Шервуд Андерсон - Уайнсбург, Огайо. Рассказы [сборник litres]

На жизнь у него уходило мало. Спали они с сыном на полу в домике одного шахтера. Хозяин домика, скорее всего, был итальянец. Во всяком случае, людей, с которыми он делил кров, Джо называл «тальянцами».

Итак, Джо, житель гор, оказался в большом мире, и мир этот пугал его. По ночам в доме было шумно, а они с сыном привыкли к тишине гор. В соседней комнате по вечерам собирались мужчины, они сидели и разговаривали. Напивались и начинали петь. Случались и драки. Джо с мальчиком эти люди казались непонятными и страшными – такими поначалу жители гор казались нам с Милдред. Вечером Джо возвращался с работы, приносил купленную по дороге еду, и они с сыном садились на скамью ужинать. Мальчик едва не плакал, так ему было одиноко. В школу Джо его не отдал. Вообще никто из его детей так и не пошел в школу. Джо начал стыдиться такой жизни. Он оставался на шахте только потому, что хотел побольше заработать. Весь его интерес к чужим краям словно рукой сняло. Какими милыми и родными казались ему теперь далекие горы!

А на улицах города – всегда народ, много народа. Тут же огромная зловещего вида фабрика. Какой от нее был шум! День и ночь там не прекращалась работа. Воздух вокруг был черным от дыма. Рядом с домиком, где под привезенными с гор одеялами на полу спали Джо с сыном, тянулась рельсовая колея, и мимо окон все время громыхали товарные поезда.

Пришла зима. Выпал снег, потом ударил мороз, снова выпал снег. В горах, наверное, снег лежит уже футов на десять глубиной, думал Джо. Вот бы полюбоваться на его белизну! Он работал в шахте, но, представьте, не знал, где получают деньги в конце недели. А спросить стеснялся. Нужно было идти в какую-то контору, где все рабочие записаны в книгу. А где эта контора, Джо понятия не имел.

Наконец выяснил. Господи, решил Джо, так я же богач! Схватив деньги, он побежал домой и велел сыну собираться. За их лошадью присматривал один мелкий фермер, живший по ту сторону равнины, у самых гор.

В тот же вечер они двинулись туда, прямо по непролазному снегу. Холодина стоял страшный. Я спросил Джо, а ботинки он мальчику купил? Нет, отвечает. Когда, говорит, они собрались в путь, было уже темно, и все магазины давно закрылись. Он прикинул: на заработанные деньги он сможет купить свинью и кукурузы. Значит, можно снова гнать виски, значит, можно возвращаться в горы! И Джо, и мальчик просто изнывали от тоски по дому.

Джо разрезал одеяло и сделал сыну на ноги обмотки. Он сидел вот здесь, на этом месте; стало уже темно, а он все рассказывал, как они добирались до дому.

Трогательный это был рассказ, волнующий. Джо ведь отличный рассказчик. Сорвался с места в такой безумной спешке – зачем? Почему не подождал, пока сойдет снег и дороги откроются?

Он ничего на этот счет не смог объяснить, сказал только, что ждать больше не было сил, а мальчик, тот совсем захирел от такой жизни.

Что же получилось? Джо с детства рвался увидеть мир и вот теперь, увидев его, понял: жить без гор он не может. Как ликовали они с сыном, когда пробирались в темноте по глубокому снегу!

Дома милях в восьмидесяти от города осталась у него жена. А вдруг что с ней случится, говорил нам Джо. В семье все неграмотные, письмо черкнуть некому будет. Или дрова у нее кончатся? Но это смешно, честное слово. Женщины, прожившие всю жизнь в горах, валят деревья не хуже мужчин.

Просто-напросто Джо расчувствовался. Он и сам это знал. К полуночи они добрались до домика, где оставили лошадь, сели на нее и ехали всю ночь напролет. Если холод становился нестерпимым, спешивались и пробирались вперед пешком, чтобы согреться.

Так они и проделали весь обратный путь. Иногда заходили в какой-нибудь домик, где топилась печка.

Путешествие заняло трое суток, один раз они сбились с дороги, и за все время Джо так и не сомкнул глаз – не хотелось. Но мальчик и лошадь без отдыха, конечно, не могли. В одном домике они остановились на ночлег, поставили лошадь в стойло и накормили ее, и пока мальчик спал перед огнем, Джо с полуночи до четырех утра просидел с хозяином за картами. Он тогда выиграл два доллара.

В каждом домике им были готовы дать приют, и только в одном месте небольшой казус получился. Начал Джо рассказывать об этой встрече, а сам смотрит на нас с Милдред и улыбается. Он тогда как раз сбился с дороги и вышел из гор в долину. А в том доме жили люди не местные, приезжие. Наверное, они испугались Джо, как когда-то мы с Милдред, и не хотели пускать его в дом.

Джо остановился возле дома и окликнул хозяев с дороги. Тут в окно высовывается мужчина и велит ему убираться. А у мальчишки-то, усмехнулся Джо, зуб на зуб не попадает. Было два часа ночи.

Что, вы думаете, он сделал? Взял парня на руки, подошел к двери, уперся в нее плечом и толкнул. Дверь открылась. В большой гостиной он увидел камин, прошел через весь дом к задней двери и принес дрова.

Хозяин с женой, одетые, как сказал Джо, по-городскому, – наверное, в пижамах, – открыли дверь спальни и посмотрели на него. Они увидели, как вы можете представить, картину не из приятных: фигура Джо освещена огнем из камина, узкое скуластое лицо наполовину закрыто шляпой, а из-под нее смотрят холодные глаза.

Джо оставался в доме три часа: ему с сыном надо было отогреться. Лошадь он поставил в стойло и задал ей корму. Хозяева так больше и не показались. Только раз взглянули на Джо и больше не захотели – тут же вернулись в спальню и заперлись на ключ.

Джо заинтересовался – куда же это он попал? Дом, говорит, был просто шикарный. Мое жилище, как я понял, гораздо скромнее. Кругом, говорит, шикарная мебель, да так ее много! Джо прошел в кухню, но съестного трогать не стал. Решил, что хозяева – птицы уж слишком высокого полета, даже мы им не чета. Такие надменные, высокомерные – ни за что он не притронулся бы к их пище. Понятия, говорит, не имею, каким ветром их занесло в эти края. Хотя кое-куда в горные долины теперь залетают птицы высокого полета – вроде нас. Говорит это, а сам смотрит на Милдред и улыбается.

Оказалось, обитатели этого шикарного дома кормятся ничуть не лучше его самого. Джо – человек любопытный, он все там осмотрел в кухне, заглянул в кладовую. Мы с Милдред переглянулись. Приятно было, что наше угощение ему как будто понравилось.

Джо с сыном как следует согрелись, накормили лошадь и снова тронулись в путь. В доме оставили все как было. А странные хозяева – тоже, наверное, наслушались или начитались историй о суровом нраве местных жителей – сидели и дрожали взаперти.

Домой они добрались только на следующий день, поздно вечером, уже едва волочили ноги от голода. Снег за эти дни стал еще глубже. После первого сильного снегопада прошел дождь, все потаяло, а потом снова выпал снег. Иногда на горных тропах Джо с сыном приходилось идти впереди лошади, прокладывая путь.