Джеймс Олдридж - Сын земли чужой: Пленённый чужой страной, Большая игра

Я отчетливо видел долгое, богатое событиями будущее Пепи; видел, как она бросает вызов несметным противникам, наслаждается гонениями, которые навлекла на себя, и упивается ненавистью злейших своих врагов, с которыми ее свяжут противоестественные, но нерасторжимые узы. При этом ей будет все равно, за что сражаться: она с тем же пылом ринется в бой против вивисекции или, скажем, поведет кампанию за выращивание апельсинов на дне океана… Ясные глаза и свежие щеки этой заключенной предвещали ей судьбу подвижницы, слава которой прогремит на всю страну: она, наверно, сделает людям много добра и, без сомнения, потратит все деньги Рандольфа на пацифистские цели; однако ей никогда не понять душой, да и не познать, что такое насилие, против которого она борется, даже если она сама с ним столкнется. Рандольф прав: по существу, Пепи пошла в него.

— Значит, ты хочешь спастись бегством? — спросила она. — Это на тебя не похоже.

— Я вовсе не спасаюсь бегством, — ответил я. — Просто хочу, наконец, делать то, что собирался делать с самого начала. Мне теперь хватит денег на несколько лет.

— Но, Джек, это ужасно глупо!

Она догадалась, что со мной произошло за эти несколько минут, поняла, что, заглянув в ее мужественную холодную душу, я решил от нее бежать. Теперь ей захотелось меня подчинить, заставить снова просить ее руки, чтобы она могла завладеть тем, что от меня останется, а останется, наверно, немного, потому что уже сейчас у меня коленки дрожали от страха.

— Знаю, что глупо, — неуверенно произнес я, — но мне необходимо на какое-то время отсюда уехать.

— Ты растратишь свои силы впустую. Тебе надо остаться здесь и начать работать.

— Ес ли я здесь останусь, я останусь с Фредди в фирме Ройсов, — напомнил я.

— Все же это лучше, чем бежать на необитаемый остров.

Меня охватил ужас. Значит, Пепи охотно вышла бы за меня замуж, даже если бы я связал себя с фирмой; она готова признать меня законным супругом в качестве наследника Рандольфа, супругом с деньгами и положением.

— Необитаемых островов давно не существует, — угрюмо ответил я, — легче спрятаться от людей в Пимлико [25] Район Лондона. , чем на берегах Тихого океана.

— Тогда в чем же дело?

— Наверно, я создан для моря, — сказал я, чувствуя себя несчастным оттого, что вынужден делиться с ней своими заветными помыслами, в которых я не решался признаться даже себе самому. — Нумеа, например, завидное место для моряка.

— Сентиментальная чепуха.

— Наверно.

— А ты не передумаешь?

Яснее нельзя было дать понять, что, если я передумаю, она будет моей. Я покачал головой.

— Нет, нет, — пробормотал я. — Это я решил твердо.

— Джек, — произнесла она и дотронулась до моей руки с искренним чувством, которое чуть было меня не обезоружило; все во мне рванулось к ней, но какая-то внутренняя сила сковывала меня.

— Нет! — крикнул я. Голос мой гулко отдался под сводами этого мрачного храма, которому Пепи собиралась посвятить весь остаток своей подвижнической жизни, всю свою несгибаемую волю и ненасытную жажду борьбы. — Прости меня, Пепи, — произнес я, поднимаясь со скамьи, — но это место действует мне на нервы.

Я протянул руку, чтобы коснуться ее лица, которое прежде так любил, но она сердито отодвинулась — так я до нее и не дотянулся. Мы не произнесли больше ни слова, я подождал у двери, пока надзирательница ее отпирала, и вышел, не смея оглянуться. Я знал, что стоит мне это сделать, и железная воля Пепи прикует меня к ней навсегда.

