Питер Губер - Расскажи, чтобы победить

– Отличная идея! – закивали другие.

Я был ошарашен. Когда это отсутствие у человека работы служило рекомендацией для работы над крупнейшим кинопроектом? Даже мне было известно, что режиссер в съемочном процессе – ось мироздания. Именно он имеет дело с руководителями студии и управляет производством фильма, придает направление сюжету и разрабатывает его, говорит последнее слово при отборе актеров и контролирует все творческие процессы, с самого начала предпродакшна до завершения постпродакшна. Режиссер – хранитель идеи фильма. Неужели эти способны выбрать правильного режиссера, основываясь на сэндвиче с тунцом? Если я смогу предложить лучший путь принятия решения, это, возможно, станет для меня благоприятной возможностью навести лоск на мою репутацию и разрешить карьерные проблемы. Несколькими неделями позже мне стало известно, что Энди Мак Лаглен выиграл в «тунцовой лотерее», как я теперь это называл, и действительно станет режиссером «Парада дураков». Я не имел ничего против Энди Мак Лаглена, но точно знал: это решение можно было принять иным, более подходящим способом. Я отправился в свою узкую, длинную нору и прикрепил на заднюю стену белую пробковую доску от пола до потолка. Потом купил несколько коробок разноцветных кнопок: красных, синих, оранжевых, желтых, зеленых – и маленький аппарат фирмы Brother для наклеивания этикеток. В те дни Всемирной паутины даже на горизонте не было. На дворе стояла доинформационная эра. До создания Internet Movie Database [19] оставалось несколько десятилетий. Счетные машины мы именовали «компьютерами». И все же я чувствовал, что информация – это твердая валюта, и собирался на своей доске собрать и структурировать сведения о голливудских режиссерах, чтобы каждый участвующий в процессе принятия решений мог добавить в нее что-то и воспользоваться этими данными.

Я начал прислушиваться к разговорам в коридорах на этаже топ-менеджеров, выделяя наиболее полезные типы информации, а потом на доске для каждого типа данных создавал отдельные категории. Я прикреплял наклейки с именами всех ныне действующих режиссеров. Потом привязывал их имена к названиям агентств, с которыми они сотрудничали, и обозначал их разными цветами в соответствии с жанрами, на которых они специализировались: комедия, семейный фильм, драма, боевик, мюзикл, приключения, вестерн и научно-популярное кино. Я отделял режиссеров, занятых в съемках, от тех, которые закончили один проект и еще не начали другой; сортировал их в зависимости от размера выделенного им бюджета и от того, уложились ли они в бюджет; связывал их имена с именами звезд, с которыми они работали. Я собирал любые детали, какие мог найти, и ежедневно обновлял свою схему.

Вначале люди, останавливаясь рядом с моим офисом, думали, что я слегка тронулся. Потом начали смеяться. Но когда моя «схема режиссеров» постепенно обрела форму, по ней стало можно за секунду понять, какие режиссеры в любой области киноиндустрии в настоящий момент доступны и в чем их слабые и сильные стороны. О моей доске заговорили. Ко мне заходили, чтобы взглянуть на нее, и часто задерживались дольше, чем намеревались. Они поправляли на ней что-нибудь или добавляли, и постепенно доска зажила собственной жизнью, словно одушевленное существо.

И эту историю я рассказывал каждому, кто спрашивал, зачем мне эта схема. Каждый понимал, о чем история, поскольку каждый когда-нибудь да видел, как решения принимались на странных основаниях из-за недостатка полезной и своевременной информации. Они и сами так поступали. А в моем кабинете они не только получали возможность выслушать историю проблемы, но и увидеть и буквально пощупать одно или сразу несколько возможных решений.

Иногда, если мой посетитель принадлежал к сторонникам старой гвардии, моя «тунцовая история» заставляла его встать на дыбы.

– А, так ты у нас вдруг стал гением? – нападал на меня высокопоставленный гость.

– Нет, – отвечал я. – Я никакой не умник. Ведь не я принимаю решения, а вы. У вас вся власть. А здесь просто собрано все, что сейчас происходит в нашем бизнесе. Если вы делаете фильм, вы захотите узнать, кто сейчас свободен, кого лучше всего выбрать для вашего проекта и почему. Эта информация позволяет вам более эффективно принимать решения.

Тут я разворачивал свою «тунцовую историю», и происходило озарение.

– Более того, – говорил я, – мое описание беспристрастно. В агентствах вам станут рассказывать о людях, которых они представляют, будут подтасовывать данные в свою пользу. Я же предоставляю вам полную картину происходящего, ничего не скрывая. А вы уже сами отбираете. Вы ведь знаете, что ищете. Я просто организую информацию. А вы управляете ею так, как хотите.

Передавая другим власть над «схемой режиссеров», я позволял слушателям присвоить ее себе и распоряжаться ею. Один рассказывал о доске другому, а тот – третьему, и слава моя неуклонно росла. И вот в один прекрасный день кто бы, вы думали, появился на пороге? Сам Сидни Пуатье.

Сидни Пуатье и тогда был моим героем на все времена, остается им и теперь. Двумя годами раньше он исполнил главную роль в фильме Стэнли Крамера «Угадай, кто придет к обеду». Он разрушил голливудские ограничения по цвету кожи, сыграв ведущих персонажей в высокобюджетных фильмах, от «Порги и Бесс» и «Изюм на солнце» до «Клочок синевы» и «Полуночная жара». В 1959 м, в том самом году, когда чернокожего мужчину по имени Мак Чарльз Паркер линчевала толпа в Миссисипи, Сидни Пуатье получил номинацию на «Оскар» за главную роль в «Не склонившие головы», а пятью годами позже завоевал награду в номинации «Лучший актер» за фильм «Полевые лилии». И вот теперь юная легенда Голливуда стояла прямо в моем офисе – моем информационном центре.

– Круто, – сказал он, разглядывая доску. – Я ищу какого-нибудь хорошего режиссера для проекта, над которым сейчас думаю.

Сидни провел у меня больше часа, исследуя схему режиссеров.

– Откуда ты взял такую идею? – в какой-то момент поинтересовался он. Я рассказал ему историю о сэндвиче с тунцом. Он хмыкнул и продолжил исследование составленных из кнопок стрелок.

– Да, это сильно облегчает жизнь, – произнес Пуатье, закончив осмотр.

Потом сказал, что сделал выбор и поблагодарил меня. А затем отправился и рассказал всем в округе о парне, сидящем в недрах Columbia, у которого есть доска режиссеров. Он рассказывал историю о сэндвиче с тунцом и о моем безумном изобретении. И через пару недель у меня, на Гауэр-Стрит 1438 Норт, начали появляться люди, даже не работающие нигде поблизости. Доска послужила долгожданным компасом для принятия многих важных решений в Голливуде. Посетители собирались в кабинете и вокруг него, становясь участниками моей затеи. Они были как члены одного племени, которые поправляют главного рассказчика, сидя вокруг костра.