Виталий Вээм - Медаль за отвагу. Том первый. В тени сомнения

– А вы поете?

– Люди утверждают, что да.

Но девушка тут же опомнилась, что в этом баре впервые, и посетители, вероятно, не подозревают о ее таланте. В том баре, где Мария завсегдатайствует, часто именно за этим и подходят к столику.

Мужчина в коротком пальто снова улыбнулся.

– Признаться, я не за этим. Разрешите присесть?

Брандмейстер занял позицию наблюдателя, поймав себя на мысли, что этот тип ему сразу не понравился, как только вошел.

Поэтому ответила Мария, все так же учтиво:

– Да-а, пожалуйста! Выпьете с нами?

– О, благодарю вас!

Мария подвинула к незнакомцу одну из кружек, что незаметно для нее принесла официант, в то время как Мария смеялась. Мужчина выдвинул стул, затем опустился на него, не снимая пальто. Но шляпу положил на дальний край стола, чтобы та никому не мешала. Незнакомец был лет сорока, с волевым, но не злобным лицом, щетиной, но не запущенной, темные волосы его были убраны назад и пахли одеколоном. Пытливые, ясные глаза не без доли шарма, таящие в себе скрытую угрозу.

Он оценивающе оглядел Марию.

– Вы не завиваете? – делая круговые движения пальцем.

– Кудряшки? – догадалась Мария. – Терпеть их не могу.

Мужчина продолжал разглядывать девушку все то время, пока доставал из кармана пальто пачку сигарет. При этом он о чем-то сильно размышлял. Найдя в кармане искомое, он слегка небрежно кинул пачку на стол и кивнул на нее:

– Угощайтесь.

– О нет, я не курю.

Тогда мужчина взял пачку курева в руку, протянул Брандмейстеру. Финли поблагодарил и выудил одну, обратив внимание, что пачка довольно старого выпуска. Сама упаковка бумажная, мягкая, но в нее вставлена жесткая карточка, на картинке которой было изображено дерево с зарубками и веревочной петлей, опоясывающей ствол. Рядом шло краткое описание текстом того, как свалить дерево в нужную сторону.

– Они неплохи, – сказал незнакомец. Он был уверен, что закинул крохотное зерно доверия в сухую почву дороги, что ведет к расположению Брандмейстера. Затем он снова перевел взгляд на Марию и, тут же опомнился, изрек.

– О-о, прошу прощения! Я сижу и пялюсь на вас. А то, может, вам неловко от этого?

– Совсем немного. Так смотреть, будто прямо уставиться, – неприлично. Вам не кажется?

– Ой, да бросьте, мисс! Если бы в мире соблюдались все приличия, то лично я на этот свет точно бы не появился, – он откинулся на спинку стула и безвредно ухмыльнулся, тем самым вызвав у Марии улыбку.

– Вы столь прекрасны, мисс. Я даже не могу подобрать подходящих сравнений. И эта форма вам к лицу.

– Только не вздумай здесь стихов слагать, – вмешался Брандмейстер.

Мужчина в пальто не ответил на его реплику, пропустил ее мимо ушей, точно она не касалась его, и вновь обратился к девушке.

– А вы – Мария? Мария Альберта Лайтоллер? Двадцать первого года рождения?

– Да, это я, – все так же учтиво и непринужденно ответила девушка.

– И ваш отец – Джон? Лайтоллер, соответственно.

– Верно, – Мария покивала головой. – Вы его знаете?

Выражение лица незнакомца изменилось. Легкая улыбка исчезла, на смену ей пришли серьезность и деловой тон речи.

– Если говорить кратко – я военный детектив. Выслеживаю людей, которые не хотят, чтобы их нашли.

Здесь он выдержал паузу, поднес огонек зажигалки к сигарете, затянулся дымом. Мария в это время протянула.

– Так, – желая, чтобы тот продолжил.

– А вы и не прячетесь. Ведь так?

– Разве что от назойливых ухажеров. Иногда.

– А ты не по поводу собаки? – предположил Брандмейстер.

– Какой собаки? – тут же спросил мужчина, не понимая о чем речь.

– Хм, в таком случае не важно.

Незнакомец продолжил.

– Вот, например, я знаю, что в Лондоне вас вчера не было.

– Верно, – подтвердила девушка. – Это, должно быть, вы меня искали? Зачем?

– Вот об этом и будет речь. Скажите, Мария, мы можем обсудить с глазу на глаз?

– Говори при мне, – твердо сказал Брандмейстер.

– Финли – не посторонний. Вы можете говорить при нем.

Мария внутри себя напряглась и теперь она пристально всматривалась в мужчину.

– Ладно. Признаться, я не люблю быть вестником дурных вестей.

– Выкладывай уже, – нетерпеливо вмешался Брандмейстер.

Незнакомец вновь затянулся дымом, выдержал паузу:

– Мисс Лайтоллер, речь пойдет о вашем отце. Минувшей ночью в ходе военной операции его тяжело ранили, но искал я вас не для того, чтобы просто сообщить об этом. Дело в том, что у Джона большая кровопотеря…

– Эм, стойте. Секунду! – Мария приподнялась от стула и выкинула ладонь перед собой, будто останавливая слова мужчины. На лице читались ужас и оцепенение.

– О, бог мой! Я все что угодно гадала в голове, но только не такое! Я думала вы по поводу Колдера. Вы уверены? А-а, в смысле… Откуда вы об этом знаете? Кто вы такой?

– Уверен, мисс. К сожалению… И я вам уже сказал, кто я такой.

Мария собиралась продолжать задавать вопросы, но дыхание перехватило, вместо слов получился лишь отрывистый стон. Медленно девушка опустилась на стул и только после этого, запинаясь, выдавила скомканный вопрос.

– Он выживет?

– Состояние тяжелое, несколько огнестрельных ранений. Ваш отец нуждается в переливании крови, но в этом и возникла проблема: редкая совместимость, и родственники – это те люди, кто первые приходят на ум, но последние, к чьей помощи хотелось бы прибегнуть в данной ситуации. Донора найти сложно, но ваша кровь ему подходит, и, мисс, я не в праве возлагать на вас такую ответственность, но смерть и жизнь вашего отца зависит от вашей готовности помочь нам в данной ситуации.

Выслушав, Мария посмотрела на Брандмейстера, будто тот должен был сказать, что это неправда или дурной розыгрыш. Но тот и сам сидел мрачнее тучи. Повисла словесная пауза, во время которой мужчина налил из графина стакан воды и отдал его в руки Марии. Она сидела, словно окаменев, сжимая стакан, редко моргая.

С другого конца зала доносились бурные поздравления именинника. Сперва одиночные, затем общее хоровое. Посыпался звон бокалов, восторженные буквенные крики. Люди на том краю зала дружно чокались, и выпивка плескалась через край.

– Можем мы взглянуть на ваше удостоверение? – нарушил недолгое молчание Финли. – Как мне думается, нужно сразу показывать свои полномочия. Представился, открыл… Разве нет?

Мужчина кивнул на справедливое замечание, полез рукой в карман, но в то же время будто после просьбы чего-то несуразно глупого, показывая всем своим видом, что не заслуживает подобного недоверия. Фотографию в раскрытом к нему служебном удостоверении Брандмейстер сравнил с лицом незнакомца, затем согласно кивнул, давая Марии понять, что мужчина тот, кем представился.

– И где он сейчас? – спросила девушка, используя вернувшуюся к ней способность говорить. Она поставила стакан с водой на стол, не сделав ни глотка.