Дирк Гузманн - Слон для Карла Великого

Танкмар вспомнил, как он сам, взбудораженный, стоял среди таких же уличных проказников, когда в его родном селении казнили преступника. Теперь его взгляд скользил по грязным рожицам детей, на которых смешались жажда убийства и невинность.

«Когда-нибудь, – подумал он, – кто-то из вас точно так же будет ждать своего палача и вспоминать это утро».

Камень попал ему в голову, разбив до крови, и рассек щеку. Публика взвыла от восторга. Начало было положено, и первоначальная нерешительность, предшествовавшая этому насилию, улетучилась. Второй камень чуть не задел его, от третьего он вовремя отшатнулся. Грифо придется поторопиться, если он хочет заполучить свою жертву под топор живьем.

Солнце поднялось, и во все усиливающейся жаре в портовом квартале распространился запах разложения. Зловонные испарения города, злоба на лицах детей и пронзительное стрекотание цикад обостряли чувства Танкмара. «Какой печальный конец для человека с далекого севера», – подумал он, и от жалости к самому себе у него на глазах выступили слезы. Он понурил голову.

Когда он снова поднял глаза, площадь уже была забита зеваками. Плечом к плечу, череп к черепу триста или даже четыреста человек обступили осужденного. Многие из них защищали себя от жары кожаными колпаками или мокрыми полотенцами. Танкмар узнал в толпе тюрбаны мусульман, похожие на белые гнезда. Крики детей уступили место серьезным разговорам взрослых.

Возможно, Грифо был глуп, но он хорошо знал свое ремесло. Этим утром он заманил множество людей на рынок. Эта казнь может стать спектаклем, который еще долго будет служить источником разных анекдотов, рассказываемых в кабаках. «Толстый Грифо нанес удар, как берсерк, но голова не отделялась от тела. Эти саксы такие крепкие». – «Голова уже катилась по грязи, и тут парень встал и убежал оттуда на руках, как акробат, аплодируя ногами. Я видел это собственными глазами. Сам дьявол снабжает Грифо рабами».

Танкмар презрительно ухмыльнулся. «Смерть – сообщница торговли», – подумал он. Что значило потерять одного раба, если таким образом можно заполучить сотню клиентов?

Толпа справа от него пришла в движение. Сквозь нее пробирался Грифо. Голый до пояса работорговец демонстративно нес перед собой в руке топор на длинном древке со смехотворно маленьким лезвием. Это была, видимо, недавно поспешно выторгованная им безделушка, едва ли пригодная даже для рубки трухлявого дерева. Когда Грифо подошел к нему, Танкмар содрогнулся. Он хотел отшатнуться, однако путы крепко удерживали его у столба.

Грифо прошел у плахи и мимоходом загнал топор так глубоко в дерево, что затрясся жир на его руках. Толпа охнула в предвкушении страшного спектакля. Работорговец подошел к своей жертве и развязал веревку. Он обеими руками вцепился в пышные кудри Танкмара и легко поднял его с земли. Еще несколько шагов, и оба очутились перед колодой с вонзенным в нее топором. И вот уже голова Танкмара лежала в нужном положении на плахе. Занозы впивались ему в шею, грудь была прижата к колоде. Он ожидал дуновения ветра, ледяного прикосновения стали и жгучей боли.

Ничего не происходило.

Танкмар стоял на коленях на горячем песке и наслаждался временем, которое ему еще было отпущено. Получился целый ручей. Маленькая речка. Рука Грифо вдруг отпустила его волосы. Вокруг раздались крики.

Он поднял голову и увидел своего палача. Потное толстое пузо Грифо, как и раньше, возвышалось над ним, закрывая небо, однако он опустил руки. Глаза работорговца были прикованы к чему-то, что находилось за зрителями. Танкмар попытался проследить за взглядом Грифо, однако зеваки закрывали ему поле зрения. Он мог видеть одни лишь спины, потому что все отвернулись от него к какой-то точке, которая была не видна ему, стоящему на коленях. Многие люди из толпы чувствовали себя точно так же. Те, кто стоял впереди, чтобы лучше видеть казнь, теперь бросились назад. Толпа колыхалась, словно поле спелой пшеницы.

Крики переросли в недовольное бормотание, ропот – в возгласы, а затем снова в крики. Любопытство побуждало Танкмара встать, чтобы посмотреть, какую сенсацию вызвало его обезглавливание. Однако Грифо ногой моментально прижал его плечи к плахе. Шум постепенно утих.

– Работорговец Грифо! Какая неожиданность! – голос послышался с другого края толпы. Танкмар сразу же узнал его. Он принадлежал незнакомцу в красной парче. Танкмар видел, как толпа расступилась перед ним, а затем чужак в красном одеянии вышел вперед. Его лицо было серьезным, когда он кивнул Грифо, здороваясь.

Работорговец недовольно сплюнул:

– Вы нанесли достаточный урон моей торговле. Убирайтесь отсюда вместе с вашими чертями и демонами! Я вам покажу, почему меня называют Грифо Железный Кулак.

Он взмахнул топором, но только неуклюже рассек воздух.

Незнакомец невозмутимо стоял перед ним. Движение воздуха лишь поколебало прядь его седых волос. Короткая щетина недавно выросшей бороды посеребрила его смуглые щеки:

– Черти и демоны? Успокойтесь! То, что вы считаете исчадием ада, есть не что иное, как великое создание Бога. И к тому же великолепное! Посмотрите! – он широким жестом показал на нечто позади себя, на что уже уставились сотни пар глаз.

Прижатый ногой Грифо к плахе, Танкмар не мог поднять голову. Он задыхался от любопытства. Монстр или Божье создание, но позади людей из Генуи стояло нечто чудовищное. Всего лишь в нескольких шагах, однако он ничего не мог видеть.

– Elephantus africanus [9] Слон африканский ( лат .). , – торжественно сказал обладатель парчовых одежд. – Самое большое и могучее животное в мире. Избранное халифом Гаруном ар-Рашидом в качестве подарка для нашего мудрого повелителя Карла Великого. Вы, Грифо, принадлежите к первым подданным императора, которым была оказана честь взглянуть на это чудо природы.

Грифо запнулся, услышав могущественное имя, но лишь на короткое время.

– Да пускай бы император самолично ехал верхом на этой скотине – вы мешаете моей торговле! Уже во второй раз. Казнь сакса должна была привлечь мне клиентов. Клиентов, покупателей, понимаете? А теперь оглянитесь по сторонам! С тех пор как этот элефранцус появился здесь, никто больше не обращает внимания на моего раба!

Голос Грифо, казалось, заполнил всю площадь. Однако зеваки лишь изредка бросали на него недовольные взгляды через плечо.

Чужестранец посмотрел на Танкмара сверху вниз и вздохнул:

– Ваши старания должны быть вознаграждены, Грифо Железный Кулак. Я ищу себе еще одного человека, который во время путешествия ухаживал бы за животным. Предлагаю пятнадцать шиллингов за сакса. Как и раньше.

Выражение физиономии Грифо говорило о том, что это предложение наносит ущерб его чести, но льстит его жадности. На какой-то момент он замолчал. Ящерица-саламандра ползла по горячему песку у ног Грифо.