Яна Матей - Марьяна. Проданная в рабство

Необходимо исследовать всю систему в целом, а не только ее «сырьевую базу». В Румынии журналисты интересуются лишь одним аспектом системы — покупателем. В остальной части Европы правительства больше озабочены ограничением притока румынских мигрантов, чем проблемой сексуальных рабынь. К тому же предубеждение против цыган, глубоко укоренившееся в народном сознании и ежедневно подкрепляемое средствами массовой информации в рубриках происшествий, окончательно путает все карты. Изгнание цыган, практикуемое в некоторых странах Западной Европы, лишь еще больше клеймит всех румын в целом. «Румынские проститутки? Такие же цыганки, как и остальные! Сексуальный трафик? Это проблема цыган! Пусть эти воры и мошенники сами копаются в своем грязном белье!» Подобный расизм процветает на всех уровнях. Доказательством тому служат проблемы, с которыми сталкиваются многие социальные работники негосударственных организаций, сотрудничающие со мной. Так, они утверждают, что в государственных учреждениях некоторых стран уроженке Румынии сложнее попасть на прием к врачу, чем девушке другой национальности.

Действительно, цыгане часто находятся в центре проблемы сексуального трафика, но при этом речь идет вовсе не о жертвах. Однажды международная организация, занимающаяся борьбой с сексуальным трафиком, обратилась ко мне в связи с введением информационной программы о дискриминации цыган. Я тут же попросила собеседницу уточнить свою мысль:

— Что вы имеете в виду под «дискриминацией цыган»? О каких цыганах вы говорите?

— Я имею в виду жертв секс-трафика. Необходимо объяснить широкой публике, что проданные в сексуальное рабство цыганские девочки являются такими же жертвами, как и все остальные, — ответила она.

— Но это неправда!

— Простите?

— Да, это неправда. Я работаю с жертвами секс-трафика уже двенадцать лет и могу вас заверить, что побывавших у меня цыганских девочек можно пересчитать по пальцам. Цыгане — это в основном торговцы!

Дама спустилась с небес на землю. А ведь я ничего не выдумываю. Основываясь на своем опыте, я бы даже сказала, что 80 % румынских торговцев «живым товаром» являются цыганами. Знаю, что это не очень приятно слышать. И тем не менее это факт. Прошу обратить внимание: я не имею ничего против цыган и, естественно, не утверждаю, что все они являются секс-торговцами. Я просто констатирую факт, что большинство торговцев являются цыганами. Просто в наше время, когда все вокруг яростно защищают этнические меньшинства, подобные заявления считаются политически некорректными. Европейские средства массовой информации столь же косноязычны и редко делают различия между румыном и румынским цыганом, когда затрагивается тема торговли женщинами. Даже в самой Румынии полиция отказывается признавать этот факт. Девочки, которых я принимала у себя в приюте, почти всегда были проданы цыганами другим цыганам в семьи или целые организации, обосновавшиеся во многих европейских странах. Сколько полицейских подпрыгивало от возмущения, когда я им об этом говорила!

— Нет, Яна, вы не можете так говорить, не существует никакой официальной статистики, позволяющей утверждать подобное!

Как решать проблему, если никто не осмеливается посмотреть правде в глаза? Давно известно: цыганские истории никого не интересуют. «Пусть они сами улаживают свои проблемы», — думает большинство людей… Вместо того, чтобы заняться настоящим делом, средства массовой информации предпочитают смаковать грязные подробности, чтобы произвести впечатление на толпу. После того как я получила премию «Ридерз Дайджест», журналисты всех национальностей принялись звонить мне, чтобы сделать репортаж о моей работе в приюте. Бесцеремонность некоторых меня просто поражала:

— Мадам Матей, мы приедем завтра. Мы встретимся с вами в приюте, где хотели бы поговорить с несколькими девочками.

Для них такая возможность была очевидной. Они даже не спросили у меня разрешения на беседу с девочками, ни на секунду не задумываясь, что я могу им отказать! Пришлось расставить все точки над «i» с присущей мне твердостью: я даже полицейским не позволяю допрашивать моих подопечных без их разрешения и не подпущу к ним ни одного репортера, не спросив предварительно их мнения. Как я и предполагала, ни одна из девочек не согласилась отвечать на вопросы журналистов. Господа репортеры, ради Бога, оставьте этих детей в покое! Не заставляйте их вновь все переживать с единственной целью — удовлетворить вуайеристские инстинкты широкой публики! Позвольте им строить свою жизнь дальше! И зарубите себе на носу раз и навсегда: преследовать нужно самих торговцев, а не их жертв.

Более четырехсот девочек побывали под моей опекой, и почти все они давали свидетельские показания в суде как в Румынии, так и за границей. Самое долгое судебное разбирательство велось против клана Яна Клампару по прозвищу «Папа» или «Свиная голова». Сегодня признанный испанской Гражданской гвардией [26] Испанская жандармерия. ( Примеч. пер. ) «одним из самых крупных торговцев "живым товаром" в мире», Клампару сотнями продавал румынок в Европу, в частности в Испанию и Италию. Вдохновленный методами его кумира Аль Капоне, он установил свой режим террора.

В течение трех лет я вместе с тремя девочками осуществляла многочисленные поездки между Питешти и Сибиу, где проходил процесс. Двум из них, Стеле и Миреле, которым было по семнадцать и девятнадцать лет соответственно, невероятно повезло в их несчастье. Оказавшись запертыми вместе в одной квартире, они сумели сбежать и добраться до ближайшего полицейского участка. Полицейские приняли их показания и отпустили. Девочки спрятались в деревне у бабушки Стелы. На следующий день помощники Клампару разыскали их у старушки: по всей видимости в полиции произошла утечка информации. Стелу и Мирелу отвезли в Венгрию, где снова заперли в доме сестры Клампару, тоже сутенерши. Зная, что их ожидает, хитрые пленницы заверили хозяйку в своих благих намерениях:

— Послушайте, зачем нам сидеть здесь сложа руки, когда мы можем зарабатывать деньги на улице?

Час спустя сутенерша, радуясь нежданной удаче, отправила их на панель. Стела с Мирелой тут же сбежали. Не имея ни гроша в кармане, они автостопом добрались до венгерской границы, пройдя пешком под проливным дождем последние семь километров. Там их встретили пограничные полицейские, которые позвонили мне с просьбой приехать за ними.

Оана, еще одна девочка, тоже отделалась легким испугом, учитывая обстоятельства. Она также жила в окрестностях Сибиу. Ее родители приняли в семью мальчика-сироту после смерти его родственников. Став взрослым, он убедил мать Оаны отправить дочь на заработки в Испанию. Мать знала, что девочек там могут вынудить заниматься проституцией, но она слепо поверила своему воспитаннику: