Валерий Мусаханов - И хлебом испытаний…
- Название:И хлебом испытаний…
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1988
- Город:Москва
- ISBN:5-265-00264-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валерий Мусаханов - И хлебом испытаний… краткое содержание
И хлебом испытаний… - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Откуда Кирилл?
— Я позвонила. Рана большая, кровь не останавливалась. Он приехал, перевязал, — она смотрела на меня задумчиво, словно изучая.
— Ты сказала, чтоб молчал? — спросил я и, шевельнувшись, замер от слабого проблеска боли и сжал зубы.
— Он сам об этом сказал. — Лицо ее стало тревожным, она наклонилась ко мне: — Что, болит?
— Нет, все нормально. Ты вот что… Иди, пожалуйста. Я сам тут…
— Никуда я не пойду, пока вы не поедите. Кусочек жареного мяса и стакан молока. Надо поесть обязательно. Кирилл сказал, вы много крови потеряли, — тон ее был непривычно строг, и я улыбнулся.
— Откуда молоко и мясо? Когда ты успела? — спросил я и внезапно ощутил свирепый голод, даже рот наполнился слюной.
— Ну успела, — она отвернулась.
— Ты что, не спала здесь ночь?!
— Кирилл только два часа назад ушел. Кровь было не остановить, — она отошла к окну, стала смотреть во двор.
— Н-да! Удружил я вам. Рана-то здоровая? Ты видела, скажи, — попросил я, глядя в ее прямую, с узким перехватом талии спину.
— Немного ниже подмышки, в боку. Кирилл сказал, почти касательная, поэтому разрез большой… — она повернулась ко мне, — вот такой, — и показала пальцами сантиметров семь-восемь. — Он вечером укол еще сделает.
— Говоришь, чуть ниже подмышки? — пропустив ее последние слова, напряженно спросил я, ловя какую-то невнятную мысль. — Покажи спереди, на каком уровне?
— Примерно здесь, — она приложила ребро ладони, рубашка натянулась, четко обрисовав острую грудь.
— Да, — протянул я рассеянно, невнятная мысль ускользала, мешали пристальные Натальины глаза. — Ты что, без лифчика? — неожиданно для самого себя спросил я.
— Да, без лифчика. А что? — с вызовом ответила она.
— Ничего, — улыбнулся я. — Тогда буду есть. Такой девушке отказать невозможно.
— Ага, теперь ясно. Когда мне надо будет чего-нибудь попросить у вас, я еще кое-что сниму, — она дерзко усмехнулась, но яркий румянец выступил на высоких ее скулах.
— Ладно. Тащи жрать, — тоже смутившись, сказал я, а невнятная мысль все шевелилась в мозгу.
Я закрыл глаза, увидел пыльный, тусклый лестничный свет… спустился до половины марша, приостановился и сделал полуоборот налево, чтобы увидеть рожу Краха в последний раз, и почувствовал внезапную жгучую боль… Что-то тут было интересное. Мне никак не удавалось оформить невнятную мысль… Наталья показала ребром ладони под левую грудь… Вот! — я вздохнул, мысль прояснилась. Крах метил под лопатку, прямо в сердце, полуоборот назад спас меня. Гнилой тюремный шакал умел обращаться с ножом…
Я не знал, радоваться ли этому идиотскому счастью. Ведь не обернись я тогда, и все проблемы были бы уже решены. Быть может, провидение, тот маразматический, чувствительный, но забывчивый и равнодушный старичок — если он еще не помер или не ушел на пенсию — счел, что я еще не выхлебал всего, что мне отпущено, что удар Краха ножичком — слишком легкое избавление?
Послышались шаги Натальи по коридорчику.
Случай заставлял жить дальше, есть мясо, пить молоко, отводить глаза, когда она наклонялась надо мной и острые груди, как спелые плоды, прорисовывались под топкой голубой рубашкой.
Мясо было сочным и нежным.
