Олдос Хаксли - Эти опавшие листья

– Великолепный образец раннего барокко, – объяснила хозяйка, пользуясь зонтиком от солнца как указкой.

Но и по получении необходимых сведений и дат для миссис Челайфер ситуация не сделалась более понятной и менее странной.

Миссис Олдуинкл внешне проявляла к новой гостье полнейшее радушие, хотя втайне сразу и горячо невзлюбила ее. Впрочем, ни при каких обстоятельствах у миссис Олдуинкл и не нашлось бы причин испытывать к ней симпатию. Эти две женщины не имели между собой ничего общего, их взгляды на жизнь расходились глубоко вплоть до полной несовместимости, и существовали они в разных мирах. В лучшем случае миссис Олдуинкл сочла бы гостью bornée [25] Ограниченной ( фр .). . А в сложившейся ситуации она возненавидела ее. Матушка давала Челайферу постоянный и неоспоримый предлог, чтобы ускользать от миссис Олдуинкл. Естественно, той не нравилось присутствие в своем доме подобного человека – причины отлучек и живого подтверждения непрочности его чувств к ней. Однако ей необходимо было поддерживать с миссис Челайфер дружеские отношения. Не приходилось сомневаться, что ссора с миссис Челайфер приведет к тому, что мать с сыном уедут. В общем, миссис Олдуинкл продолжала выказывать ей то же расположение, какое проявила с самого начала.

Зато гости миссис Олдуинкл встретили приезд миссис Челайфер с более искренней радостью, нежели она сама. Мистер Фэлкс сразу почувствовал в ней более понимающего и разумного человека, чем хозяйка дома. Для лорда Ховендена и Ирэн ее прибытие означало завершение шпионской миссии Ирэн; но она пришлась обоим по душе и сама по себе.

– Очень милая сталушка, – выразил их чувства лорд Ховенден.

А мисс Триплау просто влюбилась в нее.

– Насколько же она простая, добрая и цельная натура, если вы понимаете, что я имею в виду, – делилась она впечатлениями с Кэлами. – Проявлять столько энтузиазма к народной музыке и защите прав животных – просто восхитительно! Она – живой укор нам. И урок тоже.

Для нее миссис Челайфер явилась воплощением добродетелей, которыми, к сожалению, не обладал деревенский бакалейщик. Будь он ими наделен, их символом для мисс Триплау стал бы белый фартук; в случае с миссис Челайфер такими символами сделались ее старомодные серые платья.

– Она – одна из тех женщин, что от природы наделены свойствами душ квакеров, – заявила мисс Триплау. – Жаль, что не всем дано родиться такими!

А ведь совсем недавно она готова была записаться в так называемые носительницы природного дара. Теперь же неустанно повторяла:

– Удивительно, почему я не знала, что подобные одежды продают до сих пор? Что эти голубиные, серо-сизые цвета можно встретить не только на полотнах восьмидесятых годов девятнадцатого века? Помните: «Мать переселенца на борту „Мейфлауэра“»? В залах академии художеств мне это представлялось нелепым. Но насколько же это прекрасно в реальной жизни!

Кэлами соглашался с ней.

Но вот кто полюбил миссис Челайфер самой искренней, самой непосредственной любовью, так это Грейс Элвер. Она превратилась в ее по-собачьи преданную помощницу во всем. А миссис Челайфер ответила тем, что на время практически удочерила девушку. Когда мистер Кардан осторожно разобрался в ее вкусах и любимых занятиях, то объяснил свою доброту к бедняжке Грейс как нечто близкое к заботе, какую мы проявляем к брошенным хозяевами собакам и кошкам – то есть через нечто понятное и важное для миссис Челайфер. И точно так же влюбленность в нее Грейс с первого взгляда объяснялась тем, что своим почти кошачьим умом она почувствовала в миссис Челайфер естественного друга и защитницу. В любом случае и для мистера Кардана приезд миссис Челайфер оказался кстати: она помогала ему в ситуациях, которые без нее могли грозить осложнениями.

Он с самого начала не сомневался, что на романтически настроенную миссис Олдуинкл история освобождения Грейс из плена своего чудовища-брата произведет сильное впечатление. И когда он поведал ей эту сказку, она была поражена, хотя и не настолько сильно, как надеялся мистер Кардан. Слишком уж ее ум был занят собственными проблемами, чтобы она с привычным восторгом откликнулась на столь полное приключений повествование. Но в этой части своих ожиданий мистер Кардан не обманулся – хозяйка дворца восприняла его историю как романтическую. Однако это не могло служить гарантией, что ей непременно понравится героиня романа. Хорошо зная Лилиан, мистер Кардан был уверен, что скоро она станет считать Грейс надоедливой. Ее нетерпеливость и нетерпимость он испытывал не раз на себе. Грейс начала бы действовать ей на нервы, а Лилиан не хватило бы широты души и доброты. Неизвестно, какие сцены могли разыграться между ними. Вот почему мистер Кардан привез Грейс во дворец с первоначальным намерением переждать пару дней, чтобы потом уехать. Но присутствие миссис Челайфер заставило его передумать. Ее привязанность и готовность встать на защиту бедняжки Грейс служили гарантией от вспышек нетерпеливого темперамента миссис Олдуинкл. Но что было еще важнее, эта дружба оказывала положительное воздействие на Грейс. В присутствии миссис Челайфер она вела себя тихо и разумно, как ребенок, старающийся произвести на старших хорошее впечатление. В свою очередь миссис Челайфер с ласковым вниманием приглядывала за ее внешностью и манерами; следила, чтобы Грейс не забывала мыть руки и причесываться; легким намеком показывала девушке, если та начинала делать что-то не так за общим столом, корректировала ее склонность поглощать много еды. Миссис Челайфер оказывала на нее положительное влияние. Когда они поженятся, принял решение мистер Кардан, он станет часто приглашать миссис Челайфер погостить у них, но предпочтительнее – пусть он ничего и не имел против этой милой старушки – в отсутствие самого мистера Кардана. Убедившись, что их пребывание во дворце Чибо-Маласпина не грозит обернуться неприятными инцидентами, он списался со своим адвокатом, чтобы начать необходимые приготовления к бракосочетанию.

Надо сказать, что и миссис Челайфер была рада обрести друга в лице Грейс. Как догадался мистер Кардан, она скучала по своим собакам и кошкам, по детям бедняков и привычным играм с ними. Миссис Челайфер охотно продала старый дом в Оксфорде, хотя аргументы, которые приводил в пользу такого решения Фрэнсис, оспорить не могла. Дом был велик для нее одной. Мистер Раскин и его архитекторы спланировали его со всеми затеями, какие им так нравились, но это затрудняло уход за ним. Да и содержание обходилось дороже, чем она могла теперь себе позволить. К тому же располагался он в не полезном для здоровья месте. Каждую зиму она болела, и врачи уже много лет советовали ей переехать подальше от долины Темзы. Да, с подобными доводами приходилось соглашаться, и все равно потребовалось немало времени, прежде чем миссис Челайфер решилась оставить родное гнездо. Там прошли сорок лет ее жизни; ей так не хотелось расставаться со своими воспоминаниями. А ведь были еще ее собаки и дети из малообеспеченных семей, друзья и благотворительные организации… В общем, дом продали, а зиму ей предстояло провести в Риме.