меня психологическое давление?

Он рассмеялся:

– Нет, я и так тебя обыграю.

Бет молча вернулась к пудингу.

– Слушай, – продолжил Бенни, – прости за вчерашнее. Я вовсе не хотел тебя обидеть.

– Да ну? – Бет отпила кофе.

– Мне просто нужно было выплеснуть энергию.

– И заработать денег, – кивнула Бет, хотя понимала, что дело не в этом.

– Ты здесь лучшая. Я читал твои партии. Ты ведешь атаку, как Алёхин.

– Вчера ты все мои атаки отбил одной левой.

– Это не в счет. У меня больше опыта в быстрых шахматах, чем у тебя. Я много играл в Нью-Йорке.

– Ты победил меня в Лас-Вегасе.