Бахыш Бабаев - Одиночество вдвоем

Чистое безоблачное небо. Ленивый утренний ветерок изредка словно обласкивал робкое наступление дня. Воздух трепетно свеж, как первый поцелуй любимой. Дразняще пахнет цветущая сирень, приятно и легонько кружа голову.

Бабирханову предоставили четвертый кабинет с надписью «Терапевт». Медсестры еще не было, и Бабирханов сел за истории болезней, которые возвышались на белом столе. Полистав немного, он откинулся на спинку стула и широко улыбнулся, вспомнив кошку, перебежавшую ему дорогу у подъезда. Еще совсем недавно, когда решался вопрос с обменом, он придавал значение таким обычным явлениям жизни. После перебежавшей ему дороги кошки он обязательно останавливался и, сплюнув три раза через левое плечо, продолжал путь. Тогда он боялся дурных примет. А сегодня, к счастью, нет. Пускай перебегает не одна, а хоть десяток. Своего он теперь добился, следовательно, бояться уже нечего.

Слишком скоро человек привыкает к одержанной с трудом победе и от успеха забывает о пережитых в пути мытарствах. Победителю кажется — это так и должно быть. И ни в коем случае иначе.

— Можно, доктор?

Пожилая грузная женщина уже входила в кабинет, на ходу снимая плащ.

— Извините, я опоздала немножко.

Бабирханов встал.

— Здравствуйте. Давайте знакомиться. Моя фамилия Бабирханов.

— Знаю, знаю. Вчера предупредили. А меня зовут Сакина.

— Очень приятно.

— Только почему-то здесь меня зовут просто медсестра. Наверно в силу стажа. Я ведь здесь уже двадцать два года почти.

— А мне вас как называть?

— Да, так же, доктор. Просто медсестра.

Она уже надела халат и теперь застегивалась перед небольшим зеркальцем.

— А сколько вам лет, доктор?

— Тридцать пять. А что?

— Почти сын. Но выглядите вы гораздо моложе.

— Стараюсь, — пошутил Бабирханов. — Ну, что? Начнем?

— Начнем.

— Приглашайте.

Медсестра вышла и сейчас же вернулась.

Вошел пациент.

— Можно, доктор?

— Даже нужно. С чем пожаловали?

Пациент, рослый молодой мужчина, уверенно плюхнулся на стул.

— Тошнит так, будто беременный.

— А доводилось? — Он подошел к больному. — Откройте-ка рот. Так, так. Все ясно. Можете идти. Ничего смертельного.

Неуловимым движением больной извлек десятку и положил ее на стол.

— Доктор, я таксист. Не могу выйти сегодня на работу. Вчера загуляли малость.

Бабирханов еле взял себя в руки.

— Я больничные не продаю. Медсестра, давайте следующего.

Мужчина молча забрал деньги и уже в дверях оглянулся.

— А до вас тут сидела женщина. Не женщина, а мужчина. С ней можно было договориться. — Сильно хлопнул дверью.

Бабирханов вопросительно уставился на медсестру. Та не выдержала, отвела глаза.

— Болтает, пьяница, что взбредет.

— Зовите, кто там еще.

Медсестра встала и нерешительно подошла к нему.

— Вот, доктор, чуть не забыла. Перепишите отчет за прошлый месяц, добавьте несколько вызовов — и будет премия.

Бабирханов, неподвижно сидевший, даже не взглянул на протянутую ему бумагу.

— Переписывать не буду. Добавлять тоже. Учтите впредь.

Тут уже в свою очередь удивилась медсестра.

— Как? А как же премия?

— Мне она не нужна.

— Но ведь и мы, все отделение, не получим ее.

Бабирханов, уже понявший, что здесь так заведено, упрямо ответил:

— Лгать не буду. Даже письменно.

Медсестра пожала плечами и вышла.

В кабинет не спеша вошла молодая интересная женщина с девочкой лет пяти.

— А где же доктор? — удивилась вошедшая.

— Перед вами, — сердито бросил Бабирханов, не поднимая головы. Он уже начинал жалеть о своем согласии работать в этой «хозрасчетной» поликлинике.

— А мне нужна та пожилая женщина. Я всегда хожу к ней.

— Можете и теперь. Только на дом. Она на пенсии.

Женщина многозначительно посмотрела на него в упор.

— А что вы иронизируете?

Бабирханов ответил не сразу. Стараясь совладать с собой от предыдущих неприятностей, он начал сильно потирать виски.

— Дорогая, — вспылил он, — раз вы явились в поликлинику, значит вам нужна медицинская помощь. Значит, вам нужен врач. А я, вот он, перед вами.

— Но ведь она женщина, — невозмутимо возразила та.

Бабирханов вскипел.

— Что с того, что я мужчина? В первую очередь я врач. И, поверьте, на работе все больные для меня только больные. И мужчины, и женщины. Понятно?

— Понятно. — Женщина встала. — Но меня до сих пор не осматривал ни один мужчина.

Бабирханов повеселел.

— Что ж, все еще впереди. На что же все-таки жалуетесь? А? — Он полистал ее карточку и на мгновение замер. — Погодите. Вы живете в доме номер шесть?

— Не ваша забота.

Бабирханов не заметил резкости сказанного.

— Дом номер шесть. Тот самый дом, в который я должен переехать по обмену.

— Лучше бы не переезжали, — еле слышно прошептала она.

Бабирханов, увлекшись историей болезни этой женщины, едва расслышал ее.

— Почему?

Последовала длительная пауза. Бабирханов был поглощен чтением.

— Так как же мне быть? — вздохнула она.

Наконец он оторвался от карточки.

— В каком смысле?

— Мне нужна врач-женщина.

— Да бросьте вы, в самом-то деле. — Он встал и взволнованно заходил по комнате. — Заладили свое — женщина, женщина… Двадцатый век, а вы — женщина… На что жалуетесь?

Попытка приблизиться привела ее в ужас. Она несколько отстранилась.

— Не смейте, или я закричу.

— Мам, я боюсь, — захныкала дочь.

На секунду Бабирханов замер, затем, сделав усилие, взял себя в руки.

— Вам нужно в Москву, в Кащенко.

— А кто это такая? — наивно спросила женщина.

Бабирханов неожиданно рассмеялся. Нелепость суждений этой женщины никак не вязалась с ее внешностью. Азербайджанка двадцатых годов вдруг предстала перед ним. И довольно-таки миловидная азербайджанка.

— Вы кто по специальности?

— Я не работаю.

— Как? И никогда не работали?

Она вскинула брови.

— Какое вам дело? — И после паузы добавила: — Не разрешают.

Бабирханов с интересом разглядывал ее. Правильные, нежные черты лица, прямой, тонкий, несколько вздернутый нос, красивые губы, стройная, она в целом была хороша собой.

— И сколько у вас детей? Трое, четверо?

Женщина насторожилась.

— А вам зачем это знать?

— Ну… Как правило, красивые девушки рано выходят замуж и становятся после детей еще более красивыми женщинами.

— Оставьте ваши комплименты для жены. — Она встала и засобиралась уходить.

— Согласен. Но это не комплимент. Это искреннее восхищение.

— И восхищение тоже.

Дверь открылась, вошла медсестра.

— Доктор, вас просит завотделением.

Бабирханов не удивился.

— Так скоро? Ну ладно. Я на минутку. — Он торопливо вышел. Медсестра неодобрительно покачала головой.