Энди Купер - Я Вам не Вы, или Выцыганить услугу «Любовь»

Это метро ещё не испорчено наступившим 21-м веком: голубые и рыже-коричневые пластики внутри «Номерных» – что-то родное как мама. Полумрачные «Ежи» с круглыми плафонами – как никакая другая модель олицетворяют уединение и спокойствие. Плитки на станциях-сороконожках шестидесятых ещё не начаты меняться несвойственным им пластиком. Ближе к конечным составы сильно пустеют, усиливается запах креазота (на поздних постройках).

Считанные дни и часы ознакомительных поездок весной-летом 2003 навсегда станут единственными и неповторимыми. Ведь это здоìрово когда после привычного куска одной линии с привычными ведущими по нему – родителями, найдётся другой человек и покажет что же там на ней дальше и не только на ней, а на всех остальных пересекаемых и не пересекаемых с ней линиях, идущих в разные дали своего города, исполнив маленькую заветную мечту раннего детства.

Удивляет протяжённость каждой из них и разнообразие её станций: разная форма, разный отделочный материал, разный тип из-за глубины её заложения. Одна не похожа на другую за счёт индивидуальной отделки, как минимум цвета – даже если обе во всём остальном один в один. Каждая из них не только рассказывает о жизни наверху, но и выполнена из самого передового материала на день своего рождения. Удивляют новые станции: эффект зарева и полумрака выделяет, показывает техническую новизну времени их создания. Новый пластик и остальная отделка, новое освещение, оригинальный дизайн, всё это в традиционных для нашего метрополитена форме и стиле.

Но больше удивляет количество этих станций, длинных рифлёных снаружи поездов, низкий интервал движения, запах, общий ритм жизни (исключив из него пассажиров, мысленно опустошив всё от них себе одному), и конечно же боìльшая, первая и главная зацепившая суть – симметричность.

Ты едешь «туда» в большом и длинном восьмивагонном составе, наполненном огромным количеством крупных и мелких деталей, ровных и одинаковых: дома из бумаги в масштабе такого не повторить. «Обратно» поедешь на другом таком же, а всех их много. Очень много. Всё это сделано не одним человеком, за всем этим стоиìт сложная наука и большое производство. Тоже со станциями и тоннелями. А самое непонятное – почему всё показанное на картинках выше, реально никогда и нигде в уменьшенной копии не продаётся? Почему на витринах лежит всё что угодно кроме такого? Зачем эти детские паровозики с одним-двумя несерьёзными пластмассовыми вагончиками? И почему что уж и есть из того что надо – продаётся если только в Центральном Детском Мире на Лубянке, и стоìит немыслимых денег, не выпускается в массовое доступное серийное производство? Вкусы что ль разные и понятия о красоте у меня и людей…?

Едешь долго, проезжая не одну станцию, с интересным видом за окном, почти на каждой встречаешь обратный состав таких же размеров, детализации, и такого же технического уровня развития. Смотришь как он едет против твоего в обратную сторону. Смотришь на зал и другую путевую стену, зная что по тому пути, а не по этому же ты поедешь обратно, и будешь смотреть на путь по которому ехал туда. Он будет во всём точно таким же, и также по нему будут ехать такие же поезда, ничем не отличные от твоего, исключая тональность наружной окраски и пластик в салоне. Классной задумкой оценится и смена объявляющих станции голосов с мужского на женский по проезду половины каждой из протяжённых через центр радиальных линий (в обоих направлениях), задуманная по принципу «голоса «начальника, зовущего на работу»» (в сторону центра) и «голоса «жены, зовущей домой»» (в область).

Изучая (то есть проезжая) линию, безумно интересно открывать для себя новые станции и перегоны между ними, разные на скорость по ним движения и расстояние. Особенно – к концу в область: состав пустеет, нас остаётся всё меньше. Чем она закончится? Становится даже немного страшновато от этой неизвестности и опустошения салона. Каждый момент шикарен и незабываем, иногда завораживает как при просмотре фильма. Доезжая до конечной, мы переходили в напротив стоящий на посадку поезд, смотрели из него на поезд высадивший-«исполнивший свою миссию», закрывающий двери и уходящий на разворот. Расставаться с ним совсем не хотелось, а было желание ехать и смотреть «эту картину» дальше, но дальше она не продолжится – станции там ещё не построены, только тупик. Отправясь с конечной в обратную сторону, напротив нас было всё тоже самое в обратном порядке. И всё это незабываемо здорово. Каждая линия разного времени, но одной силы и смысла; каждый её радиус или участок – есть целый отдельный, а может и общий со всей ней сюжетный ряд; каждая станция отлична по цвету, форме и отделке, а иногда и размерам – лишь проходящих её поездов в высоте не ниже, и к платформе стеной путевой не ближе, представляет пространство, в себя уносящее. Предпоследняя ещё не виденная линия – Серпуховско-Тимирязевская (Серая).

Я постоянно ждал бабушку когда она будет готова поехать со мной. В день знакомства с этой линией, в 8:45 утра я уже вовсю караулил её из окна кухни, и видел как она проходит наконец под окном к дому, крикнув с пятого этажа:

«Ба!»

Она подняла голову вверх.

«Иди скорее домой!»

Линия была на тот момент самой длинной в Московском метро, и я торопил её чтобы скорее дойти, объехать круг из обоих путей и вернуться до обеда. Хорошо запомнятся все односводчатые станции.

Последней неосмотренной линией быть второй по длине – Калужско-Рижской (оранжевой). В тот день она не собиралась никуда идти лишь потому что ей надо было сделать что-то с зеленью.

«А в холодильник убрать?»

– «А в холодильнике места нет»

– «Как нет? Давай я уберу!»

И я уберу через полминуты, отрыв кучу свободного пространства. Желаемому на тот день плану прекрасно осуществиться. Поездка на линию Оранжевого цвета сложится. С ней мы познакомились при сильной летней жаре наверху: именно в такой, уже не подходившей для того обстановке, всё неизведанное кончится. Ничто им (таковым) отныне уже не будет. «Да и хватит уже» – подумается самому себе, провожая взглядом уходивший с «Краснопресненской» «Номерной» Кольцевой линии по дороге назад. «Погода какая жаркая, а ты в духоте под землёй торчишь».

Дальше в это время суток будут купания в Химкинском водоканале. Делалось это и раньше, как и с родителями и родственниками, и тоже нравилось. Вода хоть и грязная, но заряжала позитивом и настроением. Рубиться в «Clive Barker’s Undying» (2000), «Return To Castle: Wolfenstein» (серия игр, 2001), «Red Faction» (2001) и «Postal-2» (русская озвучка, 2003) по приходу домой будет продолжением удовольствия, и круто не меньше.

Всё это проходит здорово и замечательно, пока перед самым отъездом в Анапу в августе, повелитель гуманитарных наук отец не приносит обещанные месяц назад билеты в театрально-художественный колледж для самостоятельной подготовки за предстоящий 9-й класс (8-й год учёбы). Обычно все ждали и вымогали максимум рисования сверхурочного художке, чтения книг рекомендуемых советской школой, жизнью и молодостью заставлявших их читать; больше ждали дружбы со сверстниками, думая что их противоположное отношение вызвано исключительно неисполнением вышеуказанных пунктов, а значит никто никогда не ждал того что свершится сейчас.