Бернард Шоу - Цезарь и Клеопатра

англичан, они не стыдятся своей профессиональной одежды

и не тяготятся ею - наоборот, они явно и высокомерно

воинственны и гордятся своей принадлежностью к военной

касте.

Бельзенор - типичный ветеран, суровый и крутой;

находчивый, усердный и исполнительный в тех случаях,

когда требуется грубая сила; беспомощный и ребячливый,

когда она не требуется; прекрасный сержант, неспособный

генерал, никуда не годный диктатор. В современном

европейском государстве, будь у него хорошие связи,

несомненно подвизался бы на двух этих последних поприщах

в силу своих заслуг на первом. Ныне, принимая во

внимание, что Юлий Цезарь идет войной на его страну, он

заслуживает сожаления. Не зная об этом, он весь поглощен

игрой с персом, которого он, как чужеземца, считает

способным и сплутовать.

Его подчиненные - по большей части красивые юноши, их

интерес к игре и к непристойному анекдоту довольно полно

характеризует основной круг интересов, которыми они

живут. Их копья стоят у стены или лежат на земле,

готовые служить им в любую минуту. Угол двора образует

треугольник; одна сторона его - это фасад дворца с его

главным входом, другая - стена с воротами. Группа,

слушающая рассказчика, находится около дворца, игроки

ближе к воротам. Рядом с воротами, у стены, большой

камень, с которого нубиец-часовой может заглянуть через

стену. Двор освещен факелом, воткнутым в стену. Когда

хохот воинов, окружающих рассказчика, смолкает, перс,

стоящий на коленях и выигравший этот кон, хватает ставку

с земли.

Бельзенор. Аписом клянусь, перс, твои боги благоволят тебе. Перс. А ну еще раз, начальник. Давай на все, отыграешься. Бельзенор. Нет. Довольно. Мне сегодня не везет. Часовой (выглянув наружу, берет наперевес свое копье). Стой. Кто идет?

Все настораживаются. Незнакомый голос отвечает из-за

стены.

Голос. Гонец с дурными вестями. Бельзенор (кричит часовому). Пропустить! Часовой (опуская копье). Приблизься, гонец с дурными вестями. Бельзенор (пряча в карман кости и поднимая с земли копье). Принять с

почестями этого человека. Он несет дурные вести.

Воины хватают свои копья и строятся около ворот,

оставляя проход для пришельца.

Перс (поднимаясь с колен). Разве дурным вестям подобают почести? Бельзенор. Слушай меня, о невежественный перс, и учись. В Египте гонца с

добрыми вестями приносят в жертву богам - как благодарственный дар; но

ни один бог не примет крови посланца зла. Когда мы посылаем хорошую

весть мы вкладываем ее в уста самого негодного раба. Дурные вести несет

благородный юноша, который желает отличиться.

Они присоединяются к тем, что стоят у ворот.

Часовой. Иди, о юный воин, и склони голову в доме царицы. Голос. А ты намажь свое копье свиным салом, о чернокожий. Ибо еще не

вспыхнет утро, как римлянин заставит тебя проглотить его по самую

рукоять.

Обладатель голоса - светловолосый щеголь, одетый иначе,

чем дворцовая стража, но не менее вычурно, - смеясь,

входит в ворота. На нем явственные признаки кровавой

битвы: левая рука, на перевязи, выглядывает из

разорванного рукава, в правой руке он держит римский меч

в ножнах. Он важно шествует по двору. Перс справа от

него. Бельзенор слева, стража толпится сзади.

Бельзенор. Кто ты, осмеливающийся смеяться в доме царицы Клеопатры и пред

лицом Бельзенора, начальника ее стражи? Пришелец. Я Бел-Африс, потомок богов. Бельзенор (торжественно). Привет, родич! Все (кроме перса). Привет, родич! Перс. Вся стража царицы - потомки богов, кроме меня, о чужеземец. Я перс,

потомок многих царей. Бел-Африс (страже). Привет, родичи! (Персу, снисходительно.) Привет,

смертный! Бельзенор. Ты с поля битвы, Бел-Африс! Ты, воин, здесь среди воинов. Ты не

допустишь, чтобы служанки царицы первыми услышали твои вести. Бел-Африс. У меня нет иных вестей, кроме того, что всем здесь, женщинам и

воинам, скоро перережут глотки. Перс (Белъзенору). Говорил я тебе? Часовой (он слушал их). Горе нам, горе! Бел-Африс (часовому). Успокойся, бедный эфиоп. Судьба в руках богов, которые

сделали тебя черным. (Белъзенору.) Что тебе говорил этот смертный?

(Показывает на перса.) Бельзенор. Он говорил, что римлянин Юлий Цезарь, который высадился с кучкой

своих приверженцев у наших берегов, станет владыкой Египта. Он боится

римских солдат!

Стража презрительно хохочет.

Бояться этого мужичья, что умеет только пугать ворон, да тащиться за

плугом! Этих сыновей кузнецов, медников и кожемяк! Нам, благородным

потомкам богов, посвятившим себя оружию! Перс. Бельзенор! Боги не всегда благосклонны к своим бедным родичам. Бельзенор (запальчиво, персу). А что же, мы один на один не справимся с

рабами Цезаря? Бел-Африс (становится между ними). Послушай, родич. В бою один на один

египтяне - боги в сравнении с римлянами. Стража (торжествующе). Ага! Бел-Африс. Но этот Цезарь не знает боя один на один, он бросает легион туда,

где мы всего слабее, как бросают камень из катапульты. И этот легион

подобен человеку с одной головой и тысячей рук, и он не знает бога. Я

сражался с ним, и я знаю. Бельзенор (насмешливо). Они испугали тебя, родич?

Стража гогочет, в восторге от находчивости своего

начальника.

Бел-Африс. Нет, родич. Но они меня сразили. Возможно, они испугались, но они

раскидали нас, как солому.

Стража угрюмо ворчит, выражая свое презрение и гнев.

Бельзенор. А разве ты не мог умереть? Бел-Африс. Нет, это было бы слишком легко, чтобы быть достойным потомка

богов. Да к тому же я и не успел. Все кончилось в одно мгновение. Они

напали на нас там, где мы их меньше всего ждали. Бельзенор. Это значит, что римляне трусы. Бел-Африс. Им все равно, трусы они или нет: они бьются, чтобы победить.

Гордость и честь войны неведомы им. Перс. Расскажи нам о битве. Как было дело? Стража (в нетерпеливом любопытстве обступает Бел-Африса). Да, да, расскажи

нам о битве. Бел-Африс. Так вот узнайте: я недавно посвящен в стражу мемфисского храма

Ра, я не служу ни Клеопатре, ни брату ее Птолемею, я служу великим

богам. Мы двинулись в путь, чтобы узнать, зачем Птолемей прогнал

Клеопатру в Сирию и как нам, египтянам, поступить с римлянином Помпеем,

который только что прибыл в наши земли, после того как Цезарь разбил

его под Фарсалой. И что же узнали мы? А то, что Цезарь уже идет сюда по

пятам своего врага, а Птолемей убил Помпея и отрубил ему голову, дабы

преподнести ее' в дар победителю.

Стража потрясена.

И еще мы узнали, что Цезарь уже здесь, ибо не прошли мы и полдня

обратного пути, как увидели городскую чернь, бегущую от его легионов,

которым она пыталась помешать высадиться на берег. Бельзенор. А вы, стража храма, вы не бросились в битву с легионами? Бел-Африс. Мы сделали все, что может сделать человек. Но раздался рев трубы,