Мариана Фриджени - Лудовико по прозванию Мавр

Под гулкими сводами лионского замка, где миланского герцога поместили в качестве пленника, прежде времени состарившийся Мавр проводил дни за чтением Библии, молитвами, беседами с любимым шутом, который последовал за своим господином в далекую Францию. Правда, однажды он, переодевшись в крестьянское платье, пытался бежать из Франции. Но его настигла погоня. Мавра бросили в подземелье, где он и скончался 18 мая 1508 года в возрасте пятидесяти семи лет.

Историки расходятся в мнениях относительно жизни и деятельности Лудовико Сфорца. Одни считают его предателем, другие — хитрым и просвещенным тираном, третьи — капризным, тщеславным, беззастенчивым авантюристом. На самом деле он, вероятно, является воплощением всех этих черт, как и прочие государи эпохи Возрождения, о чем убедительно повествует в своей книге Мариана Фриджени.

Виктор Гайдук

В генуэзском порту с нетерпением ждут корабль, на котором в Италию должна прибыть Бона Савойская, жена Галеаццо Сфорца, миланского герцога. Среди встречающих — юноша; у него смуглое лицо и тонкие, решительно изогнутые губы. Взгляд его острый и пронзающий. Это Лудовико Сфорца, по прозванию Мавр; на темно-бронзовом от природы лице выделяются черные с желтоватым отливом глаза.

В то летнее утро 1468 года всякий наблюдавший его мог заметить смятение чувств, искажавших тонкие черты. Честолюбие и гнев можно было прочитать в изломе его губ. Он изо всех сил сдерживал себя, как человек, приготовившийся к долгому ожиданию. Главное — он до конца понимал свое предназначение. Ему помогало стремление выстоять под ударами судьбы. Именно это качество превратит его в первого среди итальянских государей. Но сейчас перед нами взволнованный шестнадцатилетний юноша, к которому, казалось бы, фортуна повернулась спиной. И, кажется, уже ничто не в состоянии переломить серость его существования, бесцельной придворной жизни, протекающей среди мелких интриг, измен, гнусного соперничества. Все это для Мавра мышиная возня.

Отец его, Франческо Сфорца, возвысивший и сделавший могущественным свой род, умер два года назад — 8 марта 1466 года. Старший сын, Галеаццо, не преклонил колена у смертного одра своего отца. В это время он развлекался при французском дворе. Дни его были заняты охотой, балами, покорением прекрасных дам, рыцарскими турнирами. Отец послал его на помощь королю Людовику XI, но сын не спешил возвращаться домой. Мятежные феодалы были разгромлены, и Галеаццо полагал, что имеет право отдохнуть от ратных подвигов.

Только Бьянка Мария, жена Франческо, женщина, обладавшая незаурядным политическим чутьем, поняла, что в этот скорбный час решается судьба герцогства. Именно она повелела своему сыну немедленно возвратиться в Милан.

На трудных альпийских дорогах, преодолевая вброд бурные горные реки, вспучившиеся из-за раннего таяния снегов, медленно продвигалась к Милану горстка рыцарей. Во главе отряда шел сам Галеаццо, рядом с ним были верный советник Гаспаре да Вимеркате и несколько человек вооруженной гвардии. Опасаясь засады на землях графа Савойского, заклятого врага всех Сфорца, они переоделись паломниками. Над этим отрядом не развевались гордые герцогские хоругви, не сверкали в лучах весеннего солнца родовые гербы. Однако предосторожности не помогли избежать коварной засады. В Новалезе близ Сузы на них напали вооруженные люди графа. Но Галеаццо удалось укрыться в одной из ближних церквей. Здесь они и были взяты в окружение.

Бьянка немедленно отрядила своих послов — протестовать у савойского графа, потребовать, чтобы он раскаялся в своем предательском поступке. К вечеру в церковь, где укрывались новый герцог Сфорца и верные ему люди, проник никем не замеченный гонец. Он представился: Антонио да Романьяно, доверенный человек герцогини. Он выручит Галеаццо. С наступлением ночи пленникам удалось вырваться на свободу. В условленных местах их уже ожидали отдохнувшие кони. Меняя их на ходу, Галеаццо вскоре достиг безопасной ломбардийской равнины.

20 марта 1466 года в Милане, казалось, повторяются события шестнадцатилетней давности, когда весь город радостно приветствовал Франческо Сфорца. Галеаццо вступает в Милан через Тисинские ворота. Шествие открыли придворные и солдаты, прокладывавшие путь в плотной толпе простолюдинов, с ликованием приветствовавших нового герцога, радостно восклицавших и присягавших ему на верность. Небо над городом святого Амвросия огласили возгласы и здравицы в честь нового герцога, с колоколен грянул праздничный перезвон, улицы, по которым следовал торжественный кортеж, были расцвечены многочисленными флагами с гербом Сфорца. В глазах рябило от ярких, кричащих красок.

Бьянка Мария ожидала прибытия сына в замке. У нее еще было время поразмыслить, что же принес ей этот знаменательный день. Бьянка Мария могла быть вполне довольна собой. Задуманный ею торжественный въезд нового герцога в Милан удался на славу. Она желала, чтобы все дворы Италии и Европы узнали из донесений своих послов, что Галеаццо стал герцогом Миланским не только потому, что он должен быть им по праву первородства, но и потому, что его любит народ. Опытная и мудрая женщина испытывает чувство усталости и облегчения. С тех пор как она закрыла глаза своего покойного мужа, герцогиня ни одной минуты не потеряла даром. Она написала письма всем сыновьям и синьорам своего герцогства, убеждая их присягнуть на верность Галеаццо, своему сыну. Она обратилась к знати крупнейших дворов, дабы и они благосклонно отнеслись к преемнику Франческо.

Галеаццо, в отличие от своего отца, человека весьма расчетливого и холодного, импульсивен. Он не знает меры своим чувствам. Во Флоренции союзник его, Пьеро де Медичи, переживает сейчас трудный момент. Итальянские государи плетут против него нить заговора, который Медичи сможет разрушить только благодаря поддержке флорентийского народа 27 августа. Однако новый герцог Миланский готовится к походу на Флоренцию — для того якобы, чтобы оказать Пьеро помощь. Он так и написал в своем письме к Медичи. Пьеро возмущен. Какие тайные планы пытается осуществить новый герцог Миланский? Уж не желает ли он воспользоваться его трудностями, чтобы прибрать Флоренцию к рукам? Пьеро де Медичи сухо ответил на послание Галеаццо. Помощь Милана — излишнее дело.

Лудовико, обладавший ясным и трезвым умом, был прирожденный интриган. С огромным любопытством наблюдал он за дипломатическими маневрами своего брата. О, тот не брезгует ничем, чтобы под прикрытием дипломатической интриги ввести Милан в крупную игру, в которой участвуют все мало-мальски крупные государства того времени.