Карл Юнг - Аналитическая психология [litres]

461 Наихудших ошибок такого рода можно избежать, если признать тот факт, что существуют психологические типы разной направленности и что их психология не может быть втиснута в рамки нашего собственного типа. Одному типу достаточно сложно понять другой тип; что же касается абсолютного понимания другой индивидуальности, то оно невозможно в принципе. Должное внимание к чужой индивидуальности не только желательно, но и абсолютно необходимо при анализе, если, конечно, мы не хотим мешать развитию личности пациента. Также следует отметить, что для представителя одного типа проявление уважения к свободе другого означает предоставление ему свободы действий, а для представителя другого – предоставление ему свободы мысли. При анализе этому следует уделить особое внимание в той мере, в какой это возможно. Чрезмерное желание понять и просветить так же бесполезно и вредно, как и отсутствие понимания.

462 (241) Коллективные инстинкты и фундаментальные формы мышления и чувствования, выявленные в ходе анализа бессознательного, являются для сознательной личности приобретением, которое она не может полностью ассимилировать без вреда для себя [200]. Таким образом, при практическом лечении крайне важно помнить о цели развития пациента. Ибо там, где коллективная психика принимается за личное достояние индивида или личное бремя, это приводит к искажению или перегрузке личности, с которыми очень трудно справиться. Посему необходимо проводить четкое различие между личным бессознательным и содержаниями коллективной психики. Это далеко не просто, ибо личность вырастает из коллективной психики и тесно связана с ней. По этой причине сложно сказать, какие именно содержания следует называть личными, а какие коллективными. Несомненно, архаические символы, которые мы часто обнаруживаем в фантазиях и сновидениях, суть коллективные факторы. Все базовые инстинкты и основные формы мышления и чувствования коллективны. Все, что люди считают универсальным, коллективно, равно как и все, что признается, обнаруживается, говорится и делается во всем мире. При ближайшем рассмотрении нельзя не удивляться, насколько наша так называемая индивидуальная психология на самом деле коллективна. Настолько, что коллективные элементы полностью затмевают индивидуальные черты. Однако поскольку индивидуация есть неизбежная психологическая необходимость, превознесение коллективного подсказывает нам, какое особое внимание должно быть уделено этому нежному растению под названием «индивидуальность», дабы оно не погибло, задушенное коллективным.

463 (242) У людей есть одна способность, которая, хоть и оказывается в высшей степени полезной для коллективных целей, крайне губительна для индивидуации. Это способность к подражанию. Коллективная психология не может обойтись без подражания, ибо без нее все массовые организации, государство и общественный строй просто невозможны. Своей организацией общество обязано, по сути, не столько законам, сколько склонности к подражанию, что подразумевает внушаемость, суггестию и психическое заражение. Однако каждый день мы видим, как люди используют или, скорее, злоупотребляют механизмом подражания с целью личной дифференциации: они довольствуются копированием какой-то выдающейся личности, яркой характеристики или способа поведения, тем самым внешне выделяясь из круга, в котором существуют. В некотором смысле можно сказать, что в качестве наказания умственное однообразие, и без того достаточно реальное, возрастает еще больше, пока не приводит к бессознательной рабской зависимости от окружающей среды. Как правило, эти лживые попытки дифференциации превращаются в позу, и имитатор остается на том же уровне, что и прежде, только в несколько раз более бесплодным, чем раньше. Чтобы понять, что в нас действительно индивидуально, необходимы глубокие размышления; внезапно мы понимаем, как необычайно трудно обнаружить индивидуальность.

464 (243) Здесь мы сталкиваемся с проблемой, которая, если не уделить ей должного внимания, способна ввергнуть нас в величайшее замешательство. Во время анализа личного бессознательного первое, что добавляется в сознание, – это личные содержания. Посему я предложил называть содержания, которые были вытеснены, но способны снова стать осознанными, личным бессознательным . Я также показал, что присоединение более глубинных слоев бессознательного, которые я назвал безличным бессознательным , приводит к расширению личности, которое влечет за собой состояние «богоподобия». Чтобы достичь этого состояния, достаточно продолжать психоаналитическую работу, которая позволила вернуть в сознание вытесненные личные элементы. Продолжая анализ, мы добавляем в личное сознание определенные фундаментальные, общие и безличные характеристики человечества, тем самым вызывая описанное мной состояние, которое может рассматриваться как одно из неприятных последствий анализа [201].

465 (245) С этой точки зрения сознательная личность кажется нам более или менее произвольным сегментом коллективной психики. Она существует только потому, что изначально не осознает фундаментальные и универсальные характеристики человечества, а кроме того, вытесняет, более или менее произвольно, психические или характерологические элементы, которые вполне могли быть осознаны, дабы выделить тот сегмент коллективной психики, который мы называем персоной . Термин «персона» весьма удачен, ибо первоначально это слово означало маску, в которой появлялся актер и которая показывала, какую роль он исполняет. Если мы попытаемся провести четкое различие между психическим материалом, который следует считать личным, и материалом, который следует считать безличным, очень скоро мы столкнемся с величайшей дилеммой, ибо по определению будем вынуждены сказать о содержаниях персоны то же самое, что и о безличном бессознательном, а именно, что они коллективны. Только потому, что персона представляет собой более или менее произвольный и случайный сегмент коллективной психики, мы можем допустить серьезную ошибку – рассматривать ее in toto [202]как нечто индивидуальное. Как свидетельствует само название, она есть только маска, под которой скрывается коллективная психика, маска, которая симулирует индивидуальность , заставляя других и самого субъекта верить в эту индивидуальность, тогда как на самом деле он просто играет роль, через которую говорит коллективная психика.

466 (246) Анализируя личность, мы срываем маску; то, что казалось нам индивидуальным, в сущности оказывается коллективным. Таким образом, мы прослеживаем «мелочного бога этого мира» к его первоисточнику в универсальном боге, каковой есть персонификация коллективной психики. Низводим ли мы личность к фундаментальному инстинкту сексуальности, как это делает Фрейд, или к базисной воле к власти нашего эго, подобно Адлеру, или к общему принципу коллективной психики, который заключает в себе и принцип Фрейда, и принцип Адлера, – так или иначе мы приходим к одному и тому же результату: растворению личности в коллективном. Вот почему при любом достаточно глубоком анализе неминуемо наступает момент, когда субъект переживает это чувство «богоподобия», о котором мы говорили выше.