Валентин Крючков - Когда в пути не один

— Ну что, Иван Васильевич, никаких изменений? — как всегда первым, задал вопрос Липатов, сбоку заглядывая в лицо шефа.

— Почему же? — Славянов слегка даже приостановился. — Изменения есть. Голосовали и против исключения. Я не в одиночестве. До сих пор не пойму позицию «первого». Ведь здание-то построили при полном его одобрении. Если уж на то пошло — мы оба должны нести ответственность за то, что у работников областного управления появилось достойное помещение. Никаких особых возражений с его стороны не было, а если и имелись, то незначительные, на которых он практически и не настаивал. Но в критическую минуту, несмотря на это, не захотел обратиться в ЦК, чтобы отстоять человека.

Слушая рассуждения Славянова, встречающие прошли за ним в его кабинет, привычно расположились вокруг столика, приставленного к большому председательскому столу, за которым обычно получали от шефа задания. А сам он, раздевшись, продолжил делиться важными для его команды новостями:

— Нисколько не сомневаюсь, скажу больше: полностью уверен, что пройдет какое-то время, может, совсем немного, уберут с поста этого министра, и Секачеву вернут все: воинское звание, форму и положенные ему по уставу льготы. А потом и в партии восстановят. Вот ведь что обидно: сейчас человеку биографию исковеркали, сломали, а потом будут реабилитировать с извинениями, которые мало чего стоят. Ладно, я что-то устал сегодня. Идите-ка по домам. Я свою машину не отпустил, сейчас просмотрю некоторые документы, оперативные сводки и выйду.

По традиции проводив председателя до машины, разъехались по домам и остальные.

Утро следующего дня началось как всегда: помощники председателя облисполкома пришли без десяти восемь, затем получили от Славянова задания и разошлись по своим кабинетам.

Филиппов продолжал готовить статью за подписью председателя «О ходе зимовки в хозяйствах области», которую попросил Ситнов по заказу своей редакции.

Переработав первый вариант ее с учетом замечаний председателя, Владимир сдал ее в машбюро и, прихватив поступившие оперативные сводки, отправился в приемную.

В коридоре он столкнулся с начальником областного управления сельского хозяйства Гуниным, внешний вид которого — взъерошенные волосы, раскрасневшееся лицо — вызвал у Владимира сочувствие. И, не удержавшись, он поинтересовался:

— Тебе от шефа, что ли, попало?

— Если бы от него — не страшно. Тут совсем другое.

— А именно?

— Меня в обком партии вызывали, — отчего-то полушепотом сообщил Гунин. — И не только меня, но и всех, кто голосовал против исключения Секачева. Дали прикурить. Чем все это закончится, говорить пока рано. Хотя, если честно, хорошего ждать не приходится. Неприятно все это. Я сказал об этом Ивану Васильевичу. Ладно, Владимир, я побегу. У меня совещание. И вообще дел уйма, а тут — выяснение позиций: с кем ты или за кого?

Филиппов прошел в приемную, поинтересовался у секретарши: кто у шефа был до Гунина и кто сейчас? Выяснив, что в кабинете у председателя находится Сазанов, Владимир все понял: Богородов начал действовать, Бедов не ошибся в своих прогнозах.

Заглянув в кабинет к Липатову, Владимир узнал от него про других коммунистов, поддержавших Славянова.

— Да, события начинают принимать нежелательный для нас оборот, — сказал расстроенно Липатов. — Жаль, если за то, что они поддержали нашего шефа, им не поздоровится. Может, и не сразу, но что-то против них предпримут.

— В этом можно не сомневаться, — согласился Филиппов. — Богородов поддержку шефа им не простит. Лишь бы с председателем все осталось по-прежнему. В таком случае он как-нибудь смягчит удар.

— Вот именно! — живо согласился Липатов. — Своих друзей он в беде не оставит: характер не такой.

…В конце рабочего дня Владимир положил на стол председателя, который в это время был в обкоме партии, второй экземпляр статьи, а секретарша вернула Филиппову несколько статистических сборников и специально подготовленных для шефа справок, которыми пользовался только он. Каждая была с подписью на углу: «Филиппову В.».

«Интересно, что это он новые справки возвращает?» — удивился Владимир.

Однако и на другой день и все последующие дни недели председатель отправлял Филиппову аналогичные информационные материалы, подготовленные специалистами или облпланом по разным направлениям хозяйственной деятельности управлений и области в целом.

«Это точно неспроста, — понял тогда Владимир. — Такого сброса первоисточников за годы моей работы со Славяновым еще не бывало. Видимо, Бедов оказался прав: Богородов своего шанса наконец-то расправиться с председателем облисполкома решил не упускать. И, видимо, что-то неприятное уже произошло. Наверное, с шефом был разговор об этом».

…Во второй половине первого дня новой недели Славянов позвонил Филиппову по пульту прямой связи и пригласил его к себе.

Владимир, как и всегда, с ручкой и ежедневником для записи поручений зашел в кабинет председателя и, мельком кинув взгляд на шефа, был поражен его каким-то неестественным спокойствием.

Увидев Владимира, Славянов вяло сделал жест рукой, указав на стул, чтобы помощник садился, а сам продолжал молча рассматривать какой-то документ. Затем, поставив в нем подпись, поднял голову и тихо, но очень спокойно сказал:

— Я подал заявление об уходе на пенсию. Есть ли у тебя какие вопросы ко мне? Я слушаю.

Понимая, что пенсионер Славянов, хорошо знающий единственную просьбу своего помощника, теперь решить ее уже не сможет, Владимир, не раздумывая, также тихо и твердо ответил:

— У меня нет к вам вопросов.

И, подождав совсем немного, Филиппов тяжело поднялся со стула, и с трудом, словно после пробежки на лыжах по двадцатикилометровой трассе, преодолел расстояние до двери кабинета.

В удрученном состоянии он вернулся в свой кабинет и сел, глубоко задумавшись о том, что будет теперь с ним. И сразу вспомнил слова Бедова. Получалось, что Федор Александрович оказался прав. Теперь и самому Бедову тоже придется уйти на пенсию.

«Надо будет зайти к нему», — решил Владимир. Немного успокоившись и выяснив у секретарши зампредседателя, чем занят Федор Александрович, он заглянул к нему в кабинет.

— Что-то у тебя, Филиппов, сегодня кислый вид, если не сказать хуже, — заметил Бедов. — Неприятные новости? Говори: что случилось?

— Думаю, в услышанном мною сейчас, — начал Владимир, — и для вас хорошего будет мало. Но я начну с предыстории. Всю прошлую неделю шеф заваливал меня аналитическими и справочными материалами, которые готовились только для него и которыми пользовался только он, а тут — потоком: «Филиппову В.». Ну, думаю, это неспроста. Значит, события разворачиваются по сценарию, который вы и предполагали. А сегодня он пригласил меня к себе и сверхъестественно спокойно сообщил, что он подал заявление об уходе на пенсию.