Л. Панкова - Политология. Вопросы и ответы

Для изучения политического сознания и политической культуры приобретает важное значение исследование процессов идентификации. Политическая идентификация, по мнению классика теории идентификации Э. Эриксона, признана «всеобщей и универсальной категорией». Идентификация – процесс становления представлений человека, малой или большой группы о своем положении в обществе (самоидентификация, самосознание), а также сравнение этого положения с положением других людей и групп. Человек не может не соотносить себя с различными группами (в том числе с референтной группой – той, которая для него более значима). Идентичность – это совокупность представлений о своем равенстве (неравенстве) и биографии (истории) в контексте жизни этнической и политической культуры. Э. Эриксон указал на тесную связь идентификации с идеологией. Политическая идентификация отражает процесс поиска и сохранения постоянства людьми и группами своего положения в динамичном процессе, когда приходится соотносить свои жизненные планы с позициями политических партий, лидеров, государственной и муниципальной власти. Политические идентичности – это определенные установки, тесно связанные с ценностями. Они входят в структуру политического сознания. Граждане и другие политические субъекты вырабатывают идентификационные стратегии, ориентированные на выбор «системы координат», референтные группы, политических лидеров.

Политическая идентификация сначала соотносилась с поведением избирателей, электоральными ориентациями в условиях стабильной демократии с устойчивой двухпартийной системой. Так, западные исследователи признали значимость партийной идентичности. Р. Роуз и У. Мишлер выделили четыре типа избирателей: а) «негативисты», имеющие четкое представление о том, за какую партию они не будут голосовать в любом случае, но не имеющие четкого позитивного представления о том, за какую партию они будут голосовать в любом случае; б) «закрытые», имеющие четкие преставления о позитивных и негативных образцах партий; в) «открытые», позитивно относящиеся к какой-либо партии, но не имеющие образа «врага»; г) «апатичные», не имеющие никакой идентификации. Здесь мы видим, что исследования идентификации подтверждают положение К. Шмитта о политическом состоянии интенсивности ассоциации и диссоциации сторонников и противников.

Выяснилось, что политическая культура выполняет в обществе функцию идентификации, т. е. реализует потребность человека в понимании групповой принадлежности. Исследование структуры политических ориентаций американским ученым У. Розенбаумом позволило выделить три типа ориентаций относительно политических объектов. Один из типов включает ориентации относительно «других» в политической системе: а) политической идентификации – ощущение принадлежности индивида к определенной социальной группе, партии; чувства сопричастности и лояльности к ним; б) политических верований (убеждений), отражающих отношение к другим политическим группам в интервале «хорошее – плохое». Выяснились особенности политической идентификации в зависимости от этнической и национальной принадлежности. Так в кризисных обществах было выявлено возрастание отчужденности различных этнических, а также социально-демографических и профессиональных групп.

Для России проблема идентификации обострилась, особенно в начале 90-х гг. в связи с распадом СССР, значительной вынужденной миграцией, политическими и экономическими кризисами. Возникла необходимость, а с ней и научный интерес к изучению идентификации в трансформирующихся обществах, чтобы измерить изменения в идентичностях граждан и социальных групп. Особенно актуально это стало для России и других постсоветских государств в силу их полинациональности и поликонфессиональности. Возникают «негативные идентичности», а также «кризисные идентичности», связанные с потерей и поиском идентичности в тяжелые экономические и политические периоды, особенно для людей, оказавшихся в регионах национально-этнических конфликтов, беженцев и вынужденных переселенцев. Для России стала острой проблема «идентичности гражданина».

Стоящие перед государством задачи требовали создания ценностного консенсуса, единения большинства нации для преодоления экономического кризиса. Но действия разных политических и социальных сил оказались настолько противоположными, что такое единение было недостижимым. Поэтому стал доминировать эгоистический интерес нескольких промышленных групп, крупных чиновников, а также организованных преступных группировок. Это стимулировало деидентификацию, усиленное отчуждение граждан от государства. Усилились региональная и этническая идентификации, приходящие в противоречие с понятием «федерация» и общегосударственной (общероссийской) идентификацией. Вначале 90-х гг. Россия оказалась на грани распада на отдельные территориальные части. Это стимулировало изучение идентификации. Так, под руководством В.А. Ядова был реализован проект «Изменения в идентификации личности». Было замечено, что в кризисном обществе идентификация идет по принципу «от противного», т. е. люди осознают, с кем они себя не идентифицируют. А чувство позитивной групповой идентичности формируется значительно медленнее. Например, у россиян очень противоречиво формировалась партийная идентификация У. Зиммерман и Т. Колтон в 1996 г. задавали россиянам вопрос о том, могут ли они о какой-то партии сказать «моя партия». Только 25 % респондентов смогли назвать такую партию. Россияне идентифицируют себя в большей степени не с движениями, партиями или идеологиями, а с личностями (лидерами, персонами), особенно с теми, которые не вписываются в общепринятые формы политической презентации. Значительна часть россиян, которые не определили однозначно свою политическую ориентацию. Если в ряде западных стран количество таковых колеблется от 15 до 25,5 %, то в России их число достигает 40–45 %.

При рассмотрении любой совокупности отношений как системы выделяются два комплекса проблем. Первый – процессы, идущие внутри этой системы, их динамика и влияние на ее стабильность (нестабильность). Второй комплекс – взаимосвязь системы международных политических отношений с внешней «средой», т. е. с системой экономических, социальных, культурных, экологических отношений, среди которых политическая составляющая играет особую роль.