Эжен Ионеско - Между жизнью и сновидением [Собрание сочинений: Пьесы. Роман. Эссе]

Второй мужчина. И ненависть, которая разрушила наши жилища, отравила нам души!

Третий мужчина. Пусть ваше правление станет временем мира, гармонии и согласия!

Первая женщина. Пусть ваше правление не нарушит святые законы Церкви!

Вторая женщина. Пусть ваше правление будет триумфом радости.

Первый мужчина. Пусть будет оно царствием любви.

Второй мужчина. Обнимемся, братья мои!

Епископ. Обнимитесь, и я благословлю вас.

Макол (стоя почти перед самым троном) . Тихо!

Первая женщина. Он хочет с нами говорить!

Первый мужчина. Его милость обращается к нам с речью.

Вторая женщина. Послушаем, что он скажет.

Второй мужчина. Мы слушаем вас, ваша милость.

Первый мужчина. И да хранит вас Бог!

Макол. Сказано вам, тихо! Не галдите все разом! Мне надо сделать заявление. Пусть никто не шелохнется. Пусть никто не дышит. И зарубите себе на носу следующее. [34] Слова Макола заимствованы из «Макбета» У. Шекспира — монолог Малькольма, обращенный к Макдуфу. (Прим. автора.) Наша родина ослаблена гнетом. Каждый новый день новый удар бередит ее раны. Да-да, я отсек голову тирана и насадил ее на пику.

Третий мужчина (вносит голову Макбета, насаженную на пику) . Ты это вполне заслужил.

Второй мужчина. Он это вполне заслужил.

Четвертый мужчина. Пусть ему не простят небеса.

Первая женщина. Будь он проклят отныне и вовек!

Первый мужчина. Пусть он поджаривается на адском огне!

Второй мужчина. Пусть его пытают в преисподней.

Третий мужчина. Не давая ни секунды передышки.

Четвертый мужчина. Пусть он раскается, горя в адском пламени. Господь не примет его раскаяния.

Первая женщина. Пусть вырвут у него язык, а он вырастет снова — и так по двадцать раз на дню.

Второй мужчина. Пусть насадят его на вертел! Посадят на кол. И пусть он станет свидетелем нашей радости. Пусть взрывы нашего смеха его оглушат.

Вторая женщина. Вот мои вязальные спицы, чтобы выколоть ему глаза.

Макол. Если вы сейчас же не заткнетесь, я спущу на вас своих солдат и собак.

Множество гильотин в глубине сцены, как это уже было в первой картине .

Итак, теперь, когда с тираном покончено и он клянет свою мать за то, что она родила его на свет, скажу вам следующее. Отныне моя страждущая родина увидит больше пороков, чем когда бы то ни было. При моем правлении она будет страдать все больше и больше — так, как еще никогда не страдала.

По мере того как Макол произносит эти слова, слышится ропот неодобрения, отчаяния, оцепенения. К концу этой тирады возле Макола не остается ни души .

Я чувствую, что пороки так хорошо мне привиты, что стоит им расцвести пышным цветом, и черный Макбет покажется вам белее снега, а наша бедная страна будет считать его агнцем Божьим в сравнении со мной и моими бесчисленными злодеяниями. Макбет был кровавым, сластолюбивым, скупым, лживым, коварным, резким, хитрым. Его пороков не счесть. Но моему распутству не будет границ. Вашим женам, дочерям, матерям семейств, девственницам не насытить моих желаний. Мои страсти преодолеют все преграды моей воли. Макбет был бы монархом намного лучшим, чем я. В моем характере самые низменные инстинкты сочетаются с такой неутолимой жадностью, что за время своего правления я отрублю головы всем дворянам, чтобы завладеть их землями. Мне потребуются драгоценности одного, дом другого, и каждое новое приобретение будет для меня лишь приправой, разжигающей аппетит. Я затею несправедливые тяжбы с лучшими и самыми порядочными, чтобы завладеть их добром. Я напрочь лишен добродетелей, которые пристало иметь монархам. Справедливость, искренность, умеренность, уравновешенность, щедрость, упорство, жалость, человечность, набожность, терпение, мужество, твердость — мне неведом даже их привкус. Зато у меня в избытке различных преступных наклонностей, которые я удовлетворю любыми средствами.

Епископ, единственный человек, оставшийся еще возле Макола, с подавленным видом уходит направо .

Теперь, придя к власти, я вылью к чертям сладкое молоко согласия. Я приведу в полное расстройство всеобщий мир, уничтожу на земле всякое единство. Начнем с того, что превратим это герцогство в королевство — и я его король. В империю — и я император. Я — супервеличество, император над всеми императорами. (Исчезает в тумане.)

Туман рассеивается .

Через сцену пробегает охотник за бабочками .

Конец

Перевод Л. Завьяловой

{9} 9 Впервые напечатаны как вставные новеллы в книге воспоминаний «Настоящее прошлое, прошлое настоящее» (1968). Отдельными изданиями выходили в 1969–1970 гг. («Conte № 1» — 1969; «Conte № 2», «Conte № 3», «Conte № 4» — 1970); переизданы издательством «Галлимар» в 1983–1985 гг., выходили также отдельными изданиями. В ноябре 1979 г. состоялась театральная премьера «Сказок для детей» на сцене «Театра Даниэля Сорано». Режиссер — Клод Конфортес.

Жозетта уже совсем взрослая, ей целых тридцать три месяца. Утром, как это бывает всегда поутру, она подкрадывается на цыпочках к дверям родительской спальни. Толкает дверь, пробует открыть ее — точь-в-точь маленький щенок. Она выходит из себя, она зовет родителей, родители просыпаются, но делают вид, будто ничего не слышат.

Папа и мама очень устали. Накануне вечером они были в театре, потом в ресторане, а после ресторана сходили в кукольный театр. И теперь они совсем без сил… Не очень-то прилично для приличных родителей!

Их прислуга тоже выходит из себя: распахивает дверь родительской спальни, говорит: «Доброе утро, мадам, доброе утро, месье, вот ваша газета, вот ваша почта, вот ваш кофе с молоком и сахаром, вот ваш фруктовый сок, вот ваши булочки, вот сухари, вот ваше масло, апельсиновый джем, вот ваше клубничное варенье, вот ваша яичница, ваша ветчина, а вот ваша дочка».

Родителей от всего этого просто замутило — я забыл сказать, что после кукольного театра они опять зашли в ресторан. Родители видеть не могут кофе с молоком, сухарей, булочек, они видеть не могут ветчины, апельсинового джема, они видеть не могут фруктового сока, а особенно — клубничного варенья (тем более что оно оказалось не клубничным, а апельсиновым).