Элвин Джонсон - Битва дикой индюшки и другие рассказы

Он решил снова поднять череп Адельбранда. Не так уж трудно достать предмет с твердого дна под слоем двухсот футов воды. Да в любом порту есть судостроители со всеми необходимыми механизмами. Но судостроители суеверны. Тогда он послал в Копенгаген за сапёрами.

Сапёры живо подняли и принесли ему череп и предмет, который озадачил их: узкий плоский камень, весь обмотанный прядью волос. Слуги разбежались, но помощники сапёров отмыли оба предмета от ила.

Барон положил их на свой рабочий стол. - Посмотрите на череп, - сказал он сапёрам. - Он необычайно длинный, высокие надбровные дуги, лоб узкий и покатый.

Не хотелось бы встретиться с обладателем такого черепа, особенно на узкой дороге. Но меня удивляет второй предмет. Женские волосы, невероятно длинные.

Кажется они были золотистыми. Но предание ничего не гласит об этом.

Он заплатил сапёрам и отпустил их.

Слуги собрались на следующее утро у сельской церкви. Они не смели вернуться назад в замок. Но управляющего осенила счастливая мысль. Они попросят пастора отвести их.

Пастор выслушал их рассказ. Он сказал, что можно спокойно идти назад, бояться нечего. Они настояли, чтобы он отвёл их сам, и он согласился, хотя и неохотно.

Они вошли в большой зал и постучались в дверь баронова кабинета.

- Войдите. - Голос был обычным. Барон поднялся, чтобы пожать руку пастору.

Но пастору вдруг стало плохо, слуги побледнели. Волосы у барона были седые, совсем белые. Накануне же у него не было ни одного седого волоса.

- Надеюсь, у вас крёстный ход по поводу дождя, - сказал барон, стараясь говорить ровным голосом. - Если вскорости не будет дождя, крестьяне потеряют урожай. Не знаю, что можно сделать для них, но нельзя же допустить, чтобы они голодали.

Глаза слуг бегали по комнате. Ни черепа, ни обмотанного камня нигде не было видно. Может быть, их спрятали в ящик или в чулан? Управляющий встретился взглядом с властным взглядом барона. Нет, эти жуткие предметы были в озере, в этом управляющий был уверен. Барон уже бросил их туда.

Мой дядя Джордж Билл был учеником "средней школы", заведения подобного немецкой гимназии, где готовили абитуриентов в университет. Ученики в средней школе были того же возраста, что и в американском младшем колледже, но интеллектуальный уровень в средней школе был гораздо выше. Среди учительского состава было четверо учителей, которых взяли бы докторами наук в любой стране, но только не в Дании. Во всей Дании было только две кафедры философии, и там прочно обосновались ученые, которым ещё не было и пятидесяти.

Джордж Билл был пылким учеником с кристально отзывчивым умом, гордостью всех четырёх учителей, обречённых на то, чтобы прививать подобие культуры посредственным сыновьям невыдающихся отцов. К последнему году своего обучения он сильно увлёкся философией. Хорошо знал Платона и Аристотеля, был знаком с трудами Декарта и Спинозы, Канта и Гегеля, Хьюма и Локка. Он восхищался ими в и некотором роде любил их. Он был неисправимый скептик, скептик по отношению к откровениям религии, философии, науке, тогда ещё в коротеньких штанишках, но смело тянущейся к всезнанию. Он был даже скептиком в отношении скептицизма.

Как это нередко бывает у молодых людей, он много думал о проблемах смерти. Что это такое, конец? У его любимого учителя была неизменная поговорка: "Когда мы научимся понимать жизнь, тогда, возможно, начнём понимать смерть." Учитель философии говаривал: "Жизнь - это голубое пламя, мерцающее над прудом клеток, которые самовозобновляются до тех пор, пока не погаснет пламя." Метафора. А Джордж считал метафору изобретением, предназначенным успокоить тщетное стремление человека к истине.

Его очень интересовал фольклор о привидениях. Не то, чтобы он чуточку верил в их существование. Но он считал, что они занимают слишком много места в умах людей, чтобы к ним относиться с таким презрением, с которым их рассматривают учёные.

Писал ли кто-либо книги, собирая примеры в разных странах, анализируя общие характеристики известных привидений? Таких книг он найти не смог.

Его собственная коллекция таких случаев была невелика, и всё же можно было сделать кое-какие обобщения. Типичное привидение обладает характером и внешностью человека, жившего ко времени смерти души. Оно обитает в определённой местности, доме или кладбище при церкви. Оно чувствует себя неуютно в царстве теней. Гомеру были известны настоящие истории с привидениями, так как он вложил в уста Ахиллу такие слова о Гадесе: "Лучше жить последним слугой при свете солнца, чем быть царём в Гадесе". Вергилий, Данте и Мильтон даже не упоминают о жизни привидений.

Типичному привидению известно прошлое, настоящее и будущее, но только близкое будущее, поскольку нигде не встречается предсказания отдалённых будущих событий, за исключением поэтического воображения.

Привидение не злонамерено, но может быть мстительным, как например, в случае с успешно скрытым убийством. Оно может предсказать судьбу, но может и предупредить об опасности, которой можно избежать. И любое настоящее привидение всегда говорит правду. Обычные церковные рассуждения о том, что привидения - вымысел, придуманный отцом лжи, упускают из виду тот факт, что привидения не лгут.

Джордж Билл разговаривал с людьми, которые утверждали, что видели привидение - Гьенгангера, лунатика по хитрому датскому выражению. Но в этих историях были явные признаки вымысла. Если бы только ему удалось получить от барона Хедемарка рассказ, или хотя бы намёк, о том, что у него произошло с черепом Адельбранда, случае, который был достаточно ярок, раз уж у барона поседели волосы!

Джордж никогда не встречался с бароном, да и вероятность встречи с ним вообще была ничтожна. Вряд ли мог студент из бедной семьи познакомиться с бароном, кроме, может быть, в качестве слуги.

Джорджу пришла в голову интересная мысль. А почему бы не попробовать поступить к барону секретарём? Джордж навёл справки и выяснил, что у барона не было секретаря. За небольшую плату, а то и вовсе без жалованья можно попробовать наняться к нему.

У Джорджа был покровитель, настоятель Фоенс, духовник из аристократического рода, который устраивал Джорджа в среднюю школу и считал, что было бы скверно, если такой умный мальчик с аристократической фамилией Билл оказался вкрестьянской школе. Джордж попросил настоятеля познакомить его с Байроном Хедемарком. Настоятель согласился, что пост секретаря при бароне может оказаться полезным, ну хотя бы на период летних каникул.

Барон обошёлся с молодым студентом учтиво и поручил ему привести в порядок счета усадьбы. Они были запущены, но Джордж достаточно владел бухгалтерским делом, чтобы справиться с этим. Когда он покончил с ним, ему практически больше нечего было делать, так как барон не вёл переписки и не составлял никаких документов.