Роман Чеппелер - Книга перемен

Несколько возможных преимуществ данного подхода

• Нет безработицы и связанного с ней расслоения общества.

• Человек волен делать то, что считает разумным. Из этого может родиться что-нибудь стоящее.

• Работа, которую никто не желает выполнять, вынуждена становиться более привлекательной в финансовом отношении.

• Рынок рабочей силы становится «добровольным», работники и работодатели уравнены в правах.

Несколько возможных недостатков

• Поскольку право на базовый доход имеют только граждане определенной страны, требуется проведение ограничительной политики в отношении иностранцев.

• Государство как основной кредитор поступится либеральными принципами свободного рынка в угоду культивирования квазисоциалистических отношений.

Несколько вопросов, остающихся открытыми

• Станут ли люди ленивыми, если им начать просто дарить деньги?

• Не приведет ли введение «базового дохода» к еще большему социальному расслоению в обществе?

• Что станет с теми, кто в принципе не стремится к достижению какого-либо идеала в своей деятельности?

• И самое главное: откуда взять столько денег, чтобы их хватило на финансирование базового дохода?

«Эта реформа сравнима с отменой рабства или введением всеобщего избирательного права».

Базовый доход – это идея гарантировать каждому гражданину страны безусловный доход от государства. Модель демонстрирует существующую ныне систему (слева) и систему базового дохода (справа).

ЧТО МЫ ОПЛАЧИВАЕМ, КОГДА ЧТО-НИБУДЬ ПОКУПАЕМ

Тезис «латте макиато» швейцарских апологетов принципа базового дохода Даниэля Хэни и Энно Шмидта доступно демонстрирует, из чего складывается цена порции кофе с молоком сейчас и в условиях системы базового дохода.

Одна чашка латте макиато стоит 3,60 евро. Сегодня расклад таков: 0,60 – НДС; 1,50 отчисления в фонд зарплат, другие социальные выплаты; 1,50 – это оплата самого кофе, молока, оборудования кофейной и т. д. Но и здесь речь идет, в том числе, о расходах на заработную плату, поскольку все это тоже кем-то произведено и люди получают за это деньги. В случае с нашей чашкой латте назовем ее «скрытой» зарплатой. В итоге получается, что мы платим 1,80 евро в качестве налогов и столько же – в фонд открытой и «скрытой» зарплаты.

В системе базового дохода налоговая часть в размере 1,80 разделяется: 1,20 уходит на финансирование государственных коммунальных и социальных услуг (больницы, автодороги и т. д.), 0,60 – на финансирование базового дохода, заменяющего нынешние социальные выплаты. Часть стоимости чашки кофе, которая шла на финансирование прямой и «скрытой» зарплаты, тоже разделяется: 0,60 «утекает» на финансирование базового дохода, 0,60 – на содержание персонала. Затраты на продукты и оборудование составляют 0,30. По сравнению с нынешней системой затраты кофейни сокращаются, так как снижаются расходы на содержание персонала.

Получается, что взнос в базовый доход не становится дополнительной обузой, он складывается частично из налогов, социальных отчислений и частично из нынешних отчислений на заработную плату.

Как бы вы работали, если бы зарплата была гарантированной?

Почему, когда вводится базовый доход, цены остаются стабильными?

ЧТО ПОДГОНЯЕТ ИНТЕРНЕТ

Каковы наиболее значимые области применения «архитектуры соучастия» Веб 2.0? И что является ее основной движущей силой? Позволим себе осторожную оценку.

Google:до сих пор непревзойденный алгоритм.

«Википедия»:добровольное начало – тысячи пользователей бесплатно делятся своими знаниями.

WikiLeaksи другие: стремление к прозрачности.

Facebook:контакты, потребность в признании.

Предпосылкой, однако, является наша готовность обнародовать частные сведения. Этот образ действий сегодня называется default to public (публикация по умолчанию): все, что мы однозначно не декларируем как частное, автоматически становится публичным. Такое изменение беспримерно в человеческой истории, но без ответа остается еще много вопросов. Что можно делать с этими структурами? И для чего – кроме продажи рекламы – они уже используются? Почему мы бесплатно делимся личной информацией, хотя могли бы дорого продавать ее?

Веб 2.0 функционирует, потому что мы все участвуем в этом процессе. Для представителей Digital Natives, «цифрового поколения», тех, кто не застал «доинтернетную» эпоху, это норма. Они уже не помнят, когда впервые встретили в офлайн своих онлайн-знакомых. Они не делают различия между онлайн и офлайн. Для них это несущественное отличие. Его просто нет.

Самые увлекательные персонажи для нас сегодня те, кого мы не находим в Google.

Когда вы впервые вышли в онлайн?

КАК БЫ ИНВЕСТИРОВАЛ ИИСУС

Скажем как есть: капитализм – доминирующий общественный строй нашего времени. Капитализм – это система. Но она находится в кризисе. В мире, где за идею финансовых деривативов дают Нобелевские премии (модель Блэка – Скоулза), где банки имеют право из десяти полученных на сделке евро присвоить девять, где ни клиенты, ни продавцы не понимают, с какими финансовыми продуктами имеют дело, должен быть поставлен принципиальный вопрос: не стали ли правила игры слишком сомнительными?

Есть ряд западных экономистов, поглядывающих со смешанным чувством любопытства и зависти на так называемый исламский банкинг – строго контролируемую банковскую систему, опирающуюся на религиозные законы (запрет на проценты, спекуляцию, инвестирование в алкоголь, проституцию, производство свинины и т. д.). Удивительно не то, что эта система функционирует – и без серьезного ущерба миновала финансовый кризис, а то, что в западной модели капитализма не находится соответствующего аналога, при том что есть интерес к долгосрочному этичному инвестированию. Напрашивается вопрос: в состоянии ли Запад вообще выстроить этичную банковскую систему? И если да, то на каких принципах? На христианских, утверждает Пол С. Миллс, экономист из Кембриджского университета. Имеет смысл поподробнее остановиться на его модели.