Ибрагим Аль-Куни - «Осень в горах» Восточный альманах. Выпуск седьмой.

— Браво! — завизжал Мудрец, топая ногами.

У Дуань презрительно сплюнул, хотя в душе был вполне согласен с Оуяном.

— Послушай, Чжао, не найдется ли у тебя чего–нибудь выпить? — спросил Оуян.

— Ну и прохвост же ты! — воскликнул Мудрец. — Осталась бутылочка, целую неделю вокруг нее хожу. Но для тебя, моя радость, не пожалею!..

После того как Оуян прочитал им столь вдохновенную лекцию о жизненной философии, У Дуань немедленно сменил свой европейский наряд на китайскую чесучовую куртку и парчовые туфли с подошвой из прессованной материи, а Мудрец сшил себе толстый шелковый халат и красную с синим шапочку, какие обычно носят чиновники. У Дуань, расставшись со стеком, не знал, куда без него девать руки, но Оуян спас приятеля, посоветовав ему купить в табачной лавке трехаршинный кальян из пестрого бамбука с серебряным чубуком. Этим увесистым прибором было очень удобно отгонять собак, и вообще он имел массу преимуществ по сравнению со стеком. Вырядившись таким образом, Мудрец и У Дуань поглядели друг на друга и довольные рассмеялись. Оуян Тянь–фэну эта метаморфоза тоже пришлась по душе, и он сказал, что вид у них теперь значительно солиднее.

Однажды, когда Мудрец сидел в уборной, ему пришла в голову еще одна блестящая мысль, и он тут же помчался к У Дуаню:

— Послушай, у меня идея! Давай теперь называй друг друга «почтенный У» и «почтенный Чжао», как это делают чиновники.

— Я давно об этом думал, — подхватил У Дуань, в душе завидуя сообразительности Мудреца. — Так и сделаем, старина Чжао, тьфу, почтенный Чжао! Оуян обещал действовать с сегодняшнего дня, но ты тоже должен проявить свои способности. Я могу подсказать тебе один путь. Помнишь барышню Вэй Ли–лань, председательницу Союза женских прав?

— Еще бы! Всю жизнь буду ее помнить, до того противно! — Мудрецу даже не понадобилось закрывать глаз, чтобы во всех подробностях представить себе постную физиономию Вэй Ли–лань.

— Погоди, не смейся, почтенный Чжао! Ты что думаешь? — У Дуань набил кальян старинным табаком, воткнул в него горящую спичку и с трудом засунул мундштук в рот, потому что руки у него были стишком короткими, а кальян — стишком длинным. — Знаешь, чья она дочь?

— Какого–нибудь Вэя, раз фамилия у нее Вэй.

— Не какого–нибудь, а его превосходительства Вэя, бывшего начальника полицейского управления! Потому она и смогла создать Союз защиты женских прав! — Глаза У Дуаня загорелись, как чудесные светильники или волшебные чашки, в которых видно все, что происходит в мире. — Когда она увидела тебя на сцене, то спросила, кто ты. И что ты думаешь, я ответил? Я сказал, что ты известный всей стране студенческий лидер Чжао Цзы–юэ по прозвищу Железный Бык. Она промолчала, но потом смотрела на тебя, не сводя глаз. Ты что…

— А почему она смотрела? — Мудрец даже содрогнулся.

— Эх ты, не понимаешь своего счастья! — вздохнул у Дуань и в сердцах потряс кальяном прямо перед носом Мудреца.

— Ладно, продолжай, почтенный У, — осклабился Мудрец, — больше не буду тебя перебивать.

— Я хотел сказать, что для нас важны не только деньги, но и положение, слава. Если эта Вэй тобой увлеклась, то «бей, пока у тебя дубинка», и прибери ее к рукам. Мой дядя служит в муниципалитете, его я тоже попрошу о протекции. Ты обработаешь Вэй, а у ее папочки как у бывшего полицмейстера в муниципалитете наверняка еще большие связи, чем у моего дяди! Итак, наступая с двух сторон, мы, я думаю, добьемся успеха. Если ты первым попадешь в муниципалитет, пристроишь потом меня, а я попаду — пристрою тебя. Тем временем и Оуян чего–нибудь добьется — так все мы и получим должности. Правильно?

У Дуань отложил кальян и задумчиво продолжал:

— Главное — держись солидно! Я все чаще и чаще думаю о том, что Оуян прав. В тренировочном костюме чиновником не станешь. Люди учатся, чтобы сделать карьеру, но в дальнейшем карьера приходит в столкновение со студенческими привычками. Сейчас мы отбросили книги и покончили с прошлым. Перед нами открылись новые перспективы, но к ним нужно идти иными путями: что продаешь, то и расхваливаешь! Не так ли? При общении с важной персоной надо ловить каждое слово и не раздумывая поддакивать, а не отстаивать свое мнение, как в студенческие времена. Если эта персона, например, ругает студентов, нам следует ругать их еще сильнее; если она призывает уничтожить школы, нужно тотчас же хвататься за топор; если она назовет радикалов еретиками, мы должны заявить, что их следует разрезать на тысячу кусков! Вот тогда можно надеяться занять чиновничью должность. Ты что…

Мудрец долго смеялся от радости:

— Ну и умен ты, почтенный У, мне до тебя далеко! Из нескольких слов Оуяна создал целую теорию. Одна только есть тут загвоздка. К этой Вэй я даже прикоснуться не смогу. В детстве отец купил мне куклу–уродца, так я, помню, разбил ее вдребезги. А ты предлагаешь мне спутаться с живой ведьмой! Неужели я на это пойду?

— Барышня Ван, конечно, красивее, но ведь ты не сумел ее подцепить, — отпустил шпильку приятель.

— Говоря по правде, у нас с ней вообще ничего не было. Оуян сотни раз обещал познакомить меня с ней, но так и не познакомил.

— Погоди унывать! Когда обретешь должность и силу, найдешь себе красотку почище Ван. Любая согласится, стоит тебе только пожелать. Но сейчас речь идет о том, как прибрать к рукам Вэй.

— Пожалуй, это все равно что утке влезть на дерево, — покачал головой Мудрец.

У Дуань погрузился в раздумье.

— Вот как мы сделаем, — сказал он наконец. — Я сейчас отправлюсь в Союз защиты женских прав, а ты явишься вслед за мной. Там я вас и познакомлю. Остальное зависит от тебя! Как говорится, толстяка в один присест не слопаешь, так что действуй осторожно. Если с первого же раза промахнешься, потом будет трудно исправить ошибку.

— Ладно, я все понял, иди!

У Дуань ополоснул лицо, причесался, переоделся, дал Мудрецу еще несколько напутствий и важно направился к выходу. Но вдруг вернулся и сказал:

— Послушай, старина Чжао, то есть почтенный Чжао! Я вспомнил, что господин Янь Най–бо, с которым ты познакомился в Тяньцзине, сейчас губернатор провинции Чжили. Вот тебе еще один великолепный шанс!

— Газеты писали о его новом назначении, но я прослужил у него каких–нибудь три дня. Думаю, что он меня вообще не помнит! К тому же человек он ненадежный. Кстати, почтенный У, не забудь прихватить свой роскошный кальян!

— Это ни к чему: в женском союзе курить запрещают. Итак, я жду тебя, смотри не задерживайся! Ты что думаешь?..

— Господин Чжао, вас к телефону! — с ухмылкой поманил Мудреца пальцем Ли Шунь (он делал указательным пальцем только две вещи: звал к телефону и зажигал свет).