От еды я опьянел и почти сразу же провалился в сон и увидел отца, молодого, в довоенной земной габардиновой гимнастерке с большими накладными карманами, темноволосого, злого. Он больно выкручивал мне левую руку и, остро укалывая взглядом, выкрикивал: «Будешь?! Будешь?!» Я изгибался, корчился от боли и старался вырваться, но не мог произнести: «Не буду» — и только орал: «А-а».
Звонок у входной двери спас меня от этого кошмара.
Я открыл глаза и словно в тумане увидел, как Наталья легко встала с кресла, положила книжку на сиденье и пошла в переднюю. Я потер глаза кулаком, во сне я плакал, они были мокрые.
Часы пробили полдень. С их последним ударом в комнату, бочком и сутулясь, вошел Буся.
— Здорово, — сказал я бодро. — Садись.
— Здравствуй, — он сел в кресло, положил книгу на столик. — Как это тебя угораздило?
— Да не спрашивай. Полный идиотизм. — Я внимательно всматривался в его лицо.
Обычно аккуратная, бородка выглядела неопрятной, смуглые скулы чернели, словно отмороженные, как-то печально и хищно нависал нос с резко вырезанными ноздрями, и глаза, задорные Буськины глаза тревожили беспросветной глухостью, в них не было всегдашнего хитроватого и упрямого огонька жизнелюбия. И голос казался бесцветным, когда он спросил:
— Очень серьезно?
— Заживет, как на собаке. Царапина, — сказал я и отвернулся к окну, — невозможно было выдержать его тусклый глухой взгляд. Чтобы не тянуть с неприятным разговором, сказал небрежно: — Мне Белка звонила. Ты дома был?
— Да, она говорила. — Буська шумно вздохнул.
Я посмотрел на него. Он сидел, повесив голову, пальцы привычно почесывали лысеющее темя.
— Слушай, — сказал я вполголоса, — не бери ты все это в голову. Что ты, баб не знаешь? Через неделю она обидится, если ты ей напомнишь, что так было.
Буся посмотрел на дверь. Она была плотно закрыта. Он снова повесил голову и спросил бесцветным голосом:
— Скажи, Алеша, она тебе нравится?
— Наташа-то?! — не поняв его, живо отозвался я.
— Нет, — он поднял голову, глухим, словно сонным взглядом посмотрел на меня, — ну, она.
— Да ты что, ошалел?! — разозлившись, выкрикнул я.
— Но как же тогда все получилось? Вы встречались? — Детская обида послышалась в его вопросе, и во взгляде что-то мелькнуло. Надежда? Недоумение?
С усилием я заставил себя говорить спокойно и тихо:
— Ну, сколько раз я бывал у вас за последние годы? Раз десять. Вот и все. Второго — это единственный раз, когда тебя не было дома. Мне, идиоту, надо бы позвонить, а я поперся. Вот и все. И вообще, никаких поводов… Не веришь, что ли?
— Да нет, верю. — Буська горестно вздохнул, подергал бороду. — Просто не могу понять отчего?
— Отчего? Разве у них поймешь, — сказал я, испытывая искреннюю неприязнь к Белле. — Ты тоже хорош. Болтаешься вечерами где-то, а она сидит и придумывает себе романы. Устрой ее на работу.
— Да, наверное, это ошибка. Нужно было ей работать, — он закрыл глаза.
— Ты где ночевал? Поесть хочешь? Наташа мясо отличное сделала. Или — выпить? Вид у тебя что-то хреновый, — сказал я.
— Выпил бы сейчас, но с машиной. — Буська открыл глаза, и что-то блеснуло в них, быть может его всегдашний упрямый и жизнелюбивый огонек. — Я сегодня выпью, обязательно, — сказал он, грустно улыбнувшись. Глаза, мохнатые от ресниц, снова стали глухими и сонными.
— Так оставайся. Наталья тебя покормит. Скоро Кирка подъедет. Давно ведь не сидели вместе, — предложил я. — Уедете потом на такси, а тачке твоей здесь, во дворе, ничего не станет.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: