Алексей Леонтьев - Основы психолингвистики

Во-вторых (и это отражается и в самой структуре личности), это отношение личности и «жизни», которое следует рассматривать и в плане формирования личности (персоногенеза) (см. Асмолов , 1996; 1996 а ), и в плане отображения жизненной перспективы в сознании этой личности. А.Н.Леонтьеву (1975) принадлежит важнейшая идея «горизонта личности» как ее интегральной характеристики. Процитируем по А.А.Леонтьев , 1983, с.37 – 38) рукописные подготовительные материалы к неосуществившейся книге А.Н.Леонтьева «Образ мира»: [69]

Л.С.Выготскому принадлежит идея «смыслового поля» личности, в дальнейшем (у А.Н.Леонтьева) выступившая в форме положения о смысловой природе образа мира [70] . Развитие психики в филогенезе и есть последовательное усложнение отношений человека и мира, формирование другого, нового типа их взаимодействия и взаимообусловленности, где эти отношения опосредуются не только и не столько сознанием и действием, как мы привыкли думать, сколько личностью и деянием, поступком.

Человек входит в мир деянием, личностно опосредованной системой поступков, определяющей развитие его личности и формирующей сам мир. И психология должна осознать, что вместо «науки о бесконечно меняющемся человеке в бесконечно меняющемся мире, … науки о деянии свободной творческой личности», она стала наукой «о деятельности ограниченного и ригидного сознания» ( А.А.Леонтьев , 1990, с.13).

Такой наукой оказалась и ее важная составная часть – психолингвистика. Естественно, говоря о психолингвистике, мы здесь имеем в виду не традиционное «операционалистское» ее понимание, а то расширенное понимание, которое отразилось в настоящей книге (см. определение предмета психолингвистики в Главе 1).

Язык, как уже говорилось выше, есть важнейший ориентир человека при его деятельности в мире. И если эту деятельность понимать как глубокий, осмысленный диалог человека с миром, как многоголосное, иногда унисонное, иногда полемическое общение различных компонентов той колоссальной системы, которую мы называем миром, то язык есть прежде всего язык личности.

Мы снова возвращаемся – на новом витке развития – к идеям К.Фосслера и Бенедетто Кроче, а в определенном смысле к В.Гумбольдту и А.А.Потебне, писавшим о творческом характере языка и речевого акта.

Это не просто декларация, потому что все более органично входящее в теоретическую и прикладную психолингвистику представление о личностно детерминированных стратегиях речевого общения и овладения языком, о языке как смысловом, а не только «значенческом» феномене (не говоря уже о том, что он никак не может быть сведен к системе операторов), предполагает в конечном счете именно такой подход.

Один из интереснейших психологов современности, Виктор Франкл, сказал в своей основной книге: «Если человек хочет прийти к самому себе, его путь лежит через мир» ( Франкл , 1990, с.120).

Язык и есть его путеводитель по этому миру по дороге к себе.

Библиография

Асмолов А.Г. Культурно-историческая психология и конструирование миров. М., 1996.

Асмолов А.Г. Историко-эволюционный подход в психологии личности. Дисс. … доктора психол. наук. М., 1996. а.

Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975.

Леонтьев А.Н. Философия психологии. М., 1994.

Леонтьев А.А. Творческий путь Алексея Николаевича Леонтьева//А.Н.Леонтьев и современная психология. М., 1983.

Леонтьев А.А. ECCE HOMO («Вершинная» психология и перспективы исследования деятельности)//Деятельностный подход в психологии: проблемы и перспективы. М., 1990.

Леонтьев Д.А. Структурная организация смысловой сферы личности. Автореф. дисс. … канд. психол. наук. М., 1988.

Леонтьев Д.А. Очерк психологии личности. М., 1993.

Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.

Книга закончена. Она получилась, конечно, очень субъективной, «авторской». В то же время, перечитывая ее, не можешь отделаться от впечатления, что в нее вместилась вся или почти вся проблематика того, что сегодня называется психолингвистикой. По крайней мере ее «основы». А значит, главная цель достигнута – начинающие психологи и лингвисты могут получить сколько-нибудь ясное впечатление о том, чем психолингвистика была, что она такое сейчас и в каком направлении идет.

Автор этой книги стоял у истоков психолингвистики в России и, чем бы ему ни приходилось заниматься, психолингвистика была и остается делом его жизни. Каждый год в осеннем семестре он входит в аудиторию психологического факультета Московского университета, чтобы рассказать о психолингвистике студентам-пятикурсникам – и за все 30 лет не было случая, чтобы эта аудитория не была полна.

Книга хотя и «авторская», но в ней отразилась гигантская теоретическая, экспериментальная и конкретно-прикладная работа, проделанная коллегами, учениками и сотрудниками автора. Без них этой книги просто не могло бы быть. Кроме тех, кто сотрудничал со мной при написании «Основ теории речевой деятельности» и упомянут во Введении, я хотел бы назвать свою первую ученицу Аллу Соломоновну Штерн, увы, покойную; совсем недавно ушедшего Леонида Владимировича Сахарного; Татьяну Васильевну Рябову-Ахутину; Владимира Яковлевича Шабеса; Барасби Хачимовича Бгажнокова; Татьяну Николаевну Наумову; Елену Иосифовну Негневицкую; Наталию Владимировну Уфимцеву; Александру Александровну Залевскую; Наталию Дмитриевну Зарубину-Бурвикову; Виктора Федоровича Петренко; Илью Наумовича Горелова; Владимира Михайловича Павлова; Евгения Михайловича Верещагина; Ислама Имрановича Ильясова; Александра Павловича Журавлева… Пусть не обижаются те, кто здесь не назван: их слишком много. А я ведь не назвал еще своих зарубежных учеников – их немало, и среди них хочется выделить Ли Тоан Тханга и Пенку Илиеву. Без них этой книги тоже не было бы или она была бы другой.

Но есть люди, без которых не только книги, но и самого ее предмета – я имею в виду отечественное направление психолингвистики – не могло бы быть. Двоих из них я не застал – это Лев Владимирович Щерба и Лев Семенович Выготский. Других знал и любил – это Алексей Николаевич Леонтьев, Александр Романович Лурия и Николай Иванович Жинкин.