Алексей Леонтьев - Основы психолингвистики

Во всяком случае, психолингвистика давно уже идет в направлении моделирования ситуативного взаимодействия человека и мира, в направлении построения «психолингвистики событий» или «психолингвистики деятельностного взаимодействия». Так, например, в рамках когнитивной психолингвистики развивается теория скриптов (сценариев) и сцен ( Schank and Abelson , 1977; Schank , 1982; Шабес , 1992, с.46 – 58). Еще до возникновения психолингвистики (и тем более нейролингвистики) как особой науки А.Р.Лурия обнаружил различия в речевой деятельности афатиков в зависимости от того, оперируют они с «коммуникацией событий» (типа Собака лает ) или «коммуникацией отношений» (типа Сократ – человек). В рамках психолингвистики, как мы видели выше, определилось также представление о «доязыковых» когнитивных структурах (пропозициях), оперирование с которыми является органической составной частью процессов речепорождения. Сходные тенденции заметны в трактовке речевого или, вернее, речемыслительного развития ребенка.

В свете сказанного интересно поставить вопрос, который, насколько нам известно, до сих пор не был предметом психолингвистического рассмотрения с точки зрения «психолингвистики событий» (или «правополушарного» подхода). Речь идет о статусе грамматических значений в широком смысле, т.е. содержательной стороны того, что в свое время В.В.Виноградов считал категориями предложения и что актуализуется или «морфологизуется» (С.И.Бернштейн) в собственно грамматических (морфологических) категориях. Сюда же относятся разного рода явления локуса и деиксиса. Одним словом, это категории, связанные с пространственной, временной и иной «событийной» конкретизацией речевых высказываний. Последовательное рассмотрение этих категорий как психолингвистических не может не оказать воздействия и на понятийную систему и основные положения «чистой» лингвистики.

Ведь, как автор этой книги писал двадцать лет назад, психолингвистика и есть экспериментальная лингвистика. И как бы лингвистика ни делала вид, что она независима от психолингвистики и может прожить без нее, они давно уже настолько спаяны друг с другом, что любой серьезный шаг вперед в одной немедленно отражается на другой.

А лингвистика сейчас остро нуждается в притоке новых идей, так как она уже много лет по существу топчется на месте, развиваясь почти исключительно за счет использования информации, накопленной в психолингвистике, логике, прагматике и других гуманитарных областях.

Библиография

Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М., 1986.

Величковский Б.М. Функциональная организация познавательных процессов. Автореф. дисс. … докт. психол. наук. М., 1987.

Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики.М, 1990.

Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения. М., 1983. Т.2.

Леонтьев А.Н. Философия психологии. М., 1994.

Лях Н.Ю. Особенности восприятия слов в шуме и функциональная асимметрия мозга: роль лингвистических факторов. Автореф. дисс. … канд. психол. наук. СПб, 1996.

Скрелина Л.М. Систематика языка и речевой деятельности. Л., 1981.

Флоренский П.А. Столп и утверждение истины (1). М., 1990.

Черниговская Т.В. Эволюция языковых и когнитивных функций: физиологические и нейролингвистические аспекты. Дисс. … доктора биол. наук. Спб., 1993.

Черниговская Т.В., Деглин В.Л. Проблема внутреннего диалогизма (нейрофизиологическое исследование языковой компетенции)//Труды по знаковым системам. Вып.17. Тарту, 1984.

Шабес В.Я. Событие и текст. М., 1989.

Шабеc В.Я. Соотношение когнитивного и коммуникативного компонентов в речемыслительной деятельности. Событие и текст. Автореф. дисс. … доктора психол. наук. Л., 1990.

Шабес В.Я. Речь и знание. Спб., 1992.

Schank R.C. Dynamic Memory. Cambridge, 1982.

Schank R.C., Abelson R.P. Scripts, Plans, Goals, and Understanding: An Inquiry into Human Knowledge Structures. Hillsdale (NY), 1977.

В предыдущей главе мы обращались к мыслям М.М.Бахтина, П.А.Флоренского и А.Н.Леонтьева о принципиальном единстве мира предметного и мира духовного, мира сознания, о «не-алиби» каждого человека в мире и о том, что мир неполон без каждого из нас, что без каждого из нас с нашей психикой, нашим сознанием, нашей деятельностью он становится другим миром.

Мы зафиксировали также, что главное противопоставление для психолога есть не противопоставление внешнего и внутреннего, материального и психического, а противопоставление образа и процесса.

В концептуальной системе школы Л.С.Выготского речь идет об образе мира и деятельности человека в этом мире. Простейшее, в конечном счете механистическое представление об их взаимоотношении сводится к тривиальному положению о том, что образ мира есть ориентировочная основа для деятельности. (Для простоты и мы в Главе 17 рассуждали именно так).

Но образ мира связан с деятельностью не только, так сказать, операциональными связями. Нельзя забывать, что «строительным материалом» для образа мира являются не безличные социализованные значения, а личностные смыслы как кристаллизация человеческого отношения к миру (А.Н.Леонтьев). А с другой стороны, у любого акта деятельности есть мотивационная детерминация, есть иерархия управляющих ею установок (А.Г.Асмолов). Да и вообще деятельность может формироваться и направляться надситуативной активностью субъекта (В.А.Петровский).

Таким образом, между образом мира (если понимать его как часть сознания личности, по выражению А.Н.Леонтьева) и реальными поступками человека стоит – личность.«Она и есть не что иное, как сгусток жизни, продукт ее кристаллизации в форме субъекта – субъекта, всегда несущего в себе свою историю, свою реальную биографию» ( А.Н.Леонтьев , 1994, с.200).

Проблему личности можно и нужно рассматривать под двумя углами зрения, в сущности своей неразрывными. Это, во-первых, механизм такой кристаллизации, внутренняя структура личности как психологического образования. По мнению Д.А.Леонтьева, «…структурными составляющими личности выступают следующие смысловые структуры: личностный смысл…; смысловая установка…; мотив…; смысловая диспозиция, проявляющаяся в эффектах консервации устойчивого смыслового отношения [«перенос смысла» по А.Н.Леонтьеву – Авт. ]; смысловой конструкт, проявляющийся в эффектах приписывания жизненного смысла объекту или явлению, выступающему носителем значимых качеств; личностная ценность, проявляющаяся в эффектах смыслообразования, связанного не с актуальной динамикой потребностей, а с идеальной моделью должного» ( Д.А.Леонтьев , 1988, с.22; см. также 1993).