Дмитрий Вишневский - Рассказы о большом мире

Затею с акварелью я оставлять не собирался, но на всякий случай вернулся в дом, чтобы убедиться, что в нём никого нет. Сложил поленья в предназначенную для этого картонную коробку рядом с камином, частично заполненную щепками.

Затем сел в кресло, пытаясь осмыслить произошедшее.

Могла ли тарелка вылететь из закрытого шкафа, а я помнил точно, что дверцы закрывал, и упасть за полтора метра от него?

Я пытался найти более-менее рациональное объяснение, обдумывая самые разные причины, которые могли послужить этому. Тщетно. Этого просто не могло быть и всё. Но ведь было!

«Только вот, люди оттуда не просто так уезжали», – вспомнил я слова Петра.

Бога ради, я современный человек с высшим образованием, а не дремучий крестьянин девятнадцатого века! Мало ли что бывает в природе! Наверняка этому есть какое-то рациональное объяснение.

Никогда не считал себя суеверным человеком, во многом потому, что вырос в семье убеждённых атеистов. Подумав о том, что мой покойный отец поднял бы меня на смех, если бы узнал, что я испугался какого-то шёпота и разбитой посуды, я встал с кресла, замёл осколки в жестяной совок и выбросил их в мусорный пакет. Затем поднялся на второй этаж и ещё раз проверил спальни. Окончательно удостоверившись в том, что в доме кроме меня никого нет, положил пистолет на стол, вышел на террасу и закурил, смотря вдаль.

Небо на востоке наливалось тёмной синевой и, судя по тучам, мрачной волной плывущим к дому, ночью погода обещала испортиться. Однако на полчаса, а может быть даже час, рисования рассчитывать я вполне мог. Сделав несколько коротких затяжек, затушил зашипевший окурок в жестяной банке с водой. Затем подобрал с пола краски, кисти, картон и стаканчик и водрузил их на грубо сколоченную табуретку, голубая краска на которой порядком облупилась, отнёс это всё на золотисто-красную в лучах заката лужайку позади дома, и принялся рисовать.

Когда солнце исчезло за деревьями, оставив небу, как поцелуй на ночь, лишь розовую полоску, я вернулся в дом. Томившее меня беспокойство ушло, не оставив и следа. По крайней мере, мне так казалось.

Я достал из кармана мобильник и взглянул на часы. Начало двенадцатого. Не самое лучшее время для ужина, если верить диетологам. Но, насколько я знаю, про пиво они ничего не говорили.

Представляя себя английским лордом, вернувшимся с вечерней охоты, я разжёг дрова в камине, выключил свет и, периодически прерываясь на пивопитие, в свете полыхающего огня принялся читать роман Оруэлла «Да здравствует фикус!». Углубившись в чтение, не заметил, как пролетел час.

Отложив книгу в сторону, я допил остатки пива и, посмотрев на затухающий огонь в камине, решил, что пора ложиться. Затем вышел во двор, так как пиво дало о себе знать. Ветер заметно усилился. За то время, что простоял около куста, сверху на меня упало несколько капель.

Начинался дождь.

Я поспешно вернулся в дом, выключил на первом этаже свет и, взяв с собой пистолет, поднялся в спальню, где положил его на тумбочку рядом с кроватью.

Застелил постель, улёгся в неё, укутавшись в лёгкое одеяло, и под монотонный шум бьющих по крыше капель дождя, заснул.

…сотни людей, вооружённые вилами, лопатами и топорами, обступили дом.

- Изыди! – лишь это можно было разобрать в многоголосом гвалте.

Растолкав толпу, к входной двери подбежала странная женщина, со шрамом на лбу. Несколько раз судорожно дёрнувшись в каком-то припадке, она посмотрела отрешённым взглядом куда-то за горизонт, затем, наклонив голову, простёрла руки к небу и закричала:

- Огнь! Лишь он спасение от силы бесовской! Предадим огню проклятый дом, предадим и окропим после святою водой!

Толпа одобрительно загудела.

Откуда-то появилось несколько молодых, одетых в льняные рубахи, мужчин с факелами…

Я проснулся в поту среди мокрых скомканных простыней и сел на кровати, пытаясь сообразить, где нахожусь. На улице, судя по шуму, продолжал лить дождь. В комнате было душно, поэтому, открыв окно свежему воздуху и надев джинсы, я поспешил спуститься на первый этаж. Очень хотелось есть, но для начала нужно было умыться.

Завершив утренний моцион и решив, что салат из овощей и яичница – это именно то, что мне сейчас нужно, я принялся готовить завтрак. Из головы не выходил дурацкий сон, и потому, после того, как поел, я решил послушать приятную музыку и почитать. Вставив в уши телефонную гарнитуру и поймав любимую радиоволну, поудобнее устроился в кресле и принялся за чтение.

В какой-то момент вернулось беспокойство. Причины его я не понимал. Будто кто-то открыл дверь и какая-то невнятная тревога вместе с ветром проникла в дом. Пытаясь привести мысли в порядок и успокоиться, я, выйдя на террасу, навес которой прятал меня от дождя, взялся за рисование.

К пяти вечера сделал несколько карандашных зарисовок и две акварели, на базе которых собирался сделать иллюстрации к одному журналу о рыбалке, который время от времени подкидывал мне заказы.

Дождь перестал идти, но небо оставалось пасмурным. Невзирая на это, я замариновал мясо, вынес на улицу мангал, подготовил угли и, надев резиновые сапоги, ушёл прогуляться по окрестностям.

Дом действительно находился в диком месте. В радиусе двух, а может трёх километров я не нашёл следов человека. Мне вообще казалось, что я нахожусь в сибирской тайге, настолько нетронутым оказался лес. Раздвигая папоротник, я вспомнил книгу о британских суевериях, которую недавно прочёл. В мыслях тут же промелькнула уэльская пословица «Если ты несёшь папоротник, ты собьёшься с пути, и все гадюки пойдут за тобой», и, вспомнив, что Тверская область славится в том числе и этими змеями, поспешил покинуть лес. Но и в перелеске создавалось впечатление, что люди предпочитают сюда не ходить. Никакого мусора, никаких следов, несмотря на глинистую почву, никаких спиленных деревьев, ничего такого, что могло бы сказать о том, что здесь бывают люди. Словно они и в самом деле избегали этих мест.

«Тем лучше», – подумал я, оглядывая кустики спелой земляники.

Проглотив несколько кисло-сладких ягод, я пересёк овраг и вышел к реке, где нашёл хорошее место для рыбалки – тихую заводь среди камышей. Затем вернулся в дом, взял в гараже небольшую лопату, жестяную банку и накопал около родника дождевых червей. Оставив банку на террасе, вымыл руки и забрал кастрюлю с маринадом.

Около получаса занимался шашлыком, затем сытно поужинав, открыл баночку пива.

В общем, несмотря на погоду, день я провёл замечательно, и о вчерашних эксцессах и думать забыл.

Ближе к ночи перебрался к камину, предварительно натаскав из гаражной пристройки поленьев, и скоротал вечер под классическую музыку из телефонной гарнитуры, роман Оруэлла и пиво.