Оноре Бальзак - Мелкие неприятности супружеской жизни [сборник]

Литература строится на семи положениях, музыка выражает все с помощью семи нот, у живописи в распоряжении имеются всего семь цветов; быть может, любовь, подобно этим трем искусствам, зиждется на семи принципах, исчисление которых мы предоставляем потомкам.

Если возможности, которыми обладают поэзия, музыка и живопись, неисчерпаемы, то еще большим богатством должны блистать наслаждения любви, ведь названные три искусства, помогающие нам искать – быть может, безуспешно – истину с помощью аналогий, оставляют человека наедине с его воображением, любовь же – это соединение двух тел и двух душ. Разве не очевидно, что если три основных способа, с помощью которых люди выражают свои мысли, требуют от людей, которых природа создала поэтами, музыкантами или художниками, предварительного обучения, то нельзя стать счастливым, не проникнув вначале в тайны наслаждения? Все люди ощущают тягу к продолжению рода, подобно тому как все они хотят есть и пить, но не всем дано быть любовниками и гастрономами. Современная цивилизация доказала, что вкус – это наука и что умение пить и есть ведомо лишь редким избранникам [192]. Наслаждение как искусство еще ждет своего исследователя. Наша задача скромнее: мы стремились лишь доказать, что несчастная участь, ожидающая всех обреченных, проистекает исключительно из незнания основ, на коих зиждется счастье.

С величайшей робостью дерзаем мы предать тиснению ряд афоризмов, которые, быть может, положат начало этой новой науке, подобно тому как гипсовые залежи положили начало геологии [193], и предлагаем их вниманию философов, юношей, готовящихся к вступлению в брак, и супругов из числа обреченных.

Брак есть наука.

Мужчина не имеет права жениться, не изучив предварительно анатомии и не сделав вскрытия хотя бы одной женщины.

Судьба супружеской пары решается в первую брачную ночь.

Лишая женщину свободы воли, вы лишаете ее и возможности приносить жертвы.

В любви женщина – если говорить не о душе, а о теле – подобна лире, открывающей свои тайны лишь тому, кто умеет на ней играть.

Даже если женщина не питает к мужчине отвращения, в душе ее непременно дремлет чувство, которое рано или поздно прикажет ей отвергнуть наслаждения, не освященные страстью.

Не только чести, но и корысти ради муж никогда не должен доставлять себе такого наслаждения, которое он не сумел сделать желанным для своей жены [194].

Поскольку наслаждение проистекает из согласия ощущений и чувства, дерзнем утверждать, что наслаждения суть своего рода материальные идеи.

Поскольку сочетания идей неисчислимы, так же должно обстоять дело и с наслаждениями.

Как на одном дереве не найти двух одинаковых листков, так в жизни человека не сыскать двух одинаковых наслаждений.

Если наслаждение всякий раз ощущается по-иному, мужчина может быть всю жизнь счастлив с одной и той же женщиной.

Уметь улавливать малейшие оттенки наслаждения, развивать, обновлять и разнообразить их – вот в чем состоит гений мужа.

Если двое не любят друг друга, гений этот – не что иное, как распутство, ласки же, вдохновленные любовью, похотливыми не бывают.

Самая целомудренная из замужних женщин может быть и самой сладострастной.

Самая добродетельная женщина может, сама того не ведая, повести себя непристойно.

Когда двоих связуют узы наслаждения, общественные условности умолкают. Об этот риф разбилось не одно судно. Муж, который хотя бы однажды забудет, что обязан уважать целомудрие и без покровов, – человек пропащий. Супружеская любовь должна открывать и закрывать глаза лишь в нужные мгновения.

Главное – не в силе или частоте, но в меткости [195].

Заронить желание, взрастить его, взлелеять, развить, раздразнить и наконец удовлетворить – это целая поэма.

В наслаждениях следует переходить от двустишия к четверостишию, от четверостишия к сонету, от сонета к балладе, от баллады к оде, от оды к кантате, от кантаты к дифирамбу. Муж, начинающий прямо с дифирамба, – глупец.

Каждой ночи потребно особое меню.

Брак обязан неустанно сражаться с ненасытным чудовищем – привычкой.

Если мужчина не умеет отличить наслаждения вчерашней ночи от наслаждений сегодняшней, значит, он женился слишком рано.

Легче быть любовником, чем мужем, ибо труднее быть остроумным каждый день, чем шутить от случая к случаю.

Мужу ни за что не следует засыпать первым и просыпаться последним.

Мужчина, входящий в туалетную комнату женщины, – либо философ, либо болван.

Безупречный муж – человек конченый.

Замужняя женщина – раб, которому следует воздавать царские почести.

Мужчина может льстить себя надеждой, что знает свою жену и приносит ей счастье, лишь если он часто видит ее у своих ног.

Именно всей невежественной компании обреченных мужей, всем этим подагрикам, курильщикам, нюхальщикам табака, старикам, ворчунам и проч. адресовано письмо, которое стерновский Вальтер Шенди послал своему брату Тоби, когда тот задумал жениться на вдове Водмен.

Поскольку почти все советы, которые самобытнейший из английских авторов включил в это прославленное письмо, могут, за исключением кое-каких деталей, пополнить наши наблюдения, касающиеся наилучшего обращения мужей с женами, мы приводим его целиком, умоляя обреченных отнестись к нему как к одному из самых значительных творений человеческого ума.

«Дорогой брат Тоби. Я собираюсь сказать тебе кое-что о природе женщин и о том, как за ними ухаживать; и счастье, может быть, для тебя – хотя и не такое уж счастье для меня, – что ты имеешь возможность получить наставительное письмо по этому предмету, а я в состоянии его написать. Если бы так угодно было распорядителю наших судеб – и твои познания достались тебе не слишком дорогой ценой, я бы предпочел, чтобы ты вместо меня макал в эту минуту перо в чернила; но так как вышло иначе – пока миссис Шенди здесь рядом готовится лечь в постель, – я набросаю тебе в беспорядке, как они пришли мне на ум, ряд полезных для тебя, на мой взгляд, советов и наставлений, которые я привожу в знак любви к тебе, не сомневаясь, дорогой Тоби, в том, как они будут тобою приняты.