Гавриил Кротов - Волшебный сок. Повесть об архитектурных подходах к педагогике

– Почему, Катя, скажите. Наверное, упустил что-то важное. Я ведь не педагог.

– Меня в этой планировке восхищают не столько формы, сколько то, что во всех мелочах вы проектируете нового человека, а ваш пионерский лагерь спроектирован для барчуков.

– Но лагерь – место отдыха.

– Место отдыха после школьных занятий, после города. Но что называть отдыхом детей? Как говорила Крупская: «лежать и плевать в потолок»? Нет, ребятишки очень деятельный народ. Их без физической нагрузки нельзя оставлять.

– А спортплощадки, аттракционы, туризм, самодеятельность?

– Это есть. Но дети должны не только глазеть на красоты природы, но и работать.

– Извините. Работать и отдыхать. Какое-то противоречие.

– Нет. Даже для взрослых Крупская предполагает отдых в смене труда. Человек строит самолёты, а отдыхает на сельскохозяйственных работах. Это не новость. Возьмите жизнь Толстого, Павлова, Мичурина, которые чередовали виды труда. Они отдыхали, работая в саду или ещё где-то, и достигли долголетия. В вашем пионерском лагере нет мастерских для работы с деревом, бумагой, металлом, нет и сельского хозяйства, а здесь должны быть цыплята, утята, ягодники, сады, кролики, ягнята.

– Простите, не понимаю. В лагере дети находятся три месяца, а животные требуют ухода в течение всего года. Само присутствие хлевов и птичников пойдет в разрез с требованиями санитарии и гигиены. Да и оправдают ли такие средства цель. Ведь в выращивании животных и птиц должен быть план.

– Хорошо, скажу о цели. Если ребёнка только любить, мы вырастим избалованного человека, который будет потреблять любовь, как нечто само собой полагающееся. Но он должен и потреблять любовь, и отдавать её. Пока ребёнок мал, он отдаёт свою любовь игрушкам. Он ухаживает за куклой, «кормит» её, укладывает спать, одевает, стирает ей одёжку – ну, повторяет заботу родителей. Но в 10—12 лет ребёнок отходит от игрушек и хочет, мучительно хочет быть взрослым. Он охотно включается в работу взрослых, но его всюду гонят так как он обязательно что-нибудь испортит или повредит себе. Кому же отдать заботу и любовь? Должен существовать мир детского труда. Прекрасный мир, праздничный. Молодые животныё – самый лучший объект для детской любви. Сколько красоты в пушистых, нежных комочках цыплят, утят, гусят, в играх и повадках кроликов, а ягнята!.. Разве они не стали художественным символом чистой красоты. Конечно, помещения для них должны отвечать всем требованиям гигиены. Ведь грязный хлев это не свойство животного, а убожество крестьянского хозяйства. Знаете ли вы, что поросята очень чистоплотны и не любят грязи, а мы «свинство» считаем символом всяческой неряшливости.

Дети бывают в лагере три месяца. Но разве нельзя иметь в лагере своё подсобное хозяйство и сделать его рентабельным. Даже в парке помещали оленей, ланей, косуль. Это красиво и полезно.

– Спасибо, Катя. Я вижу, что мне надо было советоваться не только с Ферсманом, но и с Крупской.

– Не только с Крупской, но и с Дзержинским, Калинином, да и с Робертом Оуэном, Песталоцци, Руссо.

– Да, проектировать новые города, а значит и нового человека, без знания педагогики невозможно. Обязательно займусь изучением педагогики, а вы поможете мне. Ведь она применима не только к детям. Да и в городе дети должны получить все условия. Какие у вас будут замечания по моим школьным зданиям.

– Они прекрасны. Здесь свет, воздух, залы, кабинеты, мастерские. Но вы в них учли только 1/4 часть детского быта.

– А дворец пионеров?

– Хорошо, еще 3—4 часа. А остальная жизнь? Не лучше ли подумать о всей жизни детей?

– Катя, я внимательно слушаю вас.

– В анкете мы в самом начале видим вопрос о родителях и их занятиях или о социальном происхождении. Это в большинстве случаев ключ к идеологии человека. Почему у нас в комсомоле такие недоверие к лицам из интеллигентной семьи, что мы увеличиваем им кандидатский стаж, а к людям пролетарского происхождения у нас полное доверие, хотя их образование, культура, развитие заставляют желать лучшего. Эти юноши могут и выпить, и подраться, и загнуть крепкое словечко. Вам-то, надеюсь, понятно почему. Они воспринимают коммунистическую идеологию не умом, а чувством, сознанием, потому что эта идеология росла и развивалась в пролетарской среде, её прививала им сама жизнь. Хорошо подчёркнуто у Маяковского:

Народная пословица метко говорит о моральном облике человека: «Яблоко от яблони не далеко падает». Ребёнок впитывает окружающую жизнь. Наша школа ведёт новое воспитание, и мы очень часто вносим конфликт в семью. Конфликт старого и нового, иногда трагический, как история Павлика Морозова. Но рабочая, трудовая семья иногда калечит детей. Она далека от идеала. Дети наблюдают картины пьянства, религии и… мало ли грязи в быте трудовой семьи, в семье обывателя, крестьянина. А разве дети виноваты, что родимые пятна капитализма прилипают к детям, как оспа? Когда-нибудь мы не будем спрашивать, в какой семье воспитывался человек, а будем знать, что он воспитанник советского государства. Вот здесь-то вы, Виля, должны сыграть огромную, пожалуй, решающую роль.

– Говорите, Катя, я слушаю.

– Вы что же это, дамочка, думаете ссорить детей с родителями, а потом отобрать у матери ребёнка? – пробасил Тупинцин.

– Да, думаю! Маркс более пятидесяти лет назад это высказал в «Коммунистическом манифесте», а я всю свою жизнь отдам этому, чтобы ваш сын, Евтихий Аристархович, не считал себя «особым человеком», которому дано право угнетать людей, давить их своей наглостью и нахальством, служить человечеству, а не своей утробе. Ваш сын будет уважать коллектив и каждый свой поступок будет анализировать и оценивать: нравится или нет он коллективу.

– Это как же? По домам будете с красноармейцами ходить и детей отбирать? Да вас матери растерзают. Каждой своё дитя дорого.

– Нет. Вы мыслите примитивно. Такие, как вы способны испошлить идею марксизма. Но это не новость. Слышали мы разговоры об общем одеяле, об общности жен.

– Катя, не обращайте внимания, – призвал Виля.

– Наши лицеи могут дать своим воспитанникам знания, музыкальную грамоту, графику и искусство, языки, трудовое воспитание, я не говорю о физическом и моральном развитии. Дать возможность ребёнку познакомиться со всеми богатствами культуры от ритмики до управления самолётом. Тогда не будет ошибки в выборе профессий. Я говорю во множественном числе, потому что человек должен иметь не одну профессию, к которой он прикован, а знать весь комплекс избранной им работы, а также ряд прикладных навыков. Большинство воспитанников должны знать музыку, графику, поэзию, не избирая эти отрасли своей специальностью, но это повысит требование к искусству, и наши эстрада, галереи и выставки не будут засоряться халтурой. Высокие требования квалифицированного зрителя или слушателя поднимут искусство на небывалую высоту, а у нас зачастую подвизаются кривые среди слепых.