Любен Каравелов - Повести и рассказы

— Собаки есть?

— Входи, входи, нету, — ответил приятный высокий голос.

Нено вошел. Глазам его представилось живописное зрелище. На земле, на разостланной рогоже, сидела Пенка и шила; рядом Петровица чесала шерсть. У обеих были веселые, счастливые лица. Увидев их, Нено почувствовал угрызение совести и покраснел. «Я пришел разрушить счастье этих добрых людей, которые не сделали мне никакого зла, — подумал он, невольно останавливаясь. — Наш Никола не пара этому ангелу… Но ничего не поделаешь… Меня дома на части разорвут, если я ни с чем приду. Не робей, Нено! Я тоже своей хозяйке не пара был, да господь помог».

— Петра можно видеть? — спросил он.

— Он у себя, проходи в дом, — ответила Петровица.

Войдя в маленький домик бая Петра, чорбаджи Нено застал хозяина в том виде, который имеют почти все лентяи в летнее время: он сидел полуголый и время от времени вытирал себе лицо, по которому ручьями струился пот. Приятели приветливо поздоровались.

— Хотел бы я знать, какое дело заставило тебя прийти ко мне в такую жару, — сказал бай Петр.

— Ох, не говори, — ответил чорбаджи Нено, садясь у окна. — Эта жара прямо извела меня. Я еле дошел. Скажи своим, чтобы холодной водички мне дали.

Бай Петр, не сводя с гостя умиленного, благоговейного взгляда, крикнул женщинам, словно глашатай, не называя по имени, чтобы принесли воды. Через некоторое время вошла Пенка. Поставив перед гостем зеленый кувшин, полный холодной воды, она тотчас ушла опять во двор. А чорбаджи Нено, откашлявшись, промолвил:

— Я слышал, вы ее сговорили.

— Сговорили, — ответил бай Петр.

— Рано выдаете.

— Чем же рано? — возразил бай Петр. — Ей уже пятнадцать лет исполнилось.

— А я тебе говорю — поторопились. У меня другое в мыслях было… Я думал взять ее за нашего Николу.

Бай Петр глаза выпучил и рот разинул. Ему и во сне не снилось, чтобы такой знатный человек, как чорбаджи Нено, вдруг заговорил с ним об этом. Чтобы такой богач стал сватать его дочь за своего сына! Хотя он знал, что Никола — парень непутевый, и хотя был очень высокого мнения о красоте, уме и нравственных достоинствах своей дочери, ему было известно также, что у болгарских чорбаджиев — свои обычаи и носы их похожи на свадебные знамена. Но через несколько мгновений он пришел в себя от неожиданности, поднял голову и промолвил:

— Кто ж это знал! Коли у вас мысль такая была, вы бы хоть подмигнули мне… Чудеса, да и только!.. Кабы знать… Ну, да теперь ничего не поделаешь.

— А нельзя ли это дело разладить? — спросил Нено. — Или боишься Стоянову мать обидеть? Нашел с кем церемониться!

Необычайное Неново предложение свалилось на бая Петра, как снег на голову. Рот его раскрылся еще шире. В самом деле, оно способно было сбить с толку и более ясный ум. Долго приятели сидели молча и курили трубки; долго чорбаджи Нено пыхтел, а Петр охал; долго ни тот, ни другой не решался кончить разговор. Нено понимал, что победа осталась за ним, и старался представить себе чувства Стояна, гнев его матери. А бай Петр строил планы и раздумывал о судьбе дочери, о том, как враги его будут завидовать ему.

— По рукам, что ли? — промолвил Нено.

— По рукам, — ответил бай Петр.

— Позови жену и объяви ей при мне! Пусть дочь тоже придет, руку поцелует… У меня подарки с собой.

Бай Петр исполнил желание своего нового свата. Пенка и Петровица вошли.

— Что нужно? — спросили обе в один голос.

— Сейчас такое узнаете, о чем вам и во сне не снилось, — сказал Петр, и в лице его появилось скотское выражение. — Придется нам отказать жениху… Стоян нам не подходит. Кир Нено сватает Пенку за Николу… Слышите? Господь послал нам счастье!

— Вы, видно, не в своем уме! — возразила Петровица. — Или, может, пьяны?.. Да нет, графин полный.

— Придержи язык и слушай, — ответил грозно повелитель, подняв палец. — Петух запел — куры молчать должны.

Услыхав страшное сообщение, Пенка выбежала из комнаты — и прямо в сад. Что она там делала? Это мы узнаем через некоторое время.

Однажды утром чорбаджи Нено сидел на стуле под виноградными лозами и беседовал с женой о разных разностях. У обоих толстяков были веселые, счастливые физиономии.

— Разве не вышло по-моему? — сказала Неновица, кинув на мужа гордый, самоуверенный взгляд. — Я всех наших горожан насквозь вижу… А что слышно насчет Стояна? По усам текло, да в рот не попало. Бедненький! Только полакомиться думал, не тут-то было: по рукам дали!

— Сумасшедший! — промычал Нено, набивая себе трубку. — Сват рассказывает: рехнулся, и что ни день, то хуже. Как приехал из Филибе и рассказала ему мать обо всем, пошел он к Петру, вынул перед невестой подарки и говорит: «Они теперь не мои… Возьми их!» — «Нам чужого не нужно, — ответил Петр. — Спасибо свату. Он слугам и то лучше обновки подарил». А Стоян ему: «Вы, говорит, можете делать, что хотите, и выдавать дочь, за кого вздумаете, но издеваться над человеком… Этого я вам не прощу. Возьмите подарки и нарядите дочь перед тем, как похороните. С Николой она счастлива будет, как овца с волком!.. Коли совесть потеряли, так пожалейте хоть дитя свое. И не думайте, что я вам это из зависти говорю. Сохрани боже!» Потом стал меня ругать и такое понес, что у меня волосы на голове дыбом встали бы, ежели бы я сам слышал. Я — вол, ты — свинья, Никола наш — негодяй последний. Я ему покажу, кто вол и кто свинья! Волов в телеги запрягают, а я чорбаджи…

— За такие слова ты должен подать на него в конак, чтоб ему там раз пятьдесят по пяткам всыпали, — ответила толстая чорбаджийка, заскрежетав зубами. — Я свинья! Да коли я свинья, так он боров… Тощий боров. Ну, да свинья не свинья, а хорошую девушку у него из-под носа вытащила! Пускай облизывается.

— А знаешь, что он со своими подарками сделал? В Тунджу кинул… И с тех пор в Казанлык не показывается. Петр говорит — в Румынию убежал… Только одно мне не нравится. Ты знаешь: Пенка не хочет выходить за Николу. «Я тебя живую в могилу закопаю», — отец ей говорит. «Закапывай, спасибо скажу», — отвечает. «Не мучай ее, — мать говорит. — Мы не на дороге ее подобрали». Целый день Содом… Отец кричит, весь дом вверх дном перевертывает, мать ругает его на чем свет стоит, а дочь плачет!

— Пускай поплачет, — сказала Неновица, поджимая губы. — Я тоже плакала, когда меня за тебя выдавали… Все девки плачут. Но надо поскорей свадьбу справить. Кто знает, что Стоян может выдумать! Не уезжал он в Валахию… Боюсь, как бы разбойником не стал и какой-нибудь пакости не устроил… Моя бабушка рассказывала, что дядя похитил свою суженую в церкви, когда ее хотели с другим венчать, и сваты ничего поделать не могли. Куй железо, пока горячо!

— На этой же неделе выкуем! — ответил Нено и пошел договариваться со сватами насчет того, чтоб ускорить свадьбу.