Джеймс Клавелл - Сёгун (части 3-4)

- А у вас все хорошо? С Бунтаро-саном ничего не возникло? Он никогда не говорил с ней о Бунтаро и после Ёкосе не упоминал его имени. Они согласились на том, что никогда не будут обсуждать ее семейную жизнь.

- Это мое единственное требование, Анджин-сан, - прошептала она в первую ночь. - Что бы ни случилось во время нашего путешествия до Мисимы или, если позволит Мадонна, до Эдо. - для нас не будет иметь никакого значения, да? Мы не будем обсуждать между собой то, что происходит, да? Не будем... Пожалуйста.

- Я согласен. Клянусь.

- И я тоже. В конце концов, наше путешествие кончается в Эдо, у Первого Моста.

- Нет.

- Но конец должен быть, дорогой. У Первого Моста наше путешествие кончается. Пожалуйста, или я умру от страха за вас, от мыслей об опасности, в которую я вас втянула...

Вчера утром он стоял у входа на Первый Мост и у него внезапно стало тяжело на душе, - не спас даже тот подъем, что он испытал при виде "Эразмуса".

- Сейчас мы должны пересечь мост, Анджин-сан, - сказала Марико.

- Да, но это всего лишь мост, один из многих. Иди, Марико-сан, иди рядом со мной через этот мост. Рядом со мной, пожалуйста. Давай пройдем вместе, - добавил он по-латыни, - и верь, что ты прошла и что мы рука об руку идем к началу чего-то нового.

Она вышла из паланкина и пошла рядом с ним, пока они не перешли по мосту на ту сторону. Там она снова села в паланкин с занавешенными окнами, и они стали подниматься по пологому склону. Блэксорн помнил, как молился Богу, чтобы с неба ударила молния.

- Так с ним ничего не возникло? - повторил он все же свой вопрос, когда они подходили к последней площадке. Марико покачала головой.

Торанага начал беседу:

- Корабль вполне готов, Анджин-сан? Это точно?

- Точно, господин. Корабль в прекрасном состоянии.

- Сколько еще надо людей... - Торанага взглянул на Марико, пожалуйста, спросите его, сколько человек команды требуется дополнительно, чтобы корабль нормально плавал. Я хочу быть совершенно уверен: он понял, что именно я хочу знать.

- Анджин-сан говорит: для того чтобы выйти в плавание на корабле, необходимо тридцать моряков и двадцать артиллеристов. Сначала его команда состояла из ста семи человек, включая повара и купцов. Чтобы плавать и воевать в этих морях, достаточно двухсот самураев.

- И он считает, что тех, кто ему потребуется, он может найти в Нагасаки?

- Да, господин.

Торанага произнес будто про себя:

- Я вовсе не доверяю наемникам...

- Прошу меня простить, господин, вы хотите, чтобы я перевела эти ваши слова?

- Что? О нет, не обращайте внимания. Торанага встал, все еще делая вид, что чем-то недоволен, и посмотрел в окно на дождь: ливень не позволял рассмотреть город. "Пусть дождь идет еще несколько месяцев, - подумал он. О Боги, все, какие только есть, - сделайте так, чтобы дожди шли до Нового года! Когда Бунтаро сможет встретиться с моим братом? "

- Скажите Анджин-сану, что завтра я передам ему его вассалов. Сегодня ужасная погода - этот дождь будет идти весь день, нигде нет ни клочка сухой земли.

- Да, господин, - донесся до него голос Марико. Он иронически улыбнулся. Никогда еще за всю его жизнь ему не мешала погода. "Она, конечно, уверена, как и остальные, кто сомневается, что я постоянно меняюсь к худшему", - думал он, зная, что не может уклониться от выбранного курса, Завтра или через день - какая разница? Скажите ему, что, когда я буду готов, я пошлю за ним. До этого времени он должен оставаться в замке. Он слышал, как Марико перевела его слова Анджин-сану.

- Да, господин Торанага, я понял, - Блэксорн отвечал сам, без Марико, но вы не против, если я задам вопрос: можно ли быстро выехать в Нагасаки? Думаю, что это важно, прошу меня извинить.

- Я решу это позднее, - Голос Торанаги прозвучал резко, - он не старался сохранять обходительность и сделал знак, что аудиенция окончена, До свидания, Анджин-сан, я скоро решу, что делать с вами. - Он видел, что тот хочет настаивать на своей просьбе, но постарался от него отделаться. "Боже мой, - подумал он о Блэксорне, - наконец-то этот чужеземец научился вежливости! " - Скажите Анджин-сану, что ему нет нужды ждать вас, Марико-сан. До свидания, Анджин-сан.

Марико выполнила его просьбу. Торанага, отвернувшись, смотрел на город, на ливень, что обрушился на него, прислушивался к шуму воды. " Дверь за Анджин-саном закрылась.

- Так что за ссора? - Торанага обратился к Марико не глядя на нее.

- Простите, господин?

Его настороженный слух тут же уловил слабое дрожание в ее голосе.

- Ссора, разумеется, между Бунтаро и вами, или вы участвовали в другой, которая касается меня? - добавил он с горьким сарказмом, - этот оттенок в голосе казался ему необходимым... да-да, это ускорит дело. - С Анджин-саном, может быть, или с моими врагами - христианами, или с Тсукку-саном?

- Нет, господин, пожалуйста, извините меня. Это началось, как всегда, как начинаются обычно ссоры между мужем и женой. Фактически из-за ничего. Потом внезапно, как обычно и бывает, все стало разрастаться и подействовало и на него и на меня - под соответствующее настроение.

- И у вас было такое настроение?

- Да. Пожалуйста, простите меня. Я немилосердно провоцировала своего мужа. Это полностью моя вина. Сожалею, господин, но в таких случаях люди говорят дикие вещи.

- Ну, давайте выкладывайте, что за "дикие вещи"? Марико побледнела, да, она перед ним теперь как загнанная лань; конечно, она догадывалась: шпионы уже сообщили ему, о чем именно кричали в тишине их дома... Она пересказала ему все, что тогда говорилось, стараясь излагать как можно полнее, потом добавила:

- Я считаю, что мой муж пребывал в состоянии дикого гнева, который спровоцировала я. Он предан вам, - я знаю, что предан. Если нужно кого-то наказать, то, конечно, меня, господин. Я вызвала это его сумасшествие.

Торанага, прямой как струна, снова сел на подушку, лицо его окаменело.

- Что сказала госпожа Дзендзико?

- Я не разговаривала с ней, господин.

- Но вы собираетесь с ней поговорить или собирались?

- Нет, господин. С вашего разрешения, я намеревалась сразу же уехать в Осаку.

- Вы поедете когда я скажу, не раньше. Измена - самое отвратительное из всего, что может быть!

Она поклонилась, стыдясь его язвительных слов.

- Да, господин. Пожалуйста, простите меня, это моя ошибка.

Он позвонил в маленький ручной колокольчик - дверь распахнулась, появился Нага.

- Слушаю, господин.

- Позови сейчас же господина Судару с госпожой Дзендзико.

- Да, господин. - Нага повернулся, чтобы уйти.

- Подожди! Потом собери мой совет, Ябу и всех... и всех старших генералов. Они должны быть здесь в полночь. Освободи этот этаж от всех часовых. Возвращайся с Судару.

- Да, господин. - Побледневший Нага закрыл за собой дверь.