Татьяна Иутина - Я осознаю

Начнем по порядку. Разберем все искажающие техники объективной реальности. Манипуляции представляют собой завуалированные скрытые послания, которые мозг не всегда в состоянии оценить как враждебные, зато на это отлично реагирует тело. Данные послания обычно направлены на собеседника, вынуждая его принимать существующие условия или выполнять необходимые действия в угоду говорящему. Кроме того, манипуляции оставляют после себя неприятный осадок. Ни одна из манипуляций не содержит в себе «прямой речи». Под «прямой речью» я имею в виду открытую коммуникацию, то есть коммуникацию, в которой собеседник ясно выражает свои чувства, потребности, желания, проблемы.

В остальном же происходит подмена реальных или истинных потребностей на их подобие. Например, навязывание чувства вины, уклонение от настоящих проблем, сокрытие истинных чувств и эмоций. Более того, мы порой не осознаем, что сами используем манипуляции вместо открытой коммуникации, и удивляемся тому, что диалог не налажен или имеет белые дыры.

Оцените две фразы с точки зрения открытости коммуникации.

– Твой отец ушел из дома из-за тебя, если бы ты не была таким непослушным ребенком, все бы было нормально!

– Я не в силах пережить развод. Мои родители обвиняют меня в том, что я развелась, а ведь я могла спасти семью. Мне тяжело одной справляться с накопившимися эмоциями и проблемами.

Что в них общего? Абсолютно ничего, кроме ситуации. Это гипотетическая ситуация, в которой женщина осталась одна с дочерью после тяжелого развода. Вторая фраза – ее реальные ощущения и чувства, ее беспокойство по поводу дальнейшей жизни. Первая – ее манипуляция, перекладывание ответственности на свою дочь в сложившейся ситуации в семье. Нетрудно догадаться, что чувствует ребенок, слыша такие слова. Девочке лет десять, не меньше. Что бы она чувствовала, слыша от матери вторую фразу? Поняла бы ее? Действительно ли вина лежит на дочери? Нет. Ребенок не несет никакой ответственности за взрослых людей и их поступки. Не сомневаюсь, что девочка бы прекрасно поняла свою мать, если бы услышала вторую фразу. Кто-то скажет: «Да ей десять лет! Что она понимает? Развод такое тяжелое бремя, взрослые не выдерживают! А она ребенок!». Дети понимают все, и даже больше. Согласитесь, гораздо проще поговорить с ребенком о трудных моментах в жизни прямо, чем искать сложные пути для обычных объяснений. Сложности возникают часто, и чем больше ребенок будет знать о них от взрослых с учетом конструктивной коммуникации, тем меньше проблем у него будет в будущем.

Можно задать вопрос «А есть ли манипуляции, способные причинить добро?». На мой взгляд, причинить можно только зло, даже под видом добра. Открытая коммуникация снимает вуаль, собеседник видится нам таким, какой он есть. Самое трудное впереди: увидеть его таким. Манипулятор пользуется своей вуалью, чтобы надавить на нас и наше сознание, он буквально вынуждает нас соглашаться с его игрой и играть в нее по его правилам. Может пора ввести свои собственные правила? Какие телесные ощущения возникают в нас, когда мы заведомо слышим «скрытую» речь? Учащается ли сердцебиение? Изменяется ли дыхание? Отмахиваемся ли в этот момент от предупреждения об опасности? Скорее всего, да. Что касается скрытых символов в самой фразе манипулятора? Неужели их нельзя увидеть? Чтобы это распознавать, нужно многому учиться. Не каждый способен сразу разглядеть в сказанном некий спрятанный смысл.

Я не буду приводить примеры манипуляций в данном экскурсе, потому что их много, а разбирать все не имеет смысла. Следующим типом разрушителей реальности выступают ошибки восприятия. Они также вводят в заблуждение по части воспринимаемой реальности, но имеют несколько другую природу. Манипуляции обычно выражаются в словесной форме, несут определенный контекст и смысл. Ошибки завязаны вокруг поступающей информации, нашего восприятия окружающей среды и людей. Фактически, они трансформаторы того, что мозг обрабатывает и перерабатывает из внешней среды, с учетом изменений. Если личность есть участник, то мозг – преобразователь. Подобного рода изменения называют эффектами. Точно также трансформируют реальность и когнитивные ловушки, то есть ловушки нашего разума.

Все, что поступает участнику процесса трансформации, становится объектом преобразований. Неважно, на каком уровне происходят эти преобразования, важно то, что они существенно искажают полученную информацию. Скажите же, отдаленно напоминает стереотипы! Только стереотипы – это схемы. У мозга есть готовые ответы на любой вопрос, правда, эти ответы некачественные. Все равно, что школьник выкрал у учителя ответы на предстоящий тест по географии, а он оказался тестом по математике и вообще не тестом, а задачами на логику. Стереотипы плохи тем, что не имеют под собой никакой пользы, кроме упрощения процесса мышления. Они объединяют все случаи в один, не учитывая частные варианты, относительность и индивидуальность. Если ошибки восприятия искажают поступающую неизвестную информацию и оценку реальности, то стереотипы ее попросту запихивают в квадрат с обрезанными углами.

Когда вы видите женщину за тяжелой работой, например, крановщицей, о чем вы можете подумать в первую очередь? «Эта работа тяжела для женщины! Ей там не место!», «Женщины не умеют водить машину, а кран и подавно!», «Ей, что другой работы не нашлось?». Условные примеры. Вы не берете в учет ее опыт, ее знания и ее стаж. Вас интересует только то, как это женщину допустили до такой тяжелой машины! Фактически, это сексизм. Вы ставите под сомнение навыки и умения отдельно взятого человека, судя по его половой принадлежности.

А теперь представим вместо женщины подростка, который рассуждает о политике. Что за слова просятся на первое место? «Да что он может понимать?», «Малой еще! Пусть подрастет! Опыта нет!», «Он ничего не знает, зеленый еще! Дитя! Только от маминой юбки оторвался, а уже во взрослые темы лезет!». Вы не берете в учет его знания, его опыт (он есть!), его интересы. Вас интересует его возраст. Да, он может ошибаться насчет определенных вещей, но судите вы по всем сразу. Фактически, это эйджизм. Опять же, вы ставите под сомнение познания и рассуждения отдельно взятого человека, с учетом его возрастной группы. А представьте это не просто подросток, а девочка лет шестнадцати, интересующаяся политикой и мечтающая поступить на политолога или экономиста. Да тут можно вовсю разгуляться! «Куда это баба лезет в политику? Да она еще ребенок! Ей бы детей растить, да мужа найти хорошего, а не эти дебаты смотреть на своем телефоне!».

В чем заключается основная роль схемы, помимо упрощения? Схема выдает заранее готовый ответ при получении информации извне. Таким образом, оценка отдельного человека происходит с учетом определенных характеристик, входящих в схему, называемых условно параметры. Приведу пример: «Схема касательно работы в сложных условиях: пол». Под сложными условиями понимается кран и владение им, высота, поднятие и опускание бетонных блоков и иных грузов. В параметр пола попадают конкретно женщины. Если бы это был мужчина, схема бы перестала работать. А как же опыт работы на кране? Неужели он неважен? Для схемы – нет. Если перед нами мужчина, не умеющий управлять краном и более того, например, боящийся высоты, схему бы это не остановило. Параметр опыта не учитывался при построении суждения. Не правда ли, упрощенный вариант?