Эми Хармон - Другая Блу

– Как ты себя чувствуешь? – Уилсон сменил тему, тут же став собранным и серьезным, как и всегда.

Отложив инструменты, я потянулась, давая уставшей спине отдохнуть.

– Я в отличной форме.

Говорить о том, на что он намекал, не хотелось. После почти часа в туалете ощущения были не из приятных. Но с десяток крекеров как-то удержались в желудке, да и свежий воздух немного помог. Интересно, как долго я еще смогу находиться в квартире, где сигаретный дым уже впитался в стены, в мебель, в общем, во все, что смог? Это было вредно даже моему здоровью, не говоря о ребенке. Желудок опять свело, и я задумалась, не был ли обычный страх частью этой бесконечной тошноты.

– Твоя тетя знает о ребенке? – Отлично, теперь Уилсон решил притвориться непонятливым.

– Не-а, – коротко ответила я.

– Ты была у доктора?

– Еще нет. – Я избегала его взгляда. Вряд ли визит в центр планирования семьи считался. А Уилсон ухитрялся даже молчать осуждающе. Я отступила от скульптуры и громко вздохнула.

– У меня назначена встреча с представителем Департамента здравоохранения и социальных служб, возможно, они предоставят какую-то медицинскую помощь и скажут, к какому доктору обратиться, вот.

– Хорошо, – коротко отозвался Уилсон, кивая. – Ты же знаешь, что курить тоже придется бросить, да?

– Я не курю! – Уилсон будто догадался, о чем я думала минуту назад.

Он недоверчиво приподнял бровь и насмешливо улыбнулся, показывая, что ждет объяснений.

– Уилсон, я не курю! Просто живу с дымящей как паровоз тетей. Так что от меня тоже все время пахнет как от пепельницы. И ничего с этой вонью поделать нельзя, но спасибо, что заметили.

Насмешка пропала с лица Уилсона, и он прерывисто вздохнул.

– Прости, Блу. Все время я что-то не то говорю. Я не болтун, но бывает, как ляпну что ни попадя…

Пожав плечами, я вернулась к работе, не заостряя на этом внимания. Уилсон какое-то время стоял рядом, наблюдая за мной. Но каким-то он был беспокойным, и я не могла понять, что он все еще здесь делает.

– Что ж, тогда решено… – пробормотал он себе под нос. А потом обратился ко мне: – Ты когда-нибудь думала о переезде?

– Всего лишь каждый день и каждую секунду, – криво усмехнулась я, не поднимая взгляда от скульптуры, где новая линия становилась все более четкой, превращая виолончель в настоящую симфонию. Этот изгиб наводил на мысли о мелодии, полете, бесконечности. Очень сложно было выразить это ощущение словами, но каким-то образом в самом дереве оно уже было. Вот так оно и получалось: нечто прекрасное вдруг появлялось почти случайно, и мне только нужно было позволить ему направлять мои руки. Очень часто казалось, что руки и сердце знают что-то, чего не знаю я сама, и я просто позволяла им творить самостоятельно.

– Ты можешь сделать передышку? Хочу показать тебе кое-что, тебе будет интересно.

Если я сейчас уйду, вернется ли потом вдохновение? Я закусила губу, задумавшись. По идее, скульптура почти готова, можно было ехать. И я кивнула.

– Только дайте минутку, нужно переодеться.

– Ты хорошо выглядишь. Поехали, это ненадолго.

Потянув за резинку, я распустила волосы. Попыталась причесаться пальцами, но потом решила оставить как есть. Быстро убрала инструменты и закрыла мастерскую. Забежала в квартиру, схватила сумочку, провела расческой по волосам и натянула футболку; она хотя бы не была такой открытой.

– Тебя тут искал парень, так смешно говорил, – пробормотала Шерил с дивана. – Как профессор из «Баффи – истребительницы вампиров». Только гораздо моложе и симпатичнее. Пытаешься попасть в высшее общество?

Шерил была влюблена в профессора Спайка из этого сериала. Она пересматривала все сезоны почти что с одержимостью, когда находилась в поиске очередного бойфренда. Из-за того же сериала она верила, что ее идеальный парень был где-то там, бессмертный и на удивление привлекательный кровопийца. Сравнить Уилсона с кем-то из персонажей было серьезной похвалой. Ничего не ответив, я вышла из дома.

Уилсон открыл передо мной дверь машины, и мне удалось удержаться от язвительного замечания или сравнения его с одним из героев сериала, взявшим на себя роль опекуна Баффи. Мы приехали к его дому, и я похвалила улучшившийся внешний вид фасада.

– В первую очередь сделали внутренние работы, но как только они закончили приводить в порядок три квартиры, пришла пора заняться внешней отделкой. За прошлый месяц рабочие сделали новую крышу, вставили окна, отделали фасад. Перестроили лестницу и уложили дорожку и ступеньки камнем. Ландшафтные дизайнеры тоже приезжали, расчистили сад. Этому старичку правда подарили новую жизнь.

Он в два шага перепрыгнул ступеньки и открыл дверь. Я поднялась следом, более степенной походкой. Интересно, каково это, иметь столько денег, чтобы полностью преобразить «старичка»? Конечно, работы еще было много. И наверняка еще приходилось общаться с подрядчиками и рабочими. Не могу даже представить, как у него получалось заниматься всем сразу. И все же, каково это, когда ты можешь делать все, что захочешь… в пределах разумного? Вдруг закралась мысль, а не была ли я его новым проектом. Может, он хотел подарить новую жизнь и мне тоже.

– Вот это я и хотел тебе показать. – Он подвел меня к двери в холле, которую я даже не заметила в прошлый раз – изгиб лестницы скрывал ее полностью.

– Видишь, дом поделен на три квартиры, две наверху, но только одна внизу. Это потому, что когда его строили, лестницу немного сместили вправо. Из-за этого в этой части дома все комнаты гораздо меньше. Моя квартира находится где-то над гаражом, так что места полно. Но здесь внизу довольно тесно. Когда-то я думал, что стану жить на первом этаже, а квартиру наверху сдавать, но я даже в душе не помещаюсь – увидишь, почему. И, по правде сказать, мне нравятся мои комнаты. Так что я решил сдать ее какому-нибудь мастеру на все руки. Но выяснилось, что этот мастер – я сам, и теперь у меня есть оправдания жить в той квартире, потому что, делая все сам, я экономлю деньги.

Он все это рассказал по дороге в маленькую квартиру. Там были такие же полы, как в холле, стены недавно покрашены. Маленькая прихожая вела в небольшую гостиную, которую Уилсон назвал «комнатой для отдыха», рядом с которой располагалась кухня-камбуз, где уже установили металлическую сияющую раковину, черный холодильник, плиту и узкий разделочный столик, тоже черный. Все аж сверкало и пахло деревом, краской и новизной. Еще в квартире была спальня и ванная, обе только-только отделанные и обе крошечные. А в ванной стало понятно, что Уилсон имел в виду.

– Водопровод проходит вот здесь, так что по-другому установить душ не получилось. Потолок здесь, над душевой, и двух метров не будет, но тебе это не помешает, разве что ты предпочитаешь мыться в тех ботинках со смехотворно высокими каблуками, которые так любишь.