Ирина Меркина - Клон в пальто

В доме они крепко заперли двери и окна, зажгли весь свет и уселись на кухне с новой бутылкой Hennessy. Лешка почти не пил, но Алю заставил проглотить две или три рюмки: «Тебе надо успокоиться».

— Леша, давай отсюда уедем, я умру от страха.

— Глупости. Осталось отдыхать всего ничего. Вот во вторник и поедем.

— Почему во вторник?

— Потому что у меня в среду встреча.

— Сегодня суббота. Я сойду с ума. Почему нельзя уехать раньше?

— Потому что ни ты, ни я в этом году не отдыхали.

— Ничего себе отдых с привидениями!

— С какими привидениями, Аленька, что ты несешь!

— Я несу свою мысль, — ответила Аля фразой, позаимствованной у Юльки. — А кто это был, по-твоему? Не привидение?

— Не знаю. Лиса, наверное.

— Лиса? Такая огромная?

— Почему огромная?

— Я ее видела над перилами.

— Это она прыгнула.

— Нет! У нее была огромная рыжая голова. Лешка, я знаю, что это такое. Это лиса-оборотень! Помнишь, мы читали?

Леша удивленно поглядел на нее. Недавно по настоянию подруги Верочки они оба прочли последний роман Пелевина. Вернее, прочла Аля, а Рыжий едва осилил половину. Главной героиней там была лиса, которая превращалась в женщину, или женщина с душой лисы. Эти лисы, с серьезным видом сообщал Пелевин, живут многие сотни, а то и тысячи лет, наводя на людей морок и соблазняя мужчин. Кстати, его героиня как раз обитала в Битцевском лесу…

— Ну вот, здрасьте. Где мы, а где Битцевский лес, — засмеялся Леша. На него Алино открытие не произвело никакого впечатления.

— Я читала еще где-то про лис-оборотней. И древние китайцы в них верили. Леш, это совершенно точно. А что еще может быть?

— Ах, Аля, Аля! Ну, при чем тут китайцы? Российские оборотни бывают только в погонах. Что ты, как маленькая, честное слово.

Он заставил ее выпить еще рюмку, и она наконец успокоилась. Вернее, не успокоилась, а просто окончательно окосела и без сопротивления позволила довести себя до кровати, где тут же свалилась и заснула.

Но спала Аля плохо, ей снилась ночь, огненная грива, взлетающая над кустами, и чей-то тихий колдовской смех. Потом она увидела темную поляну, на которой кружком сидели оборотни — лисы с человеческими головами. Все головы были рыжие, одни яркие, как ржавчина, другие бледно-золотистые, но у всех волосы излучали свет. И среди них Аля увидела Лешку. Это было так страшно, что во сне она ахнула и проснулась.

Леши рядом не было. Аля вскочила. Голова держалась плохо, наверное, хмель еще не выветрился.

Аля прислушалась к звукам в туалете и ванной. Тихо. Может, Лешка просто еще не лег и сидит в кухне? Но идти туда по темному коридору она не решилась.

Снова невыносимо захотелось спать. Но все же Аля, сама не зная зачем, подошла к окну и отвела в сторону занавеску.

Ставни были прикрыты неплотно. Вовсю светила луна, еще теплились садовые фонарики. И Аля совершенно отчетливо увидела своего мужа, который деловито возился в беседке, что-то то ли складывал, то ли расстилал. Но запутавшийся мозг отказался комментировать эту картину, и Аля, жалобно вздохнув, рухнула в кровать.

Она проснулась снова, когда Лешка залезал под одеяло.

— Где ты был? — пробормотала сонно.

— В ванной.

— Я видела тебя в беседке.

— Я вешал полотенце. Внутри оно совершенно не сохнет.

— Почему не на веранде?

— Потому что там с утра тень. Спи.

Он выходил из дома мокрый, после ванны, только для того, чтобы высушить полотенце? Что за глупости? Спать…

Она проспала неизвестно сколько, и, когда проснулась, Антонов уже был на ногах, ходил по веранде со стаканом кефира и щурился на небо. Небо было ясное, лес жизнерадостный и прозрачный, никакого намека на вчерашние страсти-мордасти.

— Поедем в Рязань? — спросил он, когда заспанная Аля появилась в дверях.

— М-м? — промычала она, что означало: зачем?

— Кремль посмотрим.

— М-м, — ответила Аля, что не означало ни да, ни нет. То, что Рыжий интересуется памятниками старины, ее уже не удивляло.

Как хорошо она понимала теперь прежнего Антонова, когда он продирал глаза с похмелья. И ведь вроде не так много было выпито. Как напьешься «Хенесси»… Аля вошла в ванную. Лешкино полотенце висело на своей вешалке. Мокрое.

«Ну и что? Он успел помыться утром», — одернула себя Аля. При свете дня ночные страхи казались детскими и надуманными.

Они позавтракали бутербродами с кефиром и поехали в Рязань, которая оказалась пыльным провинциальным, но милым городком. Аля так давно не была нигде, кроме Москвы и заграницы, что Рязань показалась ей экзотикой почище Швейцарских Альп.

Кремль был белым и располагался на холмах. Внутри реставрировали собор, монументальное кирпичное строение с византийскими колоннами и тремя синими куполами. Аля и Леша осторожно просочились через огромные двустворчатые двери. В соборе царило гулкое запустение и противно жужжала электропила. Стены были доверху покрыты облупившейся росписью, но больше всего их поразили массивные колонны, которые нельзя было обхватить и впятером. Наверное, храм служил последним убежищем горожанам во время татарских или половецких набегов.

А еще оказалось, что в Кремле живут — прямо на территории комплекса стояли барачного вида строения, и люди у подъездов лузгали семечки. Мальчик в трусах и в майке набирал воду из колонки в бидончик, и Аля, не удержавшись, стала фотографировать его за этим экстремальным занятием.

Потом они прошлись по набережной мимо обнимающихся парочек и гогочущих компаний, полюбовались на половинку Есенина — памятник изображал поэта по пояс, с распростертыми руками и словно вырастающим из земли, наподобие разлапистой ели. Поели в ресторане какой-то дорогой гадости и вернулись в свою избушку уже затемно. Аля ужасно устала и спала без страхов и видений.

Зато с утра она проснулась ни свет ни заря, тихонько выползла из-под одеяла, чтобы не разбудить Лешку, оделась и вышла на крыльцо. Вопреки утверждениям Антонова, на веранде было солнце. Оно щедро заливало полянку и лес, а деревянная беседка в его косых утренних лучах казалась янтарной и такой уютной, что Але захотелось там посидеть. Подойдя поближе, она заметила на полу какую-то тряпку вроде одеяла. Лешка опять повесил здесь полотенце, а оно свалилось с перил?

Но это действительно было одеяло, из тех, что лежали про запас у них в шкафу в спальне. А в одеяле, закутавшись до носа, спало существо с нахмуренным лицом подростка и ярко-рыжими волосами. Вроде бы это была девушка.

Аля не вскрикнула, но существо все же проснулось. Рывком село, щуря на солнце сердитые зеленые глаза. А потом разглядело Алю и неуловимым движением выпростало из складок одеяла кулак с зажатым в нем коротким лезвием.

Аля не успела испугаться. Скорее, она удивилась такому кинематографическому повороту. По ее представлениям, девушка должна была взметнуться в прыжке, на ходу превращаясь в лису, и исчезнуть в чаще. Но этого не случилось, и Аля продолжала стоять столбом на пороге беседки и с растерянным любопытством разглядывать неведомое рыжее создание.