Эндрю Холмс - Клуб для джентльменов

Именно тогда всё и случилось.

Или нет, вру, не во время того танца. Тот танец прошел без приключений. Почти что. Выходя из кабинки, я ощутила руку на своем локте — и резко обернулась, дернувшись всем телом. Дернулась не ко всему привычная стриптизерка, а Хайди, у которой только что были неприятности с придурком в желтой перчатке.

— Здравствуйте, Хайди.

Журналист. Увидев его вблизи, я испытала новое потрясение. Издалека, когда он сидел у бара, я заметила неблагополучное состояние его лица. Но сейчас мне было видно и то, как неумело он пытался загримировать свои синяки и ссадины. Тот еще видок, даже в жидком клубном свете! Подкрашенный монстр. Хайди подмывало дать ему совет: «Главный принцип хорошего макияжа — чем меньше, тем лучше. И наносить его надо при дневном свете». Однако стриптизерка лишь сосредоточенно пыталась скрыть свое почти брезгливое удивление.

— Не пугайтесь, — сказал он почти нежным тоном.

— Что с вами?

— А, подрался. Точнее — побили.

— О, я вам сочувствую…

— Ничего, заживет.

Глядя поверх моего плеча, он вдруг заторопился:

— Хайди, нам нужно поговорить. Может быть, позже? После закрытия клуба?

— Хорошо, — согласилась Хайди, опережая решительное «нет» стриптизерки.

Словно из-под земли рядом со мной вырос Бруно. Мужчина, для которого я танцевала в кабинке, уже дошел до своего столика и сел.

— Извините меня, — сказала я журналисту и пошла прочь. Я собиралась заняться приятелем и коллегой биржевого маклера — и на несколько минут стать центром его мира.

С приятелем биржевого маклера дело выгорело, и я повела его в заднюю комнату.

Там-то всё и случилось.

Передо мной в заднюю комнату прошла Пэрис с жирнягой. Тот был настолько пьян, что Бруно, снимая оградительную веревку и пропуская меня и очередного маклера внутрь, опасливо покосился. Пэрис, очевидно, успокоила Бруно глазами: ничего, справлюсь!

Мой маклер сел слева от жирняги, который как раз говорил Пэрис заплетающимся языком:

— Покаш-ши класссс, и полушь саасвесвенно…

Типы вроде этого пузана — самые противные среди посетителей. Они совершенно не способны увлекаться и женским чарам не подвластны — явились получить за свои деньги удовольствие, хотя патологически не способны что-либо испытывать, кроме счастья от удовлетворенной алчности — стоят на денежном пьедестале и красуются.

Пэрис, довольно непрофессионально, дала волю своему отвращению — это было заметно по скорости, с которой она заголялась. Она взяла такой темп, что мой маклер стал постреливать глазами в ее сторону; я только-только начинала игру, а Пэрис извивалась уже совершенно голышом.

— Даай, даай, крошшша, — приговаривал жирняга.

Краем глаза я видела, как его потные лапищи тянутся к телу Пэрис. Та кокетливо уворачивалась от него. Но жирняга становился всё настойчивей. Я бросила взгляд на Бруно, однако тот смотрел в сторону зала.

— Что ломасся, крошша? Это танесс на коленках или что? Ну и даай сюда, на коленки!

Пэрис улыбалась вовсю, стараясь восстановить контроль над ситуацией, а потом повернулась спиной к жирняге — чтобы меньше напрягать лицо, на которое так и просилась ненавидящая мина. Она томно поиграла с волосами, затем опустила руки и, ритмично качаясь, принялась гладить спои зад. Наклонилась вперед, оттопырив попку прямо в лицо жирняге… Усилием воли я сосредоточилась на себе, восстановила контакт глазами со своим маклером и стала кокетливо приспускать бретельку платья. Пора прибрать парня к рукам, а то он совсем забыл, с кем из девушек сюда пришел.

Итак, я заработала в полную силу. Однако слева от меня события развивались стремительно. Пьяный жирняга рванулся вперед, схватил Пэрис и усадил ее к себе на колени.

— Так-то лушше!

Пэрис, естественно, попыталась вырваться. Но жирняга держал ее крепко — зарылся головой у нее между грудями и тянул к себе. Пэрис в отчаянии стрельнула глазами на меня, потом на Бруно, который по-прежнему не смотрел в нашу сторону.

— Бруно! — тихонько окликнула я охранника.

Моему маклеру это очень не понравилось. Он нахмурился.

Теперь Пэрис стала вырываться всерьез. Она уперлась руками в плечи жирняги и ожесточенно отталкивала его. А он продолжал ее лапать.

— БРУНО!!! — крикнула я громче, чтобы перекричать музыку.

Не знаю, как это произошло. Возможно, виновата была пряжка его пояса. Или наручные часы. Не знаю. Так или иначе, за что-то Пэрис зацепилась. И когда она наконец так удачно рванулась, что высвободилась из объятий жирняги, я увидела фонтанчик крови в самом низу ее паха — где меньшее количество загара выглядит как трусики-бикини.

— О Господи! — заорал жирняга, таращась ей между ног. — О Боже!

Похоже, он мгновенно протрезвел.

Я тоже всё поняла.

Сама Пэрис, разгоряченная схваткой, поняла это на полсекунды позже нас, когда боль прошла весь путь от паха к голове. Именно в этот момент закончилась мелодия, и диджей сделал обычную паузу перед аплодисментами. Страшный крик Пэрис угодил как раз в кратчайшую паузу между концом песни и аплодисментами — которые на этот раз вообще не прозвучали.

Первый крик Пэрис, когда боль от вырванного из клитора кольца достигла ее сознания, был высокий и пронзительный — как в фильме «ужасов». И как в фильме «ужасов», он разорвал момент тишины. Второй крик был больше похож на протяжный вой зверя, на лапе которого сомкнулся капкан. Пэрис зажала руками низ паха — как футболисты перед пенальти. Теперь кровь лилась по ее пальцам, много крови. Я никогда не думала, что человек способен бледнеть так быстро и так сильно. Пэрис стояла белая как мел — словно она уже потеряла половину своей крови. Она была как свежеизгнанная из рая Ева, у которой первая в истории человечества менструация. Еще неопытная Ева, считающая, что это дьявол хочет выпустить из нее всю кровь.

О, как же она выла…

Мой маклер давно вскочил на ноги и смотрел на Пэрис круглыми от ужаса глазами. Диджей, сообразительный малый, врубил музыку. Бруно был уже возле жирняги и молотил его кулаками — по голове, по плечам, куда попало. Тот пытался отбиваться, но на подмогу мчался еще один охранник. Пэрис, ни на кого не обращая внимания, хромала к выходу.

Я развернулась и пошла прочь из задней комнаты. Мимо меня пробежали Терри и Карл. У выхода столпились любопытствующие посетители. Я растолкала их локтями и вышла в зал. Там меня чуть не сбила с ног Сэнди. Она на секунду забежала в заднюю комнату, однако Терри рявкнул: «Вызови «скорую», дура!» — и «мамочка» помчалась звонить из его кабинета. Кто-то предложил свой сотовый.

Переполох коснулся в основном столиков возле задней комнаты. Тут все были на ногах и тянули головы, стараясь понять, что произошло и кого зарезали.