Елена Гостева - Стрекозка Горгона

Одну такую школу, может, и не первую в действительности, но первую, о коей упоминание в летописях есть, открыла в Киеве еще сестра Владимира Мономаха, Янка иль Анна, когда сама в монастырь ушла да игуменьей стала. Поначалу при каждом монастыре на Руси открывались школы для девочек, где помимо грамоты обязательно обучали их травы с кореньями заготавливать, настои и вытяжки делать да хвори распознавать. Когда на Русь полчища Батыя пришли, монастыри южные разорились, в запустение пришли, и забыли там о школах, не до них было. А на севере: на Белом озере, в Великом Устюге, куда не доходили татары, девиц ещё долго сим наукам обучали.

Когда Василия Темного Шемяка из Москвы изгнал, и глаза великому князю приспешники его выкололи, тот в Вологодские края уехал. Глаза у князя гноились сильно, болели, и дружинники его по монастырским школам отправились, лучших травниц, коих монахи советовали, к Василию привезли. Они и вылечили князя – зрячим не сделали, но хоть от болей и от воспаления избавили. Одна из травниц сих совсем молоденькой была и приглянулась молодому дружиннику княжескому, Захарию Сивому, взял он её в жены. Вот эту-то травницу, Дорофею, и считают женщины основательницей рода, от неё отсчёт ведут. Благодаря ей и получила ветвь сего рода новое прозвище, потомков Захария уже не Сивыми, а Целищевыми кликать стали.

Захарий и Дорофея служили князю московскому честь по чести, Шемяку помогали скинуть. На свадьбе юного Ивана Васильевича и тверской княжны Марии Захарий роль виночерпия исполнял. И хорошо жизнь складывалась, да только княгиня Мария Борисовна хворой была: сохла, вяла, как трава подкошенная, всякие недуги, немочи к ней липли. Как ни старалась Дорофея здоровье её поддержать, а долго протянуть не удалось.

Беды для Целищевых начались, когда женой овдовевшего Ивана III стала византийская принцесса Софья Палеолог. Целищевы остались при Иване, сыне покойной Марии. Вырос княжич, сосватали за него дочь господаря молдавского Стефана Великого. Захарий с посольством за невестой ездил – переговоры Федор Курицын вёл, а он за охрану невесты, бояр да дьяков думных в долгом пути отвечал. Господарь Стефан при расставании с дочерью подарил охраннику её, то есть Захарию, огромный меч-двуручник и легонькую сабельку. Вот с этих подарков и началась коллекция целищевского оружия.

По приезде Елены Стефановны в Москву между двумя княгинями почти сразу же распри пошли. Софье, понятное дело, любить пасынка и жену его не за что было, у неё свой сынок подрастал. Она прибыла на Русь не откуда-нибудь, а из Рима, о свадьбе с нею русский государь с самим папой римским договаривался, потому принцесса византийская нос свой высоко поднимала, подчёркивала постоянно, что принадлежит к высокому роду, императорскому. Однако Елена Стефановна с нею считаться не очень-то желала, поскольку хоть и был род Палеологов великим, да кончился – погиб последний император Константин, дядя Софьи, на стенах Константинополя, и турки-османы завладели его городом и всей страной. И братья Софьины, Палеологи, при дворе великого князя московского, словно приживалки бесправные, ошивались. А отец Елены жив был, и не просто жил, а в битвах с османами одну за другой победы одерживал. Так что Елена считала, что она имеет больше прав своей роднёй гордиться. К тому ж в Москве валашская княжна стала женой старшего сына Ивана Третьего, соправителя отца, и не видела причин, чтоб низко кланяться второй жене свёкра. Зачем это будущей государыне? Но Софья Фоминична как истинная византийка отличалась хитростью, и прямодушной горячей Елене Стефановне непросто было с нею тягаться. Одни Целищевы и помогали интриги соперницы распутывать.

У Елены Стефановны свой лекарь был – волошанин, который в Москве на боярышне Глафире Целищевой женился. А к Софье, уже после того, как Елена сына родила, из Рима послан был новый лекарь – жидовин, и тоже в распрю между княгинями включился. Но не против Елены козни стал строить – не по рангу она ему, а против Целищевых. Стал доказывать, что чародейством те занимаются, против Бога идут. А как против Бога? Разве не сам Господь Бог способностями человека наделяет? Разве не в Библии сказано, что нельзя талан в землю зарывать? Но священники – не московские, а греческие – поддержали Софьиного эскулапа. Лекарь Елены был обвинен в чародействе и сожжён вместе с женой, боярыней Глафирой, в железной клетке на Москве-реке, дети их малые в монастырь были заперты. Вскоре после этого князь Иван Молодой заболел, а поскольку своего лекаря был лишен, прислали к нему жидовина. То ль вылечить его лекарь и вправду не мог, то ль ради княгини Софьи Фоминичны и её сына специально не те порошки давал, однако умер Иван Иванович в возрасте 32 лет. Казнен был и сей лекарь. Иван Васильевич Третий заново провел дознание по делу Целищевых, понял, что по навету дело состряпали – ничего, кроме пустозвонства, не смогли обвинители в подтверждение клеветы своей привести. Родню Целищевых, по острогам разосланную, вернули, снова позволили жить при Елене Стефановне, теперь уже в Твери. Наследником своим Государь объявил внука – Дмитрия Ивановича.

Не успокоилась Софья и её приспешники, искали нового случая свалить Елену. Особо старались иезуиты, приехавшие из Рима с Софьей Фоминичной да так и оставшиеся на Руси. У латинян были свои надежды на сына Палеолог, Василия, вот и усердствовали. Вызнали они, что Федор Курицын от обиды на великого князя, не поверившего ему, когда тот сторону Ивана Молодого принял, сошёлся с еретиками новгородскими, жидовствующими, донесли Ивану. Появилась такая ересь в Новгороде, кою православные пастыри опасной признали. Священник Схария, приехавший на Русь из Литвы – толь еврей, толь кара им по происхождению – и митрополитов в неё завлечь пытался. Еретиков казнили, да и Елену Стефановну обвинили заодно с ними. Похоже, что главной целью интриги была именно Елена, а не сами еретики. Вот дьяка Курицына, например, чья связь с еретиками была точно установлена, не казнили и в тюрьму не усадили, а только в деревню выслали. Насколько виновна была княгиня, и в ту пору не могли толком разобраться, а спустя столетия правду и тем более не узнать. Однако Елену с Дмитрием, внуком своим, Иван Третий в тюрьму посадил, а престолонаследником стал первенец Софьи, Василий. Добилась-таки византийка своего. Неспроста в народе говорится, что ночная кукушка дневную завсегда перекукует. И родня Целищевых снова впала в немилость.

Лет через двадцать, когда сын Софьи, государь Василий разводился со своей первой женой Соломонией по причине её бесплодия (нельзя государю без наследник а, это ж беда не только семейна я, а всего государства), снова вспомнили женщин целищевских, пустили слух, что это они порчу на супругу Василия навели. Одну жёнку, жившую в Москве, казнили, кое-кого снова по острогам разослали. Уцелевшие потомки Дорофеи по вотчинам разъехались – подальше от глаз государевых.