Игорь Оськин - У нас была Великая Эпоха

Начальник ВЦ Хаханов – вполне вменяемый человек, с которым Колесов осторожно, постепенно договорился о полной замене СМО-Проблемы на создание банка данных и нужных заводу задач. За те же деньги.

Работа пошла. По банку данных Колесов подключался лично: корректировал структуру файлов.

За работу взялись «его отделы» Анисимова и Отцовского. Выручало то, что было ранее сделано по его заданию: генератор ввода, генератор печати, транслятор Вишнякова, а также генератор разузлования от Нильвы.

Примерно так же сложились дела с морским заводом. На семинаре в Севастополе он сумел увлечь СМО-Проблемой руководителей ВЦ этого завода. Дело было еще до бунта Юкелиса, Колесов вдохновенно расписывал уникальную систему, мысленно отметил: «Несет меня как Бендера в Васюках».

Заключили договор на первую очередь – создание банка данных и задач подготовки производства. Интуиция спасла. Отделы Анисимова и Отцовского получили хороший объект – с морем и пляжем.

Анисимов – высокий, черноволосый украинец, общительный, по старому учебнику психологии – сангвиник. Быстрое возбуждение и быстрое торможение. По-русски: легко обижается и легко успокаивается. Склонен к наивным предложениям, но не зацикливается на них. Надежный, порядочный человек. В его отделе собрались сильные специалисты: Кондратьев, суперпрограммисты Овруцкий, Рошаль, Сережа Иванов, кандидат наук Женя Дрозд.

И вдруг – невезение на Металлическом заводе. Уже на подходе к сдаче Хаханов перешел на завод турбинных лопаток. Новый человек на этой должности и вообще в этой тематике потребовал от своих сотрудников останавливать приемку программ по малейшим замечаниям, по любому поводу. С Колесовым разговаривал с наглой улыбкой: проект никуда не годен, приемки не будет. Колесов поприжал свой характер: не перешел на брань, в основном молчал. Позиция нового начальника понятна: он за прежнее не ответчик, имеет право облить все грязью.

Колесов пошел к Кезлингу:

— Георгий Борисович, проект готов, можем предъявить любой комиссии.

— А у них в плане есть?

— В министерском нет, договор финансируется из заводских средств.

— Это плохо, значит, их министерство нам не помощник. А письмо на корректировку плана они дадут?

— Нет, я просил, новый начальник ВЦ наотрез отказал.

— Что ж ты контакта не нашел с ним?

— Он просто куражится над нами, ему это в удовольствие. Да и цену себе набивает перед своим начальством.

— Идти в обком партии?…

Кезлинг задумался. Позвал юриста Варова, тот выслушал и предложил:

— Говорите, можем предъявить любой комиссии? Давайте так и сделаем. Составим акт приемки, предъявим к оплате.

Так и сделали. Не опробованный ранее новый прием в работе. Свое министерство промолчало, зачло выполнение плана.

Документ на оплату завод проигнорировал. С подачи юриста Варова обратились в арбитражный суд. Соломоново решение: суд не стал разбираться в проектных тонкостях – слишком много неопределенностей, постановил передать дело на решение вышестоящих органов. Обычная практика того времени. [36]

В наступившей паузе руководитель темы Дрозд вступил в переговоры с сотрудниками ВЦ, с их начальником. У него был довод: мы вопрос закрыли, тему списали, помогать вам – дорабатывать и улучшать проект – не будем. Уломал их, подписал акт приемки и получил деньги.

Разработка средств проектирования по заданиям Колесова прошла успешно и вовремя. Коля Успенский сделал генератор печати с использованием словаря данных. Идеи метаинформации уже витали в воздухе.

Принцип действия генератора чрезвычайно прост, сложна реализация. Успенский справился. Улучшал генератор при его использовании.

Эта же идея была заложена в генератор ввода, разработкой которого руководил Саша Кондратьев – золотой фонд Колесова. Еще во Львове он восхитился его работой: молодой выпускник Инжэкона двое суток подряд работал на вычислительном центре: дорабатывал и сдавал программы. Позднее Колесов предложил ему специализироваться на информационном обеспечении проектов. Он согласился, успешно работал, проявил прекрасные творческие способности, защитил диссертацию. Рейнер тоже им восхищался.

Генераторы успешно использовались в проектах. Он их дважды продал: собственному министерству и министерству легкой промышленности.

Задания на работы по его глобальной идее – языку показателей – получили от него два главных исполнителя Архипов и Отцовский. Они простимулированы должностями, зарплатой и видами на защиту диссертаций. Колесов не считал нужным вмешиваться в рабочие детали.

С Архиповым он познакомился в ЛЭТИ, руководил его дипломным проектом. Познакомил его со своей идеей по языку показателей. Студент загорелся, быстро ухватил сущность системы, использовал его в своем дипломном проекте. После вуза он пришел к Колесову по распределению.

К сожалению, талантливого человека заносило на излишние усложнения, накрутки и выкрутасы в программах – частенько встречающаяся болезнь. Потом он надолго увлекся созданием программы для игры в новую лотерею Спортлото. Колесов пытался мягко убедить его в бессмысленности этой затеи (мягко, потому что бесполезно жестко разговаривать с энтузиастами), говорил о принципиальной непредсказуемости единичных событий внутри вероятностной среды, о заранее заложенной авторами лотереи малой доли выигрышей. Ученик смотрел на учителя с сожалением – возрастное неверие в науку, учитель на него – тоже с сожалением: увлечение вероятностными расчетами он пережил еще в оборонном институте. В лотерею Архипов не выиграл, но пагубную самонадеянность не преодолел.

Колесов заранее подстраховался: по плану язык показателей шел как экспериментальная работа. Так и получилось. Архипов работу не выполнил. Сотрудницы отдела укоряли его:

— Валентин Иванович тебя нашел, воспитал, а ты…

— Это я его нашел.

Отработав трехлетний срок молодого специалиста, он ушел на другое предприятие начальником ВЦ. Выигрыш в деньгах – небольшой, науку по боку, диссертацию не сделал, талант свой зарыл.

Второй исполнитель тоже талант – Отцовский, разрабатывавший переходник, «нижнюю» часть системы. Тоже не сделал. Правда, он отвлекался на конкретные проекты. Интересное свойство его – инстинкт исполнительства: пусть начальство даст план и ресурсы… Такое для зав отделом неприемлемо. Двое суток в поезде (ехали вдвоем на завод в Севастополь), за двумя полбанками Колесов убеждал его не возмущаться правилами, а жить по ним. Не убедил.

Отцовский поступил в аспирантуру у Бирштейна, тот заставлял его вместо себя читать лекции, бесплатно. Напрячься на диссертацию не смог, бросил.

Колесов не питал больших надежд на язык показателей, поэтому не переживал неудачу. Язык предъявлял особые требования к проектировщикам баз данных. [37]