Ричард Шеридан - Школа злословия

Д ж о з е ф С э р ф е с. Ах, ведь она еще совсем ребенок, и я считал, что немного пафоса... Но, леди Тизл, когда же вы, наконец, придете взглянуть на мою библиотеку, как вы обещали?

Л е д и Т и з л. Нет-нет, я начинаю думать, что это было бы неосторожно, и вы же знаете, я допускаю ваше ухаживание не больше, чем это дозволено модой.

Д ж о з е ф С э р ф е с. О, разумеется... вполне платоническое обожание... на которое имеет право всякая замужняя женщина.

Л е д и Т и з л. Конечно, ни в чем не следует отступать от моды. Но во мне сидит еще столько провинциальных предрассудков, что, как бы меня ни раздражало брюзжание сэра Питэра, я никогда не решусь на...

Д ж о з е ф С э р ф е с. Единственную месть, которая в вашей власти. Ну что же, я хвалю вашу сдержанность.

Л е д и Т и з л. Лукавый змий, вот вы кто! Однако нас могут хватиться. Идемте к остальным.

Д ж о з е ф С э р ф е с. Но лучше нам войти не вместе.

Л е д и Т и з л. Хорошо, только не задерживайтесь. Все равно Мария не вернется дослушивать ваши разуверения, можете быть покойны. (Уходит.)

Д ж о з е ф С э р ф е с. Однако я с моей политикой попал в прекурьезное положение! Сватаясь к Марии, мне было важно заручиться поддержкой леди Тизл; я старался войти к ней в доверие и понемногу, сам не знаю как, оказался не на шутку ее поклонником. Я начинаю искренне жалеть, что так усердно добивался безупречной репутации; я так дьявольски с ней запутался, что боюсь, как бы мне в конце концов не сплоховать. (Уходит.)

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

У сэра Питера Тизла.

Входят Раули и сэр Оливер Сэрфес.

С э р О л и в е р С э р ф е с. Ха-ха-ха! Так мой старый друг женился, говорите вы? На молодой особе из провинции? Ха-ха-ха! Так долго продержаться старым холостяком и все-таки напоследок скатиться в мужья!

Р а у л и. Но только вы насчет этого над ним не труните, сэр Оливер. Это у него чувствительное место, смею вас уверить, хоть он и женат-то всего только седьмой месяц.

С э р О л и в е р С э р ф е с. Значит, вот уже полгода, как он на покаянии! Бедный Питер!.. Но вы говорите, он окончательно порвал с Чарлзом, никогда с ним не видится, так, что ли?

Р а у л и. Просто удивительно, до чего он против него настроен, и я уверен, что здесь много значит и ревность из-за леди Тизл, а ревность эту в нем всячески разжигает компания соседей-сплетников, которая немало поработала над тем, чтобы Чарлза очернить. А на самом деле, по-моему, если его супруга к кому и неравнодушна, так не к Чарлзу, а к его брату.

С э р О л и в е р С э р ф е с. Да, я знаю, есть такие зловредные болтуны, тихонькие кумушки обоего пола, которые, чтобы убить время, умерщвляют чужие репутации; им ничего не стоит отнять у молодого мальчика его доброе имя, пока он сам еще не научился им дорожить. Но, если они думают восстановить меня против моего племянника, это им не удастся, будьте покойны. Нет-нет, если Чарлз неповинен ни в чем бесчестном или низком, я приду ему на помощь.

Р а у л и. И он исправится, клянусь вам. Ах, сэр, я прямо оживаю, видя, что ваше сердце не замкнулось для него и что у сына моего доброго старого хозяина есть еще друг на свете.

С э р О л и в е р С э р ф е с. Мне ли забыть, любезный Раули, каков я был сам в его годы? Видит бог, ни я, ни мой брат не очень-то благоразумные были юноши, а ведь редко, я думаю, встречали вы таких хороших людей, как покойный ваш хозяин.

Р а у л и. Вот потому-то, сэр, я и уверен, что Чарлз еще поддержит добрую славу своей семьи. Но вот и сэр Питер идет.

С э р О л и в е р С э р ф е с. И в самом деле. Боже милостивый, как он изменился! И вид у него не на шутку женатый! Уже отсюда на лице у него можно прочесть: "супруг".

