Мариана Фриджени - Лудовико по прозванию Мавр

Карл мечтал о великих подвигах, способных возвысить его в глазах окружения. Он не избежал соблазна поправить свое положение за счет триумфального похода в Италию, поддавшись на уговоры Антонелло Сансеверино, государя Салерно, одного из глав заговора баронов, потрясшего Неаполь в 1485 году. Избежав вендетты своего короля, Сансеверино поспешил во Францию, где и стал подстрекать Карла напасть на Неаполь и завоевать этот город.

Карл Барбиано возвратился в Италию 4 июня 1494 года. Он служил послом Лудовико Мавра при французском дворе. Король весьма жаловал его и поручил конфиденциальную миссию. Барбиано должен был войти в контакт с итальянскими государями и заранее прощупать их возможную реакцию на вторжение Карла в Италию с конечной задачей захватить Неаполь. Естественно, первым, кто должен был узнать об этих планах французского короля, был Лудовико Мавр.

— Король Карл просил известить тебя, что преисполнен огромного желания вступить с войсками в Неаполитанское королевство. Какой будет ответ твой на эту акцию чужеземца? Король желает получить его в кратчайший срок. За ответом он пришлет своего легата Перона де Баски.

Почти все историки на протяжении последующих пяти столетий утверждали, что именно Лудовико Мавр, ненавидевший неаполитанского короля, призвал Карла VIII в Италию. Но весьма сомнительно, что дело обстояло именно так.

Действительно, Карл первым известил Мавра о своем намерении захватить Неаполь. Лудовико ответил ему: «Весьма неосторожно предпринимать столь трудновыполнимую акцию, сир, особенно в тот час, когда ты вступаешь в войну с половиной Европы. Против тебя будут Испания, Англия и император».

По прошествии некоторого времени Карл отозвался на мудрое предостережение Лудовико: «До поры до времени рассуждения о войне чуть ли не с половиной Европы были вполне справедливыми. Однако теперь я заключил мир со всеми, и у меня развязаны руки, чтобы обратить свой меч против Неаполя».

Легенда, утверждающая, что Лудовико якобы сгорал от нетерпения поскорее заманить французского короля в Италию и встать бок о бок с могущественным союзником, не выдерживает серьезной критики. Известно, что Лудовико при соблюдении всех мер предосторожности уже после миссии Беатриче вел переговоры с Венецией, пытаясь выяснить реакцию дожа на вторжение Карла VIII. Весьма вероятно, что французский король и без призывов с чьей бы то ни было стороны вторгся бы в Италию. В его стратегический план входило завоевать Восточную Римскую империю.

Карла вдохновляли примеры крестовых походов. В мечтах он предавал огню и мечу неверных, водружал свой стяг на башне Константинополя, становился императором, увенчанным короной, сиявшей некогда на голове императоров-кондотьеров периода упадка Римской империи. Но путь к Золотому рогу лежал через Неаполь. Заполучив неаполитанскую армию, флот, неаполитанские сокровища, установив свое господство на море в качестве обладателя одного из лучших средиземноморских портов, французский король мог начать свой великий крестовый поход.

Карл сумел убедить самого себя, что ведет борьбу за великое дело. Он объявил себя наследником анжуйского дома, который по праву должен вернуть себе богатые земли, захваченные вероломными арагонцами. Авантюрный характер в сочетании с манией величия — вот что увлекало его на плодородные итальянские равнины. Карл в юности начитался рыцарских романов и возомнил себя наследником рыцарей-героев.

Благодаря донесениям послов Лудовико сумел проникнуть в тайные замыслы французского короля. Ему как на ладони были видны его амбиции, реваншизм, жажда военной славы. Все эти чувства теснились в груди Карла. Так как Альфонсо, герцог Калабрийский, донельзя раздраженный сетованиями дочери Изабеллы на недостойное обращение с ней и ее бедолагой мужем, вынашивал планы предъявить права на Миланское герцогство, то он и предложил свою поддержку Карлу VIII. Круг замкнулся. Свобода Италии, зависевшая от игры обстоятельств, была задушена железной рукой чужеземца.

Перон де Баски, посол Карла VIII, был толстый сангвиник, велеречивый и высокомерный тип. Беседуя с Лудовико, он неоднократно повторил, что французский король возлагает большие надежды на итальянский поход и на него, Мавра.

Лудовико был вынужден включиться в игру. Стараясь не оттолкнуть короля Франции, он попытался еще раз сыграть на всех доступных ему шахматных досках. Ему удалось запугать неаполитанского короля, доведя до его сведения, что он ведет интенсивные переговоры с французскими представителями, при этом он посоветовал арагонцу как можно скорее договориться с папой во избежание большего зла. Фердинанд поспешил направить в Рим своего сына Федерико. Но итальянские государи, соблюдая каждый свой корыстный интерес, действуют уже по правилу «спасайся кто может». Взор их устремился к Франции, оттуда ждали они разрешения всех своих конфликтов.

Несмотря на тонкие дипломатические ухищрения, Лудовико так и не удалось убедить Венецию взять на себя сколь-нибудь определенные обязательства на случай войны. Лудовико решил выиграть время, направив посла французского короля в ознакомительную поездку по Италии. Сколько ни беседовал Перон с итальянскими государями, определенного ответа от них он так и не добился. Перон потребовал от папы инвеституры неаполитанского королевства, но Александр VI устоял. «По этому поводу папа, как всегда, сказал несколько сочувственных слов», — пошутил кардинал Асканио Сфорца в письме к брату. Александр VI, испанец Родриго Борджа, был папой, деятельность которого сопровождалась непрекращающимися скандалами. Всем было хорошо известно, что папскую тиару он купил за огромные взятки, что он купался в роскоши, совершал прелюбодеяния, наплодил детей, в том числе хитрого и бесстрашного Чезаре и коварную, страстную и прекрасную Лукрецию.

Чрезвычайный и полномочный посол Карла был немало озадачен холодным приемом, который оказали ему итальянские государи. В довершение всех бед стало известно, что 1 августа 1494 года молодой Федерико, сын неаполитанского короля, убедил папу подписать основные статьи новой лиги. В Италии постепенно стал оформляться союз, направленный на то, чтобы оказать сопротивление чужеземному захватчику. Карл VIII понял, что промедление с началом вторжения в Италию равносильно поражению. Еще немного, и итальянские государи объединятся и сумеют отбить его нападение.

Договор, подписанный папой и неаполитанским королем, вызвал гнев Мавра.

— В избрании папы брат мой Асканио сыграл блестящую роль. Теперь же, видно по всему, с ним перестали считаться, — заявил он своим советникам. — Подлинная власть во дворцах Ватикана принадлежит отныне кардиналу Джульяно делла Ровере. Это благодаря ему папа склонил чашу весов на сторону Неаполя.