Татьяна Иутина - Я осознаю

Так или иначе, разрушители объективной реальности позволяют нам влиять на аспекты нашего взаимодействия с людьми и самими собой. Будь то коммуникация, восприятие, оценка или наше «Я». Что из этого всего пластично и склонно к изменениям? Мы в состоянии совершенствовать коммуникацию, видоизменять ее, делать продуктивной и позитивной. Также мы можем влиять на нашу оценку ситуаций и поведения, для этого нам требуется больше информации и объективность. Что же насчет «Я» и восприятия? На них повлиять не так просто, как кажется на первый взгляд. Совокупность наших представлений о себе, самооценка и личностные качества не так пластичны, если вообще не способны к изменениям. Проще изменить поведенческие паттерны и когнитивные установки.

Для того чтобы изменить прежние паттерны или процесс коммуникации, необходимо делать регулярные небольшие шаги по направлению к этому. По щелчку пальцев перемены не наступят. Порой для осознания хватает одного значимого переломного события, переворачивающего все с ног на голову, но, к сожалению, такое не всегда реально. Многие вещи не поддаются осознанию или же усиленно подавляются. Почему так? На этот вопрос я постараюсь вам ответить в следующих главах.

Разрушители достоверной реальности (РДР) могут быть сформированы посредством травматического опыта. Наличие травмы позволяет обесценивать реальность, исключительно для того, чтобы заполнить травму недостающей частью. Таким образом, травмированная личность всеми силами пытается восполнить недостаток через возможные способы. Например, попытки заполучить любовь родителя или супруга с помощью принижения собственной значимости или полного согласия с ним во всех сферах жизни. Также травмированная личность упускает из вида нездоровые паттерны и взаимодействие, потому что не видит в этом болезнь. Для того, чтобы случилось осознание, нужна терапевтическая помощь.

Если травмированной личности говорить о токсичности взаимоотношений, как правило, она может начать искать оправдания для них. Почему? Потому что видит в этом норму. Как мы знаем, понятие нормы относительное. Выросший на манипуляциях человек может не видеть в них угрозы или сам факт манипулирования собой, с детства подвергавшийся стереотипам – способен самостоятельно стереотипировать окружающий мир. Многие становятся настолько зависимыми от этого, что попросту живут в своем стереотипном мирке, подвергая жесткой критике людей, живущих иначе, и более того, им самим становится страшно взглянуть на себя с другой стороны.

Травма выступает посредником для РДР. Она как черная дыра, в которой исчезает все живое, и она не может насытиться. В первую очередь осознается травматический опыт, а потом его последствия. Этими последствиями могут быть, как и поведенческие паттерны, эмоциональная нестабильность, так и проявление РДР. Заполнять дыру приходится аналогичным или схожим прошлым опытом. Вспомним хорошо известный «статус жертвы» или «роль жертвы». Оставим в покое треугольник Карпмана 1 1 Стивен Карпман, 1968г. Автор психологической и социальной модели взаимоотношений в Транзактном анализе. , где есть преследователь и спаситель. «Жертва» несет в себе травматический опыт взаимодействия, часть этого опыта она может взять из родительской семьи (если был подобный), в большинстве своем в ней постепенно закладываются нормы такого общения и взаимоотношений между двумя людьми. Дальше интересней: могут включиться стереотипы по поводу конкретной категории людей (например, мужчин), психологические защиты уверенно нормализуют внутреннее состояние «жертвы» (например, отрицание проблемы насилия в семье). Нестабильная эмоциональность не позволяет трезво оценивать ситуацию. Паттерны продолжают повторяться из раза в раз. Чтобы изменить подобное мышление и поведение требуется психотерапия. Своих собственных сил бывает недостаточно.

Травматический опыт накладывает свой тяжелый отпечаток на восприятие реальности и окружающих людей. Этот отпечаток так просто не отмоешь водой и мылом, нужны порой годы терапии, чтобы изменить нездоровые паттерны и отношения. Что же РДР? Они мешают видеть реальность такой, какая она есть, признавать неприятные факты и личностные проблемы. Проблема «жертвы» – только проблема «жертвы», проблема «тирана» – его собственная проблема. «Жертва» не может исправить «тирана», заставить его поменяться. У каждого из них свое осознание.

Оправдание деструктивных взаимоотношений прочно укрепляет позицию токсичной личности или «тирана», и существенно снижает позицию «жертвы». Заметить и определить с первого раза проблемные области во взаимодействии двух людей (и более) порой трудно, но именно это ведет к осознанию всей ситуации и деструкций на разных уровнях взаимоотношений. Поддержка токсичной личности/ «тирана» со стороны близкого окружения играет немаловажную роль, вынуждая «жертву» принимать свою вину за отношения в семье и соглашаться с ней. И как бы было просто, если бы близкие набросились на истинного виновника! Или же здесь двое виноватых? И виноватых ли вообще? Осознание бы помогло увидеть реальную картину происходящего без учета оценивания всех участников.

Отбрасывать значимость травматического опыта не стоит, так как он, во многом, определяет наше отношение к тем или иным ситуациям, поступкам, событиям. К тому же, отношение у человека без травмы будет отличаться от отношения человека, пережившего ее и не прошедшего терапию.

Насколько мы нуждаемся в осознании, как в важной технике, помогающей увидеть истину? Мы могли бы просто закрывать глаза на все сложные и сокрытые вещи, чтобы не обременять себя лишними переживаниями и тратами энергетических и эмоциональных ресурсов на них. Нам порой тяжело получать извне эти ресурсы, а иногда и невозможно, так как не усвоен этот урок. Мы можем черпать ресурсы внутри себя, но для того, чтобы потреблять, для начала нужно иметь. Позволяет ли нам осознание оберегать самих себя от расточительства эмоций, мыслей и суждений? Что плохого в том, чтобы чувствовать, мыслить и говорить? В этом много хорошего, приятного и полезного.

Так ли мы нуждаемся в осознании? Представьте себе человека, который не осознает ничего вокруг себя, не делает выводов, и не думает. Назовем его Мистер N. Итак, Мистер N живет своей обычной жизнью, работает на обычной работе, получает обычную зарплату и водит дружбу с обычными друзьями. Почему все так обычно? Потому что для Мистера N люди, сфера деятельности и жизнь не представляют никакого интереса. Он ничего не может о них сказать. Он не осознает. Если его спросить «Как прошел твой рабочий день?», он ответит «Как обычно». Обычный значит скучный? Значит, привычный. Если Мистер N начнет задумываться о друзьях, работе и своей жизни он может заметить множество важных и мелких деталей, которые помогут ему многое осознать и переосмыслить. Например, его работа стопорит его профессиональный рост, начальник поручает серьезные дела его коллеге, его друзья с ним только потому, что он всегда платит за пиво и никогда им не отказывает, а его жизнь сплошное угождение всем вокруг, кроме себя. Мистер N привык к этому и не видит манипуляций друзей, стереотипного мышления, своих же собственных когнитивных ловушек. Столкнуться с разочаровывающей реальностью ему страшно. Страшно бросить друзей, работу, представления о стандартной жизни! У него все для галочки сомнительного качества. Удивительным не будет, если и женщину он себе найдет тоже для галочки, чтобы была. Мистер N хочет увидеть другую реальность? Вопрос исключительно к нему.