Джика Ютеш - У нас в Крисанте

— Погляди, мамочка, нет ли и здесь вора?

— Вот надеру тебе уши! — цыкает на него мать и отправляется с лампой в парадную комнату.

В этой комнате никто не ночует. Летом она там сушит цветы акации и липы для чая. Осенью кладет между рамами окон айву и яблоки, которые дядя приносит из Крисанты. В широкой, никогда не топившейся печи хранятся банки с вареньем. Из-за этих банок она, наверное, всегда так тщательно и запирает дверь горницы. Но все равно каждый вечер она отпирает парадную комнату и, высоко подняв над головой лампу, внимательно проверяет, хорошо ли закрыты окна, заглядывает под широкую, накрытую красивым красным покрывалом кровать и лишь после этого стелит ребятам постель.

— Живем, как в пустыне! — частенько повторяет тетка. — Ни город, ни деревня. Халупа на обочине дороги! Хуже не придумаешь!

— Брось глупости говорить!.. — возмущается дядя. — Какая это пустыня?.. На ферме работает двадцать человек, в пятистах метрах от шоссе — стройка, а на стройке — сотни людей. Ну какая же это пустыня?

Но тетка стоит на своем. Не говоря ни слова, она протягивает дяде фонарь, и дядя, тяжело вздыхая, отправляется проверять, задвинут ли на воротах засов, заперты ли сарай и хлев.

Заметив как-то, что дядя такой усталый и сонный, что еле сидит на стуле, Михэлука решил избавить его от этой ежевечерней повинности:

— Можно, тетя, я пойду и все проверю?

— И я с тобой! — обрадовался Бенони.

Но тетка как ножом отрезала:

— Это работа не для детей! Иди, Гаврила!

И так день за днем, вечер за вечером. Чтобы успокоить тетку, дядя рассказывает о том, что на ферме теперь ночной сторож, а на строительстве работа ведется круглые сутки.

— Завтра-послезавтра город к нашим воротам подойдет, — говорит он. — Да выйди из своей норы! Слишком уж ты замуровалась в четырех стенах, вот и думы всякие в голову лезут.

Но тетка стоит на своем:

— Не попусту в голову всякие думы лезут! Что с того, что на ферме ночной сторож? Он ведь не меня охраняет? А какая мне радость от того, что на стройке работают круглые сутки? Откуда я знаю, кто там ночью работает?

Эти слова почему-то обижают Михэлуку и Бенони.

— Ну как ты можешь так говорить, тетя? Ведь там рабочие! Они работают, стараются поскорее построить фабрику. Там и каменщики, и инженеры, и электрики! Электростанцию они уже построили. Свет горит всю ночь напролет. С чердака нашей конюшни хорошо все видно.

— А перед общежитием всегда дежурит сторож! Как же смогут воры прийти? — пытается уговорить мать Бенони.

Но Олимпия и слушать их не желает.

— Вы меня не учите, я лучше знаю!

Но как-то тетка выдала себя. Оказывается, что все ее страхи начались с того дня, как она узнала, что мужа начальницы фермы убил какой-то бандит, по имени Ставриад. Ведь муж Анны Гиги был секретарем райкома, а его все-таки пристрелили. А она кто? Простая баба. А что может сделать одинокая, беззащитная женщина?

Но Бенони отнесся к этим опасениям с полным пренебрежением.

— А почему Инина мама не боится? Она ненавидит бандитов, но не боится их. Ина тоже не боится. Если хочешь знать, то и я их не боюсь. Когда вырастем, мы с Лукой станем майорами милиции. Правильно, Лука? Мы этим бандитам зададим!

Как только Михэлука и Бенони пошли в школу, дядя стал говорить, что есть у него своя заветная мечта. Он хочет, чтобы его ребята были лучшими учениками в классе и учились так же хорошо, как Титина. Дядя все твердил Бенони, чтобы тот слушался Михэлуку. Михэлука, мол, и умнее, да и к грамоте способнее… Но тетка от этих слов приходила в ярость:

— А как же ему не быть умнее? Ведь он на два года старше. Значит, и грамота должна ему в башку влезать в два раза быстрее.

А когда Михэлуку приняли в пионеры и Бенони вернулся домой, горько плача от обиды, что ему тоже не надели красного галстука, тетка сразу же решила, что во всем виноват Михэлука.

— Почему Бенони не дали галстука? Сам вперед вылез, а о Бенони и не подумал! Завтра же скажи учителю, чтобы он дал и Бенони галстук. Спроси, сколько этот галстук стоит, и я заплачу.

Тщетно пытался Михэлука объяснить тетке, что Бенони никто и не думал обижать, что пионерский галстук нельзя купить за деньги и его дают только тем ребятам, которые хорошо учатся и примерно себя ведут. Тетка заладила свое: «Пусть немедленно дадут Бенони красный галстук, а то сама пойду в школу и наведу там порядок!» Но вот и Бенони получил долгожданный пионерский галстук.

— Значит, все-таки без денег дали тебе галстук, — сердито проворчала тетка. — Они бы у меня поплясали, если бы не дали!

Тетка очень ревностно следила за успехами своего сына, и каждый раз, когда у Михэлуки отметки были лучше, чем у Бенони, строго отчитывала племянника:

— А ты почему ему не помог, чтобы и он такую же отметку получил? Сидишь, лодырь, день-деньской, уткнувши нос в книгу, и даже такую чепуху сделать не можешь! Ни для какого дела ты не годишься!

Но Бенони всегда горячо заступался за брата:

— А как же может быть иначе, мамочка? Не могут же все ребята быть первыми учениками в классе. В каждом классе один лучший ученик. Титина лучшая в своем классе, а Лука — первый у нас.

— Это он-то первый ученик? — недовольно фыркает тетка Олимпия. — А ты почему не первый? Чем твоя голова забита? Глупостями? Опилками? — кричит она и в наказание приказывает сыну вымыть полы и перечистить всю кухонную посуду; она хорошо знает, что худшего наказания для Бенони и не придумаешь.

— Мы же не девчонки! Это не мужская работа. Даже Титина пол не моет! — ворчит Бенони.

— А я не главная агрономша! — насмешливо отвечает Олимпия. — У нас слуг нет!..

У Михэлуки Бенони тоже не находит поддержки.

— Перестань хныкать и принимайся за дело! — говорит Михэлука.

После этих слов Бенони умолкает и энергично берется за работу. Но тетку это еще больше раздражает. Она чувствует себя глубоко оскорбленной и в такие минуты видеть не может племянника. Это он похитил у нее любовь сына! «Его Бенони слушает, а на мои слова внимания не обращает», — думает она с огорчением.

Поддавшись чувству обиды, она частенько несправедливо наказывает обоих ребят. Но, только когда дяди нет дома, дядя строго запретил посылать детей на тяжелую работу.

— Вот что, Олимпия: ты в эти дела не суйся и не отрывай ребят от занятий. Ведь это их будущее! Пусть хоть они науку пройдут, а то останутся темными мужиками, как мы.

Но тетка всегда находит повод, чтобы придраться к Михэлуке… Правда, колотить его ей почти не приходилось. Племянник научился у дяди не возражать тетке, когда она не в духе. Все затрещины и подзатыльники обычно достаются Бенони, который даже в минуту опасности не умеет держать язык за зубами.