Томас О'Крихинь - Островитянин

Как-то раз все лодки, наши и пришлые, ловили рыбу у Северного острова. Рыба там водилась в изобилии, и двум лодкам с Острова было трудно состязаться с семью лодками из Дун-Хына. У них бы совсем ничего не вышло, если бы они не установили между собой такое правило: две лодки всегда должны были соблюдать строгую очередность. Обе лодки обязательно привязывать к неводу каждый раз, когда его забрасывают. С одной лодки бросали невод, а вторая стояла настороже, то есть подстраховывала на случай опасности. Если в сети набивалась рыба, то при сильном приливе тяжелый невод не успели бы втащить в лодку, и ее силой прилива вместе с уловом вынесло бы на камни.

Мы зашли на рыбу, и, хотя вокруг бурлил прилив, обе наши лодки успели отойти очень быстро. Можно было не бояться, что сеть запутается в камнях, и мы взяли столько рыбы, что смогли заполнить ею одну лодку целиком. У команды из Дун-Хына аж дыхание перехватило, а наш капитан предупредил их, что лучше им забрасывать невод в свою очередь или он сам бросит сеть немедля, как только она будет готова. Но прежде чем лодки с Острова сумели зайти второй раз, одна лодка из Дун-Хына бросила собственный невод. Совсем скоро, как только вышла сеть, их силой прилива потащило на камни. Снизу выступала зазубренная гряда, а прилив был сильный и очень высокий.

Скоро лодку, которая была к ним привязана, оторвало, а их самих понесло через пролив, на север. Ни одна из шести лодок из Дун-Хына за ними не пошла, потому что они боялись, что идти через этот пролив будет слишком опасно.

— Клянусь спасением души! — закричал наш капитан. — Лодка из Каума [104] Здесь : возможно, лодка с хуторов Каум-Динюль (Уютная лощина, Графская лощина). в беде! Готовьте весла, ребята! Пойдем им на помощь.

Сказано — сделано, и обе наши лодки помчались сквозь пролив, к северу. В небе гремело, а вокруг вздымались волны. Не прошло и двух минут, как мы проскочили пролив, и тогда нам стала видна та, другая лодка. Она еще не затонула, но все было почти кончено: внутри полно воды, а команда отчаянно боролась, пытаясь не дать ей уйти на дно.

Невод был все еще в море, поскольку ни одна из прочих лодок его не подобрала. Капитан велел втянуть сеть в нашу лодку, чтобы сберечь, пока ту, другую лодку не спасут. Так и сделали.

Обе наши лодки были полны рыбой; нам пришлось связать их веревкой и тащить обратным путем на юг, через пролив, точно так же, как до этого на север. Наш капитан помог людям из Дун-Хына покинуть затопленную лодку, и для этого заставил команду со второй лодки, которую он спас, выкинуть их невод.

Вот песня, которую я пел на собственной свадьбе, а кроме нее не пел ничего больше. Я хорошо знал, как ее исполнить, и, кроме того, отлично помнил мелодию. Пока песня не закончилась, можно было подумать, что все люди в доме, от мала до велика, лишились дара речи. Всех, кто был там, очаровала и сама песня, и то, как ее исполнили.

Я сказал себе, что запишу ее здесь, раз уж все равно все записываю, а также потому, что нет ничего дурного, если в книге будет полдюжины отличных песен. Будь моя воля, я непременно разместил бы там и сям в этих записках полдюжины хороших песен, но решаю не я. Надо мной есть голос уважаемого редактора [106] Ястреб ( ирл . An Seabhac) — творческий псевдоним выдающегося ирландского просветителя, педагога и писателя Патрика О’Шихру (1883–1964). Уроженец Фюнтра, он впервые побывал на Бласкете и познакомился с автором в свои 12 лет. В 1926 году он как организатор Гэльской лиги в Западном Керри взял на себя ответственность отредактировать рукописи Томаса и довести их до публикации. Результатом стало первое издание двух книг автора, написанных им на основе дневника: «Перебранки с Острова» (1928) и «Островитянин» (1929). Хотя Ястреб был собирателем фольклора, он, невзирая на возражения автора, не согласился включить в итоговый вариант книги некоторые песни, а также изъял сцены, которые, по его мнению, могли оскорбить читателей — например, сцену встречи голых Томаса и Короля с девушками на пляже, а также несколько других. Располагая большим опытом издательской деятельности, Ястреб тем не менее стремился «двигать рукопись в правильном направлении», создавать удобную читателю несколько идиллическую картинку жизни на Острове и одновременно помочь автору писать более профессионально. В то же время по просьбе Ястреба О’Крихинь написал знаменитое дополнительное окончание «Островитянина» и дополнительный материал о жизни на Острове, в позднейших изданиях включенный в приложения. Несмотря на то что позже некоторые ученики Томаса обвиняли редактора в цензуре, отношения между ним и автором оставались добрыми и уважительными. , который проживает в Ирландии, и коль скоро я согласился признавать этот голос, должен поступать так, как он велит.