█

Теперь, когда решение уехать было принято, я должен был выполнить его немедленно. Я нашел сухогрузное судно фирмы «Нортон и К°» водоизмещением в четырнадцать тысяч тонн, которое отплывало на Пенанг через два дня, и с помощью Фредди устроился помощником капитана, что было совсем неплохо. Я знал, что на Пенанге застану какое-нибудь каботажное судно, которое перевезет меня через Малаккский пролив, может быть, даже какое-нибудь судно фирмы Ройсов, зафрахтованное до Сурабаи, Нумеи, Сувы, Порт-Морсби или Науру, а то и до островов Гилберта.

Руперт гостил у Кэти, но мне некогда было туда съездить: надо было выправить мореходные документы, упаковать вещи и книги, взять наличные деньги и аккредитив на пять английских банков, которые безраздельно господствуют в тех местах, куда я направлялся. Я позвонил Руперту и сообщил о своем отъезде, но он не вызвался меня проводить.

— Надолго уезжаете? — спросил он.

— Навсегда.

— Жаль. — сказал он. — Но помните, Джек, что мы всегда вам будем рады.

Мы так быстро отдалились друг от друга, что теперь мне было неловко спрашивать его о Джо. Однако потом к телефону подошла Кэти и сообщила вполголоса, что с Джо он не виделся.

— Ну, а как у вас с Пепи? — спросила она, удивленная моим неожиданным отъездом.

— Ничего не вышло, Кэти, — вот и все, что я смог из себя выдавить, но я знаю: она меня поняла.

— Обидно, — с грустью сказала она.

Я позвонил Джо, но она не подошла к телефону. Оставалось попрощаться с Пегги и Фредди — мой отъезд не слишком их удивил, — а потом взять такси и поехать в порт; я прибыл на судно в час ночи, а на заре мы отплыли.

Я никуда не уехал с Пенанга. Так и остался на этом острове в Малаккском проливе и живу здесь на полпути к вершине горы, которая господствует над Джорджтауном. Куда ни глянешь, везде сахар, кофе, рис, перец, гвоздика, мускатный орех, бетель, — словом, все, ради чего Колумб отправился в кругосветное плаванье, отыскивая Восточную Индию; в свое время Запад зубами вцепился в эти сокровища и так и не разжал челюстей, пока не открыл здесь олово, каучук и нефть, а тогда челюсти сжались еще крепче. Здесь лишь недавно скончалась Ост-Индская компания [26] Английская компания по эксплуатации природных богатств Индии и Дальнего Востока, основанная в XVII веке. Распущена в 1858 году после передачи ее функций английским правительственным органам. , еще не забыты договоры о борьбе с пиратами, японцы только-только убрались, а сейчас индонезийцы стоят у ворот нашего нового изобретения под названием Малайзия, и американцы умирают во Вьетнаме. За что?

Я аккуратно пишу Руперту, но он мне ответил один-единственный раз, сообщив, что книга о нем в конце концов вышла из печати, однако о последствиях он умолчал. Как-то раз мне написала Кэти, это было тогда, когда выпустили из тюрьмы Пепи. Кэти сообщила, что Руперт, наконец, съездил в Уошберн повидаться с Джо и детьми, но у Джо тяжелое психическое расстройство, и она отказывается принимать кого бы то ни было, даже Руперта, — вероятно, это и было причиной того, что она не подошла к телефону, когда я звонил. Руперт все еще живет у Кэти и ждет. А поскольку я знаю всю его историю, знаю, почему он стал таким, каков теперь, — я даже здесь, на этих влажных зеленых холмах, вдали от черно-белых английских городов, твердо уверен, что он кует свою судьбу; он ждет своего часа, но не так, как генерал Улисс С. Грант [27] Грант, Улисс Симпсон (1822–1885 гг.) — главнокомандующий армии северян во время гражданской войны между Северными и Южными штатами в 1861–1865 гг., впоследствии президент США. , который терпеливо дожидался счастливой фортуны в бакалейной лавке в Галене, или как Дик Дайвер у Скотта Фицджеральда, коротавший свои пьяные дни в Хорнелле, или в Женеве, что в штате Нью-Йорк, или еще где-то неподалеку оттуда.