Входит сэр Питер Тизл.

С э р П и т е р Т и з л. А! Сэр Оливер, старый друг! Добро пожаловать в Англию, добро пожаловать!

С э р О л и в е р С э р ф е с. Благодарю вас, благодарю, сэр Питер! Честное слово, я рад вас видеть в добром здоровье, ей-же-ей.

С э р П и т е р Т и з л. Да, давненько мы не виделись, сэр Оливер, пятнадцать лет, если не ошибаюсь, и чего только не было за эти годы!

С э р О л и в е р С э р ф е с. Что ж, и на мою долю перепало. Но что я слышу? Вы, говорят, женились? Что делать, теперь уж не поможешь, а потому желаю вам счастья, от всей души.

С э р П и т е р Т и з л. Благодарю вас, сэр Оливер, благодарю вас. Да, случилось такое... счастливое событие. Но сейчас не будем говорить об этом.

С э р О л и в е р С э р ф е с. Правильно, правильно, сэр Питер. Нельзя, чтобы старые друзья, встретясь после разлуки, начинали с жалоб, нет-нет.

Р а у л и. Осторожнее, сэр, умоляю вас.

С э р О л и в е р С э р ф е с. Так, стало быть, один из моих племянников - беспутный малый?

С э р П и т е р Т и з л. Беспутный? Ах, мой старый друг, мне горько думать, какое вас ждет разочарование. Это погибший юноша, совсем погибший. Но зато вас порадует его брат. Джозеф - тот действительно примерный молодой человек. Его хвалят все без исключения.

С э р О л и в е р С э р ф е с. Мне грустно это слышать: слишком у него хорошая репутация для честного человека. Все его хвалят? Это значит, что жуликам и дуракам он кланяется так же низко, как честному достоинству ума и добродетели.

С э р П и т е р Т и з л. Как, сэр Оливер? Вы осуждаете его за то, что он не нажил врагов?

С э р О л и в е р С э р ф е с. Да, осуждаю, если он достоин их иметь.

С э р П и т е р Т и з л. Погодите, вы сами убедитесь, когда его узнаете. Поучительно слушать, как он говорит, - он высказывает благороднейшие мысли.

С э р О л и в е р С э р ф е с. Черта мне, что он высказывает! Если он вздумает меня приветствовать с недожеванной моралью за щекой, меня тут же стошнит. Но только, сэр Питер, не поймите меня неверно. Я вовсе не намерен защищать ошибки Чарлза. Но, прежде чем составить себе мнение о том и о другом, я хочу испытать их сердца. Мой друг Раули и я кое-что задумали и для этого.

Р а у л и. И на этот раз сэр Питер признает, что был неправ.

С э р П и т е р Т и з л. О, за Джозефа я ручаюсь головой.

С э р О л и в е р С э р ф е с. А теперь поставьте нам бутылку доброго вина, мы выпьем за обоих молодых людей и изложим вам наш замысел.

С э р П и т е р Т и з л. Идет!

С э р О л и в е р С э р ф е с. И не будьте, сэр Питер, так суровы к сыну вашего старого друга. Даю вам честное слово, меня не огорчает, что он чуточку выскочил из колеи. Я терпеть не могу, когда благоразумие начинает глушить зеленые побеги юности; оно - как плющ на молодых ветвях и мешает росту дерева.

Уходят в разные стороны.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

У сэра Питера Тизла.

Входят сэр Питер Тизл, сэр Оливер Сэрфес и Раули.

С э р П и т е р Т и з л. Ну хорошо, сперва поговорим с этим малым, а за вино примемся потом. Так что же вы, собственно, затеваете, любезный Раули? Я не понимаю, в чем тут соль.

Р а у л и. Видите ли, сэр, этот мистер Стенли, о котором я говорил, приходится им близким родственником по матери. Он был коммерсантом в Дэблине, но разорился в силу ряда несчастных обстоятельств. Он обратился с письмами к мистеру Сэрфесу и к Чарлзу. От первого он ничего не получил, кроме уклончивых обещаний помочь ему в будущем, тогда как Чарлз, хоть и сам разоренный, сделал для него все, что было в его силах. И сейчас он опять старается занять где-нибудь денег, часть которых, я знаю, он при всей своей нужде назначает для бедного Стенли.