Харриет Лернер - Всё сложно. Как спасти отношения, если вы рассержены, обижены или в отчаянии

Глория научилась закрывать дверь своего кабинета и говорить Моник, когда она не могла слушать или ее нельзя было прерывать. Моник становилась угрюмой, и Глория научилась позволять ей дуться. Никто еще не умер от того, что немного подулся, и долго обижаться невозможно. Кроме того, Глория ясно и прямо говорила о том, как негатив Моник сказывается на их отношениях и том факте, что она не сможет их продолжать, если все останется как есть. Она очертила границы допустимого любящим и уважительным тоном.

Наконец, Глория настаивала на том, чтобы Моник получила профессиональную помощь, что та в конечном итоге и сделала. Моник любила Глорию, ценила ее советы и серьезно восприняла ее растущее разочарование. Она не хотела портить отношения, изматывая и Глорию, и себя саму. Моник пошли на пользу и психотерапия, и лекарства, и она почувствовала себя намного лучше.

Поскольку эмоциональная атмосфера их отношений была непринужденной и любящей и так как они жили под одной крышей, Глория могла позволить себе сказать: «Ты должна получить помощь, потому что твой негатив ставит наши отношения под серьезную угрозу», – и быть услышанной. Отношения с родителями, братьями и сестрами, как правило, менее гибкие, даже когда в них не меньше любви.

Независимо от отношений, мы должны знать пределы своей способности к сострадательному слушанию и придумать, как защитить себя в случае необходимости. Кроме того, следует различать тот разговор, в котором человек делится с вами настоящей болью, и тот, где на вас льются хронические реактивность и негатив.

Когда разум человека одержим определенной темой, он может никогда и не измениться. Но с нашей стороны будет правильнее, если мы будем вести разговор твердо и зрело. Потом, для нас же будет лучше, если мы выработаем стратегию самозащиты от эмоционального потока другого человека на случай необходимости. Наконец, отношения только упрочатся, если мы сумеем установить пределы допустимого и одновременно найти продуктивный способ вернуться к тому самому разговору, на который у нас самая острая аллергия.

Иногда кто-то важный для вас не готов говорить вообще. Он или она может дистанцироваться эмоционально или даже ретироваться. Может быть, вам и нужно поговорить, но другому человеку это необязательно. Чем дольше ваши отношения и выше ожидания, тем болезненнее молчание.

Мы хотим думать, что любые важные отношения можно наладить, если упорно повторять правильные слова. Нам нужны результаты. Но в некоторых случаях слова не доходят до того, кому предназначены. Вам, возможно, придется избавиться от каких-либо ожиданий по поводу того, что он когда-нибудь изменится или хотя бы даст вам возможность проговорить то, что вас беспокоит.

Эта задача труднее всего, если мы считаем, что от нас отгораживаются не по нашей вине, и если мы ощущаем депрессию или гнев, которые обычно сопровождают ужасное отчуждение. Поиск голоса предполагает размышление над тем, как нам говорить и действовать (или не действовать) в отношениях, исходя из наших базовых ценностей и убеждений, а не просто реагировать на поведение другого человека или нашу интенсивную эмоциональность.

Когда вас отвергают, это неприятно. Никто не выбирает это добровольно, но и избежать этого невозможно. Ваш партнер, близкий друг или член семьи может сообщить вам, что все кончено, и не обсуждать это больше. Давайте рассмотрим все три ситуации, начиная с интимного партнера.

Мэри обратилась ко мне за помощью через год после того, как ее жених Боб разорвал помолвку, отказавшись обсуждать свое решение. Они встречались почти два года и собирались вместе купить дом, когда Мэри получила следующее электронное письмо:

«Я много думал и решил разорвать наши отношения. Мое решение никак не связано с тобой. Ты замечательный человек, и любой мужчина был бы счастлив с тобой. Я люблю тебя, но я не влюблен в тебя. Я не хочу это дальше обсуждать. Прости, что обидел тебя. Ты заслуживаешь лучшего, чем я. Люблю, Боб».

Мэри чувствовала себя так, будто ее переехал грузовик. Она позвонила Бобу и попросила поговорить с ней о том, почему он изменил свое решение. Она сказала ему, что любые слова будут лучше его молчания, которое подпитывают ее собственные худшие фантазии. Она попросила Боба пойти с ней к семейному терапевту хотя бы на один сеанс. Боб согласился только на единственную встречу в кафе после работы, на которой Мэри плакала и умоляла его дать их отношениям больше времени.

Боб отказал Мэри во всех ее просьбах о дальнейших беседах. Он перестал отвечать на ее звонки и сообщения на автоответчике и на письма, где она описывала, как опустошена и как ужасно заканчивать их отношения по электронной почте. Тем не менее ответа не было. Когда молчание затянулось, она связалась с единственным братом Боба и потребовала предоставить ей больше информации, но так и не узнала ничего более конкретного, чем: «Может быть, он испугался» и: «У Боба всегда были проблемы с женщинами».

После того как Мэри увидела Боба, обнимающего на концерте новую девушку, ее уныние только усугубилось, и она решила позвонить мне. «Я просто хочу понять, почему он бросил меня, – объяснила Мэри. – Если мне удастся осознать для себя его поведение, возможно, я смогу простить его и отпустить ситуацию». Дело в том, что через год после болезненного разрыва Мэри чувствовала себя хуже, а не лучше, и не могла перестать думать о том, как Боб поступил с ней. «Я просто хочу понять », – повторяла она снова и снова. Она хотела знать, как Боб мог повести себя так жестоко, черство и отстраненно, и к тому же, похоже, не испытывал никаких угрызений совести.

Когда вас отвергают, это опустошает душу. Мэри пережила тяжелую потерю, и ей нужно было время, чтобы восстановиться. Внезапное решение Боба уйти и то, как он разорвал их помолвку, заставило ее пересмотреть свое понимание их общего прошлого и представлений об их совместном будущем. Разрыв стал особенно болезненным, потому что они с Бобом никогда не признавали проблем и не говорили о них по мере их возникновения. Боб ни разу не обсуждал свои сомнения и не делился неудовлетворенностью, а Мэри не замечала, что что-то явно шло не так. Естественно, она была подавлена.

Через какое-то время друзья Мэри посоветовали ей: «Отпусти ситуацию!» и «Прости и забудь!» Возможно, их утомила бесконечная череда ее жалоб. Но Мэри просто не могла двигаться дальше. Она чувствовала, что действия Боба были непростительны, и ей казалось, будто она может доказать свою правоту, только продолжая страдать, хотя это не было ее сознательным намерением.