Жан-Поль Сартр - Ставок больше нет [litres]

Молодая женщина, очень хорошенькая и невероятно элегантная, выходит из машины, ведя на поводке пуделя. Она делает несколько шагов по тротуару.

Навстречу ей движется рабочий лет тридцати. Он несет на плече чугунную трубу.

– Она примерно того же типа, что и вы, но не так красива. Ну а он вроде меня, тоже чуть похуже.

Пока он это говорил, хорошенькая молодая женщина и трудяга поравнялись друг с другом.

– …И вот их пути пересекаются, – продолжает Пьер.

Элегантная прохожая и рабочий удаляются – каждый в свою сторону.

– И вот… они даже не обменялись взглядами, – повернувшись к Еве, заканчивает Пьер.

Они молча идут дальше.

Шикарный ресторан, представляющий собой нечто вроде открытого павильона с просторной верандой, обставлен мебелью из светлого ротанга. В нем имеется танцевальная площадка. Несколько столиков заняты элегантно одетыми посетителями.

Из автомобиля, остановившегося возле ресторана, выходит молодая женщина; ее уже ждут друзья.

У коновязи стоят две лошади под седлом. Грум помогает амазонке спешиться.

Пьер и Ева, молчаливо бредущие бок о бок, приближаются к павильону.

– Присядем, – предлагает Пьер спутнице.

Они направляются ко входу в модное заведение; дорогу им пересекает элегантная амазонка.

– Никогда не понимал, зачем переодеваться для езды на лошади, – следя за ней взглядом, заявляет Пьер.

– Именно это я ей и говорила не раз, – весело поддерживает разговор Ева. И добавляет, обращаясь к амазонке: – Не правда ли, Мадлена?

– О, вы знакомы? Прошу прощения… – смущается Пьер.

– Это одна из знакомых моего мужа, – уточняет Ева со смехом.

Амазонка приближается к группе из трех человек, двух мужчин и одной женщины. Мужчины встают и церемонно целуют руку вновь прибывшей. Все они в дорогих нарядах для верховой езды: светлых котелках, приталенных пиджаках, белых галстуках. Один из кавалеров галантно подвигает даме стул.

– Присаживайтесь, дорогая.

Молодая женщина садится, кладет на стол головной убор, трясет головой, чтобы распушить волосы, и жеманно говорит:

– Парк был этим утром само очарование.

– И вам тоже целовали руку? – интересуется у Евы Пьер.

– Было дело.

Тогда он предлагает ей сесть, и, не касаясь стула и имитируя жесты и голос кавалера, говорит:

– Присаживайтесь, дорогая.

Ева поддерживает игру, садится и с подчеркнутой грацией протягивает руку для поцелуя.

После некоторого колебания Пьер припадает к ней устами; у него выходит довольно неловко, но все же мило. Затем садится рядом и как ни в чем не бывало заявляет:

– Нужно будет серьезно потренироваться.

– Вовсе нет, дружок, способностей вам не занимать, – голосом амазонки и так же манерничая, отвечает Ева.

Но Пьер не поддерживает шутку и мрачно смотрит на наездников, затем его взгляд устремляется в пустоту: видно, он о чем-то задумался.

Ева наблюдает за ним какое-то время.

– Вам тут нравится? – спрашивает она, просто чтобы что-то сказать.

– Да… но не люди, бывающие здесь.

– Я здесь часто бывала.

– Дело не в вас, – отвечает он с озабоченным видом и снова умолкает.

– А вы не слишком разговорчивы, – бросает она ему некоторое время спустя.

– Это верно, – повернувшись к ней, отзывается он. – Однако послушайте… – Он кажется смущенным. В его взгляде, обращенном на нее, сквозит нежность. – Я о многом хотел бы сказать вам, но ощущаю какую-то пустоту внутри, стоит мне заговорить. Все как-то ускользает. Ну, в общем, я считаю вас красивой, но это не доставляет мне настоящего удовольствия. Словно я о чем-то сожалею…

Ева улыбается ему со спокойной печалью.

Она собирается что-то сказать, но два веселых голоса совсем рядом мешают ей сделать это.

Молодой человек и девушка выбирают, за какой столик присесть.

– Здесь? – спрашивает молодой человек.

– Где хотите.

– Друг напротив друга или рядом?

– Рядом… – покраснев и не сразу решает она.

Они занимают место за тем же столиком, за которым сидят Пьер с Евой.

Когда девушка выбирала, на какой стул сесть, Пьер машинально встал, уступая ей свое место…

– Два «Порто-флип» [1] «Порто-флип» ( англ .) – алкогольный коктейль, приготовленный на основе портвейна и бренди, один из родоначальников всех алкогольных коктейлей, истоки которого восходят к началу XVIII века. – Примеч. пер . , – заказывает молодой человек подошедшей официантке.

– Какая хорошенькая, – понаблюдав за ними, изрекает Ева.

– Очень, – не сводя глаз со спутницы, соглашается Пьер.

Чувствуется, что его слова относятся к Еве. Заметив это, она смущается.

– О чем вы думаете? – интересуется девушка.

– Я думаю о том, что мы двадцать лет проживаем в одном городе и могли бы не встретиться, – отвечает он.

– Если бы Марию не пригласили к Люсьене…

– …Возможно, мы никогда бы не познакомились.

– Слава богу, этого не произошло! – хором восклицают они.

Официантка ставит перед ними два бокала. Они важно чокаются, глядя в глаза друг другу.

В тот самый момент, когда раздается звон бокалов, голоса молодых людей становятся глуше, а вместо них слышно, как Пьер и Ева произносят:

– За вас!

– За вас!..

Голоса молодых людей вновь выходят на первый план.

– В тот день вы не слишком-то обращали на меня внимание… – с упреком произносит девушка.

– Я? – протестует молодой человек. – Да стоило мне вас увидеть, я подумал: она создана для меня. Я не только подумал, но и ощутил это каждой клеточкой…

Пьер и Ева переглядываются, слушают чужой разговор и явно хотят, чтобы слова молодых людей принадлежали им. Их губы нервно вздрагивают, словно они вот-вот заговорят.

– Я чувствую себя сильнее и тверже, чем прежде, Жанна, – продолжает молодой человек. – Сегодня я готов горы сдвинуть с места.

Лицо Пьера оживляется, он страстно смотрит на Еву.

Молодой человек протягивает руку своей подруге, та делает то же самое.

Пьер завладевает рукой Евы.

– Я люблю вас, – шепчет юноша.

Молодые люди целуются.

Ева и Пьер смотрят друг на друга, оба глубоко взволнованы. Пьер приоткрывает губы, словно собираясь выговорить: «Я вас люблю…»

Ева приближает к нему свое лицо. Кажется, они вот-вот поцелуются.

Но Ева берет себя в руки. Она отодвигается от Пьера и встает, правда, не отнимая руки.

– Пойдемте танцевать, – предлагает она.

Пьер удивленно смотрит на нее.

– Я танцую плохо, вы же знаете…

– Ничего, пойдемте.

Пьер встает, все еще колеблясь.

– Все станут смотреть на нас…

На сей раз Ева откровенно смеется.

– Да нет же. Никто нас не увидит.

Пьер и сам смеется над своей оплошностью и не без робости обнимает Еву за талию.