Миклош Залка - Осада

— Мы будем в мастерской, — успел шепнуть на ухо Вонецне Андраш.

«Облавы они, видимо, боятся», — сообразила женщина и тут же вспомнила, что дней десять назад от попадания зажигательной бомбы мастерская почти полностью сгорела. «Не пойму, как там можно спрятаться. Им бы лучше подняться в квартиру. Нужно будет сходить к ним и сказать…» Однако сделать это ей так и не удалось, так как в подвал нежданно-негаданно заявились полевые жандармы.

В считанные минуты они забрали с собой поголовно всех мужчин. Секула лично сопровождал жандармов. Подойдя к Вонецне, он спросил, куда делись Варга и Гаал.

— Они только что принесли воды и пошли теперь в пекарню за хлебом. Мне, по крайней мере, они так сказали. — Вонецне пожала плечами. — Там их и посмотрите…

Жандармы, сопровождаемые Секулой, тщательно обыскали весь дом. Вонецне сама поднялась с ними наверх и, открыв квартиру, сказала:

— Пожалуйста… ищите, если не верите…

Жандармы все тщательно осмотрели, даже не забыли заглянуть в шкафы.

— Уж больно у вас постели хорошо застланы, — с загадочной улыбкой ехидно заметил Секула.

Вонецне вспылила и мигом разбросала постели.

— Ну, теперь вы довольны? Может, еще где желаете посмотреть?

— Не горячитесь, — осадил хозяйку один из жандармов.

— Вам хоть бы что, а постели-то мне убирать, не так ли?!

Когда жандармы ушли, она застелила обе кровати и спустилась вниз, сделав вид, что вышла покурить. Она дождалась, пока жандармы вышли из мастерской, в которую они только заглянули через сгоревшую дверь. Уходя из дома, жандармы забрали с собой и Секулу. «Значит, бог все-таки есть, раз и этого негодяя взяли», — обрадовалась Вонецне и спустилась в подвал.

Прошло не более получаса, как Секулу принесли на носилках и положили на матрас. Он беспрестанно стонал и охал.

— Меня ранило осколком мины… Марика, милая… — Секула лежал на животе и все время осторожно щупал ягодицу, скорчив при этом жалкую физиономию.

— Святая Мария! — всплеснула руками Вонецне и ехидно воскликнула: — Да вы же настоящий герой! Жаль только, что пуля попала вам в зад…

В подвале раздался приглушенный смех.

— Вы у меня еще не так заговорите… — прошипел со злостью Секула, сообразив, что над ним насмехаются.

— Ваши бродяги увиливают от службы, когда честные люди проливают за отечество кровь! Придет время, вы еще поплачете!..

— Я не любительница плакать, — Вонецне пожала плечами, — да и зря вы мне грозите. — Повернувшись, она демонстративно вышла из подвала.

На этот раз никто за ней не следил.

Войдя в мастерскую, Вонецне осмотрелась и тихонько позвала:

— Ну, где вы тут, лоботрясы?

В одном углу мастерской была навалена большая куча деревянных обрезков, присыпанных сверху мусором, из-за которой сначала показалась голова Андраша, а затем вылез и весь он.

— Уже ушли?..

Вонецне одними глазами дала знать, что жандармы ушли.

— Сейчас мы все поднимемся наверх. В подвал я больше не пойду, — проговорила хозяйка.

— Ну и вонища же здесь… — Подмигнув Вонецне, Варга добавил: — А мы тут, можно сказать, размножаемся. От страха я кое-кого выродил…

Вонецне хотела было сказать, что сейчас не время шутить, но Варга поднял вверх палец:

— Только не ругайся. Дядюшка Тот тоже здесь. Вернулся он…

Вонецне удивленно вытаращила глаза.

— Что, не верите? — Варга отряхнул пыль с одежды и громко сказал: — Ну, вам что, господа хорошие, письменное приглашение подать, чтобы вы вылезли на свет божий, или же довольно будет, если я поддам каждому из вас разок по заду ногой?!

Послышался звон керамической плитки, и из-за кучи показался Вильмош Гаал, а из противоположного угла, в котором валялись мотки проволоки и еще какой-то хлам, поднялся мужчина в военной форме.

— Целую ручки, — с улыбкой поздоровался дядюшка Тот. — Вот я и вернулся, как видите.

— Я-то вижу… — Вонецне кивнула и, подумав о жене Тота, нахмурилась: «Что теперь с тобой-то делать?»

— Что с моей женой?..

«Только твоего появления нам и не хватало сейчас…» Вонецне не дала Тоту закончить фразу:

— Вы все немедленно поднимитесь в мою квартиру, но только не вздумайте спуститься в подвал! Вам ясно?! И не пытайтесь даже! Если вы там покажетесь, — обратилась она уже к одному Тоту, — эта дура, простите, ваша любезная супруга, такой шум в подвале поднимет, что все вы мигом погорите… Да и вообще, какое безумие околачиваться тут!.. Пошли отсюда! — с этими словами Вонецне первой вышла на лестницу, а убедившись, что там никого нет, подала мужчинам знак: путь свободен! Когда все поднялись в квартиру, Тот снова спросил:

— Что же все-таки с моей женой?..

— Послушайте, Тот, пусть уж ваша супруга еще несколько дней помучается без вас, ничего с ней не сделается. Я ей, разумеется, не скажу, что вы здесь, так как от этого беды не оберешься. — Она тяжело вздохнула. — Позже вы сами отучите ее от истерики…

— Но мне ведь еще питаться чем-то надо, — смущенно пробормотал Тот. — У меня со вчерашнего утра кусочка во рту не было…

— Выходит, вас не жена беспокоит, а жратва? — съехидничала Вонецне, но тут же поправилась: — Это я просто так, пошутила. Ложитесь и спите. Как сготовлю мамалыгу, я вас всех накормлю.

Уложив всех троих в постели, она осмотрелась и предупредила:

— Смотрите мне, шума тут не вздумайте поднимать.

Выйдя на лестничную клетку, Вонецне прислушалась, затем она спустилась в подвал, где Катица уже заваривала мамалыгу.

— Посолила хорошо? — поинтересовалась у девушки Вонецне. — А то вчера совсем несоленая была.

— Посолила, попробуйте сами…

— Ох, и проголодалась же я, — призналась Вонецне. — Ты кастрюлю пока поставь в духовку: пусть попреет немного, а мы с тобой тем временем порежем табачку, а как только наши мужчины сюда заявятся, я их мигом отправлю на поиски конины, так хоть табачок у них будет…

Катица вытаращила глаза. «Мы же на целую неделю недавно нарезали». Однако, ничего не сказав, она пошла вслед за хозяйкой.

Вонецне уселась на соломенный матрас, поставив перед собой низенькую табуреточку.

— Я буду резать табак, а ты набивай гильзы.

— Секула грозился, что позовет сюда нилашистов и наведет настоящий порядок… Он, видимо, догадывается, что наши скрываются в мастерской… — шепотом сообщила Катица хозяйке.

— Меня не искали? — шепотом поинтересовалась Вонецне.

— Спрашивали только. Я сказала, что вы в уборную вышли… Говорили о каком-то крупном немецком наступлении. А наши сейчас где?

— В хорошем месте. — Вонецне улыбнулась. — Твой парень спит в своей постельке, только вместо тебя обнимает дядюшку Тота, которого я ему подложила, чтобы не скучно было…

Катица так и обомлела.

— Не таращись на меня так, глупая. Тот вернулся домой, но только не вздумай сообщить об этом его старушке…