Коллектив авторов - Из плена восточной сказки. Жизнь после гарема

— Я не знала, что все так серьезно…

Я могла оправдываться сколько угодно, врач и сама поняла, что я не виновата, но факт был налицо — мое появление спровоцировало приступ у пациентки.

— Извините…

Хорошо хоть, жандармов не вызвали…

Охранник, выпуская мою машину со стоянки, покачал головой:

— Они у нас только с виду спокойные, а стоит этот покой нарушить и… Лучше уж не приезжайте.

— Да, — вздохнула я. — Но кто же знал? Я вообще не знала, что её сюда поместили.

— О таком не кричат на всех углах, мадам.

Позже я отругала себя за то, что не поинтересовалась у охранника, навещает ли кто-то Салиму. Конечно, он мог не знать, но вдруг…

Вот когда я похвалила себя на заказанный номер в отеле.

С трудом добравшись до Сент-Урсана, я поспешила в свой номер и встала под горячий душ. Это мой способ приходить в себя.

На кого-то действует успокаивающе медитация, на кого-то кусок любимого торта, на кого-то холодный душ, а на меня горячий.

Стоя под упругими струями воды, я старалась убедить себя, что у Салимы небольшой срыв, она просто давно не видела никого из родных, по-французски не говорит, даже по-английски плохо, ей тоскливо одной… Она успокоится, и все пройдет… И понимала, что вряд ли.

Выбравшись из душа, я набрала номер клиники, чтобы узнать, как Салима. Врач была в ярости:

— Ей много хуже. Не смейте даже напоминать о своем существовании, если не хотите попасть в тюрьму! И не пытайтесь выдать себя за супругу её брата, с той мы хорошо знакомы.

Можно было бы огрызнуться, ведь моей вины в срыве Салимы не было вовсе, но я не стала спорить. Услышав короткие гудки из трубки, просто нажала отбой и упала в кресло, задумавшись. Пожалуй, больше рисковать не стоит, пока меня спасло только то, что я ни на мгновение не оставалась с Салимой наедине, вообще ничего не успела, и наш контакт проходил на глазах врача. Иначе меня и впрямь могли бы обвинить в чем угодно. Я понимала, что в дорогой клинике все предусмотрено, там не оставляют пациентов одних, не позволяют видеться с ними кому попало, стараются не допускать срывов, и мой случай — неприятная случайность. Но она будет стоит нервов и врачу, и самой Салиме.

Швейцарцы удивительный народ в том, как относятся к обществу и уединению. Из того, что я успела заметить и понять за эту и две предыдущие поездки: прекрасно в веселой компании отметить событие в ресторане, поучаствовать в велопробеге, поиграть в спектакле или отметить местный праздник на площади, посадить деревья или цветы (и у нас когда-то бывали субботники).

При этом никто не удивится, если велопробег будет одиночным, прогулка на яхте по озеру тоже, а ресторан может стоять совсем в стороне не только от города, но и от трассы вообще — к лесу на горизонте ведет дорога, и только по указателю можно понять, что там ресторан или… парикмахерская. Просто жена местного фермера прекрасно готовит или владеет навыками парикмахерского искусства.

Уединенность?.. Какая же это уединенность, если вчера приезжала красить волосы соседка, а два дня назад и вовсе сосед с сыном стриглись.

Я поняла, что заснуть ночью не смогу, а потому домой лучше отправиться немедленно, но не машиной, а электричкой до Базеля, а там скоростным до Парижа.

Позвонила в прокатную организацию, попросила забрать машину со стоянки отеля, оставила ключи на ресепшене, быстро собралась и уже через полчаса садилась в поезд до Базеля. Сев в парижский скоростной, я вдруг поняла, как хочу домой к своим малышам! Они самое дорогое, и, хотя мы расстались совсем недавно, мне казалось, что прошла вечность.

Скорей в Париж, а там в своей машине в Вильнев за детьми и Жаннет. Не стоило вообще ездить в Швейцарию, вернее, в клинику. А в Швейцарию я детей свожу весной обязательно. Мы ездили с Настей и малышами зимой, им очень понравилось, Сашка даже научился ездить на лыжах. Пусть теперь посмотрят и зеленую Швейцарию, не покрытую снегом. Может, вообще туда перебраться, раз уж мне не от кого скрываться, можно выбрать город менее шумный и более чистый, чем Париж. Какая разница, где писать и рисовать?

Еще на вокзале в Базеле я сделала видеозвонок Жаннет, чтобы поговорить и увидеть своих ребятишек. Жаннет осторожно поинтересовалась:

— Не пустили?

— Салиму увидела, но она… очень больна.

Ребятишкам пообещала приехать за ними завтра.

О ДУБАЕ

Не все локалы одинаковы, встречаются и нетипичные, желающие не только получить образование, но и работать.

Далеко не все экспаты-владельцы бизнеса рады такому рвению. Нередко локал на работе — это море проблем, а не принять его на должность, которую возжелал, нельзя.

Для этого нередко приходится либо увольнять имеющего опыт работы отличного сотрудника-экспата, либо дублировать должность, создавая еще одну для местного.

Если учесть, что зарплата локала всенепременно в два раза больше зарплаты экспата на такой же должности, то дублирование «стоит» тройной оплаты.

От проблем в плане выполнения самой работы обычно спасает график локалов.

Дубайские учреждения работают с 7–8 часов утра до 12–13 часов и позже с 16 до 20 часов. Перерыв на долгую сиесту вынужденный. «Нормальный» локал появляется на своем месте к 10, пьет кофе, общается с сотрудниками либо с кем-то по телефону и отбывает восвояси с началом сиесты. Возвращаться он не считает нужным.

Это вовсе не значит, что все локалы бездельники и лентяи. Но абсолютно точно все они считают, что Аллах подарил им за какие-то заслуги возможность родиться локалами, и вовсю пользуются этим подарком. А на всех обделенных такой милостью Всевышнего смотрят чуть свысока.

— А ты уже вылечила свой зуб? — деловито поинтересовалась Машка.

К счастью, я сообразила, что это хитрость Жаннет, раньше чем успела задать глупый вопрос:

— Какой зуб?

Пришлось вздохнуть:

— Да, дорогая.

— Мама, ты не болей…

— Не буду, моя хорошая.

— И я не буду, — пообещала Машка и на всякий случай добавила: — И Сашка не будет.

— Конечно, не стоит.

На такой обнадеживающей ноте разговор был закончен. Что ж, хоть в этом везет.

В поезде я не спала, но сидела, прикрыв глаза, чтобы избежать общения со словоохотливым соседом. Помаявшись без ответа, он наконец захрапел сам. Уж теперь я точно не засну!

За окном было темно, смотреть не на что, я поневоле вернулась мыслями к своему визиту в клинику.

Все прошедшие часы я старательно не думала о том, что увидела и услышала, теперь пришло время вспомнить. Везти такой груз переживаний домой нельзя, дети почувствуют. Есть такой прием — чтобы избавиться от чего-то эмоционально тяжелого, нужно проговорить, рассмотреть, обдумать его со всех сторон, повторить сотню раз, чтобы перестать переживать.