Джика Ютеш - У нас в Крисанте

— А где же Михэлука? Что с тобой стряслось? Почему ты молчишь? Кто тебя оцарапал? Ты воевал с кошками?

Водитель только головой покачал:

— Видать, у мальчишки неприятности.

— Ну скажи, что с тобой? — принялась снова допрашивать Титина, как только они влезли в кузов и устроились на бидонах с молоком. — Почему ты мне не хочешь сказать?

Грузовик мчался по шоссе, и гул мотора заглушал ее голос.

— Ты не слышишь, о чем я тебя спрашиваю? — теребила она мальчика.

Бенони весь съежился и низко опустил голову:

— Михэлука убежал из дому! Убежал навсегда!

— Что? — ужаснулась Титина. — Куда он убежал? Что у вас там случилось?

— Не знаю. Мама его избила! — горестно вздохнул Бенони. — А я… я тоже решил убежать, но не успел. А тут ты приехала!

— Ничего не понимаю! Грузовик тарахтит, как разбитая телега! — крикнула Титина. — Расскажешь все подробно, когда приедем в школу. Придется посоветоваться с Илдикой.

Пионерка с голубой лентой в светлых волнистых волосах стоит на часах перед дверью в пионерскую комнату. Стоит уже больше получаса и с нетерпением поглядывает на дверь. А любопытные так и вьются около нее, всем ужасно хочется узнать, что творится там, за этой дверью. Но девочка со всей серьезностью уговаривает их отойти:

— Уходите, ребята. И не шумите! Решается судьба человека.

Первоклассники послушно отходят, но ребята из четвертого и пятого пионерских отрядов считали себя вправе быть в курсе дела.

— Что случилось? Чья судьба решается? — наперебой спрашивали они, чувствуя себя несправедливо обиженными.

И почему это дежурит председательница совета пятого отряда, когда там, за дверью, разбираются дела пионеров четвертого отряда? Чего они там так долго совещаются?

Первым к дежурной подошел на цыпочках Орестел Урся и таинственно шепнул:

— Знаешь, Титина, мама решила, что Михэлука должен перебраться к нам. Я и с папой уже говорил по телефону. Он будет спать вместе со мной, вместе будем готовить уроки и вместе ходить в школу.

— Ну, значит, все в порядке, — говорит Титина таким довольным голосом, словно она только этого и ждала.

Орестел удовлетворенно кивнул и также на цыпочках удалился. Не прошло и минуты, как явились братья Рига. Они, как обычно, вышагивали рядышком и о чем-то перешептывались.

— Послушай, Ина! — позвал Титину Рэду́ку, складывая трубочкой толстые губы.

— Пусть Михэлука перебирается жить к нам, — добавил таинственным голосом второй брат.

— Очень хорошо! — согласилась девочка с таким видом, словно тайна эта умрет с нею.

Близнецы сделали красноречивый жест, который должен был означать: «Следовательно, все в порядке», и удалились. По дороге они встретили Мишу Велизара и Алекуцу Гасса.

— Все уже вышли? — спросил Мишу.

Близнецы отрицательно покачали головой.

— Пошли, Алекуцу, поглядим и мы.

— А чего там глядеть? — насторожились братья Рига.

Мишу Велизар выразительно постучал пальцем по лбу, давая понять, что ему пришла в голову потрясающая мысль, а Алекуцу рассмеялся и пошел дальше. Близнецы обеспокоенно переглянулись и остались на месте, с тревогой наблюдая за своими товарищами.

— Послушай, — начал Мишу Велизар, уставившись круглыми карими глазами на Титину, — я и Алекуцу, или Алекуцу и я, договорились, что Михэлука Бреб будет жить у нас по очереди: одну неделю у меня, вторую — у него.

— Пожалуйста.

— Значит, так и сделаем? — радостно переспросил Алекуцу, и его худенькое личико порозовело от радости.

Но вот дверь пионерской комнаты распахнулась. Первым вышел Бенони. Лицо его пылало, и учитель, как бы ободряя мальчика, держит руку на его плече. За ними следовала встревоженная и озабоченная Илдика.

— А вы чего пришли? — с мягкой улыбкой спросил товарищ Нистор собравшихся у дверей ребят.

— Мы вас ждали, — ответила за всех Титина.

Орестел поднял руку:

— Я уже говорил с мамой и с папой по телефону. Просил у них разрешения, чтобы Михэлука жил у нас. Я очень хочу, чтобы он стал лучшим моим другом.

Слова Орестела были встречены недовольным ропотом.

— Нет, он у нас будет жить! — закричали близнецы Рига. — Мы тоже хотим с ним дружить!

— Нет, у нас, у нас! — рассердился Мишу Велизар, расталкивая локтями ребят. — Самое лучшее, чтобы он жил по одной неделе у каждого из нас. Одну неделю у меня, вторую — у Алекуцу! — разъяснил он, с мольбой уставившись на Илдику.

— Слышишь, Илдика? Теперь, надеюсь, ты больше не будешь волноваться, — обратился к ней учитель, потрепав по плечу Мишу Велизара.

Мишу счастливо улыбнулся.

Но Илдика вздохнула:

— Я очень рада, что мы теперь стали одной большой семьей. Только вы не подумали о том, — обратилась она к детям, — что будет с Бенони. Как он будет жить без Михэлуки?

Ребята растерялись.

— Пусть и Бенони живет с нами! — раздалось со всех сторон.

Учитель снова улыбнулся.

Но тут решительно выступила вперед Титина:

— И Михэлука и Бенони будут жить у меня!

— А я думаю, что им обоим следует вернуться домой, — тихо сказал товарищ Нистор.

Михэлука мчался по шоссе изо всех сил, а внутри у него все словно пересохло. Дрожа всем телом, он беспомощно повторял, еле двигая распухшими от побоев губами:

— За что? За что она меня так избила? На что ей понадобилась эта коробка из-под гвоздей? Почему она ее спрятала? Чтобы выставить меня виноватым?.. Что мне теперь делать? «Подлое отродье» — так она меня обозвала. А я пришел ей помочь, хотел починить сторожку…

«Чтобы ноги твоей в моем доме не было». Нет, он домой не вернется… Выгнала его как собаку, а куда он денется? Может быть, пойти на ферму и рассказать все дяде? Но дядя сам не в силах с ней справиться… Чем он ему поможет?.. Убежать к Томеке, в Зэворыту? Может, там его примут на работу, он будет помогать трактористам? А как быть со школой? При мысли, что ему не придется больше ходить в школу, у мальчика сердце болезненно сжимается. Поговорить с Илдикой? Чем ему поможет Илдика? Упросит тетку взять его обратно? Но ведь, если тетка Олимпия не захочет его содержать, никакая Илдика и никто на свете не заставит ее кормить, одевать и обувать Михэлуку да еще покупать ему книги и тетрадки. Ведь он не родной ее сын. Тут он вспомнил об отце Орестела. Товарищ Урся главный инженер завода, он может принять мальчика на работу, ну хотя бы двор подметать. Он будет спать в будке у ворот, а утром ходить в школу.

Мальчик никак не может решить, что он должен делать, и чувствует только, что смертельно устал.

Вдруг, откуда ни возьмись, вынырнул ему навстречу велосипед начальницы фермы. Мать Титины о чем-то его спросила, но он ничего не понял и бессмысленно смотрел на ее ласковое, улыбающееся лицо.

Она же, испуганная его растерзанным, несчастным видом, все время повторяла: