Владимир Кочетков - Психология межкультурных различий

То, что функционирование высокоразвитой регулятивной подсистемы связано с осторожностью, не противоречит данным других авторов. Описано много исследований отношения к риску у профессионалов-специалистов в области принятия рискованных решений и, следовательно, имеющих высокоразвитую регулятивную подсистему. К ним относятся руководители, имеющие дело с риском, профессиональные игроки – завсегдатаи казино в Лас-Вегасе. По данным Ю.А.Лихомирова (1972), большинство руководителей принимают осторожные решения. Р.О.Свальм установил сильно выраженное отвращение к риску у менеджеров в ситуациях, требующих принятия решения с риском (Swalm, 1966). Р.Филипс при изучении азартных игр обнаружил, что опытные игроки на самом деле не стремятся к риску, более осторожны и предпочитают пари с более низкими шансами, чем неопытные игроки. Он подтверждает, что люди, продолжительно имеющие дело с рискованными выборами, действуют с меньшим отвращением к риску, чем те, которые меньше сталкиваются с риском (Philips, 1972). Г.К.Диксон сравнивал отношение к риску у менеджеров, преимущественно имеющих дело с проигрышами (управляющие страховыми компаниями), и у руководителей из других областей менеджмента. Из своих наблюдений он сделал следующие выводы: знакомство с проигрышами формирует скорее уважение, чем презрение к ним; предъявление событий, продуцирующих потери, ведет к осторожности; у руководителей, которые в своей деятельности не сталкивались с неудачами, может сложиться впечатление, что неудачи вообще не случатся с ними (Dickson, 1981).

То, что люди с высокоразвитой регулятивной подсистемой неригидны, тоже не противоречит опубликованным данным о том, что высокая степень ригидности неблагоприятно сказывается на процессе принятия решения (Залевский, 1976).

Высокая поленезависимость может являться следствием функционирования высокоразвитой регулятивной подсистемы, поскольку предполагает при принятии решения ориентацию на собственные силы, а не на внешние обстоятельства.

Неожиданностью явилось то, что люди с высокоразвитой регулятивной подсистемой внушаемы. До самого последнего времени внушаемость считалась негативным для принятия решения свойством. Предполагалось, что она, как и ригидность, «является проявлением недостаточного жизненного тонуса, стремления облегчить решение некоторых жизненных задач; направленность по пути, уже проторенному, стандартному, не требующему от человека учета нового, своеобразного» (Залевский, 1976, с.68).

Полученные данные говорят о необходимости изменить понимание внушаемости как качества, мешающего при принятии решения. Поскольку люди с высокоразвитой регулятивной подсистемой внушаемы, то, по-видимому, внушаемость не мешает, а помогает им ориентироваться в ситуации. Можно предположить, что поленезависимость и внушаемость лиц с высокоразвитой регулятивной подсистемой отражают разные потоки информации о внешней ситуации. Если поленезависимость – проявление прежде всего ориентировки на собственные возможности, то внушаемость, по-видимому, отражает прием и переработку необходимой информации на бессознательном уровне, тем самым оптимизируя принятие решения. В экспериментальных задачах поведение испытуемого определялось двумя потоками информации: первый поступал непосредственно от ситуации, второй отражал воздействия на процесс принятия решения. Возможно, что полезависимость сказывается при переработке информации первого потока, а внушаемость – второго.

Не согласуются с литературными источниками полученные данные и о том, что импульсивность – рефлективность не связана со стилем принятия решения. Многочисленные исследования, в которых изучалась импульсивность в качестве одного из когнитивных стилей, указывают на ее связь со стилем и другими сторонами процесса принятия решения (Kagan, 1965). В качестве возможного объяснения полученных данных, противоречащих литературным, можно указать на ограниченный объем экспериментальной выборки.

Подгруппа чрезмерно реагирующих обнаружила наиболее выраженный по сравнению с остальными подгруппами внутренний уровень субъективного контроля. Внутренний локус контроля свидетельствует о мнении чрезмерно реагирующих, что успех при принятии решения зависит не от внешней вероятности наступления события, а прежде всего от их собственных усилий. Другими словами, при принятии решения чрезмерно реагирующие считают, что добьются успеха со стопроцентной вероятностью, то есть мир представляется им определенным, а не вероятностным. Кроме того, чрезмерно реагирующие проявили осторожность в игровых ситуациях опросника Когана – Валлаха. Можно предположить, что такая осторожность связана с внутренним локусом контроля. Они осторожны, потому что считают себя плохими игроками, так как вследствие внутреннего локуса контроля не учитывают вероятности и не умеют ориентироваться в вероятностной структуре игры. Такая интерпретация риска – осторожности соответствует имеющимся в наличии данным исследований профессиональных игроков, которые обычно имеют внешний локус контроля (Schneider, Posse, 1982). Данные когнитивно-стилевых измерений показали, что чрезмерно реагирующие испытуемые достаточно рефлексивны (по опроснику Азарова = 7,81; по тесту Азарова = 6,97).

По личностным качествам подгруппа недостаточно реагирующих ближе, чем остальные подгруппы, к оптимально реагирующим. Отличия по большинству измеренных свойств статистически незначимы. Подгруппа недостаточно реагирующих наиболее осторожна и наименее импульсивна.

По полученным данным, негативно реагирующие невнушаемы. Сопоставляя этот факт с описанными выше, можно предположить наличие у них специфического вида внушаемости – с отрицательным знаком. Вместо внушаемого действия негативно реагирующие выполняют противоположное. Внешний локус контроля негативно реагирующих указывает на то, что они будут рисковать, полагаясь на внешнюю ситуацию. Это подтверждает и высокая склонность к риску, измеренная с помощью опросника Когана – Валлаха.

Негативный регулятивный стиль проявляется в реагировании, обратном оптимальному, устойчиво сохраняющемуся в решении задач разных уровней и классов.

Одна из интересных возможностей для науки, предоставляемых сегодняшним периодом, – переходом от тоталитарной коммунистической системы СССР к демократической системе России, позволяет сравнить, как менялся менталитет в одной стране, в одних климатических и географических условиях, но в разных политических системах, социально-экономических условиях, разных мировоззрениях. Основным отличием является изменение взглядов на собственность.