Павел Калебин - Настоящие деньги

— Нет, но… — Валька чувствовал, что краснеет. — Но, справка вот… — едва смог выговорить он.

Председатель усмехнулся:

— Справка, справка… — а потом вдруг ударил кулаком по столу и крикнул: — Признавайся, гад, за сколько купил?

Валька совсем поник.

— Не за сколько… Болею я…

Однако толстячок неожиданно смягчился, даже вновь заулыбался.

— Ладно, Невежин, к нам уже из поликлиники материалы на тебя пришли… Болей. Лечись. Но учти — такую справку будешь приносить мне каждый год, покуда из призывного возраста не выйдешь. Ясно?

Валька тут же принял стойку как по команде «смирно» и, все еще не веря услышанному, крикнул срывающимся от радости голосом, как их учили в школе на начальной военной подготовке:

— Так точно! Есть каждый год справку вам!

От остановки «Военкомат» до мастерской Кранца Валька добирался на автобусе. До часа пик было еще далеко, поэтому в салоне даже имелись свободные кресла. Валька, пробив талончик из той самой партии, что предназначалась так называемому «Минтрансавто» (он не забыл втихаря прикарманить с десяток книжечек), сел, положив на колени спортивную сумку, и некоторое время тупо смотрел в окно, провожая глазами всякие мелочи. Мысли в голове путались. Все еще не верилось в то, что армия, куда он должен был попасть уже менее чем через месяц — сразу после технарской сессии, — вдруг чуть ли не по-волшебству отодвинулась от него минимум на год. А это значит — жизнь продолжается!

На губах у Вальки заиграла глупая улыбка.

Но вскоре он словно спохватился и извлек из сумки красивый, хотя и изрядно потрепанный, глянцевый журнал. Такой в обычной «Союзпечати» не купишь! От его обложки прямо-таки исходил тонкий аромат заграницы. Но, главное, с нее на Вальку чуть насмешливо смотрел его новый кумир — Фредди Меркьюри.

Этот, явно привезенный «оттуда» журнал он взял буквально на сутки у одного своего однокурсника.

Полистав пестрые страницы, Валька размечтался. Вновь перевел взгляд на окно, но больше не видел того, что проплывало за стеклом. Перед глазами его весьма отчетливо маячила белоснежная футболка с портретом солиста «Квин». Фредди Меркьюри улыбался с нее ему, подмигивал. А в ушах торжественно, почти гимном, звучало:

В себя Вальку привели странные клацающие звуки, неожиданно наполнившие автобус. Гадать, что бы это значило, не приходилось: многие пассажиры бросились к компостерам пробивать талоны. По салону взволнованно прошелестело: «Контора… контора… контора…»

Контролеры! Очевидно, кто-то из пассажиров успел заметить их на остановке, к которой приближался автобус, и возвестил об этом на весь салон. И, действительно, вскоре Валька услышал уверенный голос:

— Готовим талончики, граждане. Готовим, готовим…

На секунду Валька даже запаниковал, да тут же вспомнил, что пробитый по всем правилам талончик у него все ж имеется. Правда — можно сказать — талончик не совсем официальный, но… Однако прежнего мандража Валька не ощущал. Правда, голос контролера заставил-таки его вздрогнуть, но это больше от неожиданности.

— Ваш талон? — прозвучало откуда-то сверху.

— Пожалуйста, — подняв честные глаза, Валентин протянул свой талон толстощекому небритому контролеру.

Претензий у того к его талончику не нашлось.

Дальше Валька ехал, пребывая в какой-то радостной эйфории: и визит в военкомат удался — лучше не придумаешь; и отпечатанный в мастерской Кранца абонементный талончик с успехом выдержал очередное испытание; и Фредди Меркьюри улыбается ему с глянцевой обложки… Да не просто скалится! Улыбка его кажется Вальке поистине многообещающей. «Вскоре, — думал он, — она растиражируется по городу тысячей белоснежных футболок, и каждая из них принесет в мой карман какую-нибудь скромную копеечку…»

Кооператив по пошиву одежды с незамысловатым названием «Сампошив» располагался недалеко от Фотографического салона Кранца. Кооператоры арендовали один из цехов остановившегося в прошлом году завода радиоэлектроники и теперь с успехом шили там всякие простые в исполнении, но модные штанишки да маечки.

Предложение пожилого фотографа воспользоваться его услугами по изготовлению печатных форм для нанесения снимков на ткань сначала этих кооператоров не заинтересовало.

— Для чего нам та-акие сложности, Борис А-аркадьевич? — слегка заикаясь, спрашивал его Василий — директор «Сампошива». — Мы для этого используем обычные тра-афареты. Дешево и сердито! Зато получается четко, покупателю нра-авится. Наши футболки на прила-авках особо не за-алеживаются.

— Да они вообще в секунду у тебя разлетаться будут! — пытался убедить собеседника Кранц. — Ты только представь, Василий, если на твоих футболках да прочей ерунде вдруг появятся не эти, пускай и модные, но простые до примитива картиночки твои, а самые настоящие фотографии. Прям как в заграничных журналах.

— Не знаю, не знаю… — не соглашался Василий. — Зама-анчиво, конечно, но слишком сложно для на-ашей скромной мануфа-актуры, — улыбался он.

— Да какая тут твоя забота, Вася? Я ж тебе, как яблочко на тарелочке, клише преподнесу. За чисто символическую, как говорится, плату. Хошь, прям твою собственную, так сказать, физиономию в печатной форме запечатаю? Вот представь себе только…

— Не на-адо мне ничего за-апечатлять! — перебил старика Василий. — Процесс производственный у меня на-алажен. Прибыль — ка-акая-ника-акая — идет. За-ачем что-то менять, Борис А-аркадьевич?

Тот вздохнул:

— Ну, гляди…

А через пару дней он заявился к Ваське снова. Да не один, а в сопровождении одного невысокого скромного молодого человека. И до того, наверное, скромного, что директор «Сампошива» даже не запомнил его лица. Да и немудрено! Ведь все его внимание привлекло лицо иное — то, что улыбалось ему с футболки, что была надета на этом пареньке.

— Меркьюри? — с нескрываемым восхищением произнес Василий лишь одно слово, кивая на грудь юноши.

Борис Аркадьевич авторитетно ответил за своего юного спутника, лаконично пояснив:

— Фредди.

— Твоя работа, А-аркадьевич? — осведомился Василий, деловито пощупав ткань футболки.

— Наша совместная, так сказать, — пояснил старик и представил кооператору юношу: — Это мой помощник, Валентин. Прошу любить и жаловать.

Директор «Сампошива» пожал руку Вальке, не глядя в лицо тому, ибо все его внимание по-прежнему было сосредоточено на Ванькиной груди, улыбающейся ему губами Фредди Меркьюри.

— Слушай, А-аркадьевич… А неплохо. Не, в на-атуре — нормально. Я бы даже ска-азал — здорово! — вынес свой вердикт Василий и вслед за этим, уже вполне деловым тоном принялся рассуждать: — Только будет лучше, если внизу еще тиснуть словечко: “Queen”. Да, именно та-ак и сделаем…