Дональд Рамсфелд - Правила Рамсфелда. Как выиграть в бизнесе, политике, войне и жизни

Не делайте и не говорите того, что вы не хотели бы увидеть в вечерних новостях.

Лучше всего исходить из того, что все, что вы или ваша организация сделали, делаете или сделаете в будущем, в конечном счете будет достоянием общественности. И это так, где бы вы ни трудились, будь то правительство или частный сектор. Редко когда месяц проходит без того, чтобы какой-нибудь идиот не оконфузился, не проштрафился или не был уволен за какую-то информацию, которая была размещена в «Твиттере» или «Фейсбуке». Если вам будет не очень по себе после размещения комментария для ознакомления миллионов людей в вечерних новостях, то, помилуй вас Бог, не говорите этого, не оставляйте сообщение на сервисе «Твиттер», не пересылайте информацию с помощью «Скайпа» или видеохостинга «Ютьюб». И, если можно, даже никогда не помышляйте об этом.

С прессой не может быть ничего «не для печати».

Временами я провожу встречи с небольшими группами аккредитованных при Пентагоне журналистов в неофициальном порядке, так сказать, «не для печати», обычно во время наших поездок. Такого рода рабочие дискуссии были предназначены для передачи сведений общего характера. Их цель состояла в том, чтобы подключить представителей прессы к разным темам, не ставя никаких лимитов по срокам подготовки материалов или новостным циклам, и проводить более откровенные обсуждения, чем это возможно в больших группах под работающие камеры и шум магнитофонов.

Я вспоминаю, что только один раз что-то из обсуждавшегося на таких встречах было напечатано, что много говорит о профессионализме пресс-корпуса при Пентагоне. Тем не менее даже на встречах «не для печати», на которых обговорены основные правила, я понимал, что журналисты делали в памяти какие-то зарубки и запоминали что-нибудь, что позднее обнаруживается в их статьях как справочная информация, даже если и нет ссылки на меня лично. Поэтому мой совет любому считающему, что он в состоянии сохранять что-то «не для печати», – это, по всей видимости, бесполезно. Как я пошутил на одной пресс-конференции, которая как раз была для печати, все, что я говорю, чего не следовало бы говорить, является «не для печати». Для СМИ в век информации не бывает ничего «не для печати».

Было бы стратегической ошибкой полагать, что любой, работающий в прессе, ищет правду.

Изучающие тот или иной конкретный период люди помнят, наверное, что сразу после убийства Джона Ф. Кеннеди в 1963 году разные репортеры и ученые мужи немедленно поторопились связать убийцу Ли Харви Освальда с «правыми» экстремистами. Оказалось, конечно, что Освальд жил в Советском Союзе, был женат на русской и провел какое-то время на Кубе. Имелось гораздо больше свидетельств, указывающих на то, что он симпатизировал Советскому Союзу и левым больше, чем правым.

Вы сможете разрушить любое сообщение в печати, если проверите все факты.

Когда идет речь о таком серьезном деле, как введение в заблуждение, исправить ложную информацию было гораздо легче в те времена, когда имелось малое количество крупных общенациональных газет и три или четыре вечерних новостных канала. Сегодня неточная и вводящая в заблуждение информация хранится вечно в Интернете и в головах людей, которым не довелось увидеть или услышать опровержение.

Сейчас в СМИ есть журналисты, посвятившие себя тому, что они называют «проверкой фактов». Они подвергают разбору все сказанное общественными лицами и отмечают любое неверное заявление, сделанное ими. И это справедливо. Те из нас, кто находится на виду, помнят об этом. Но что происходит, когда репортеры или блогеры неправильно интерпретируют какие-то весьма важные вещи? Кто расследует факты тех, кто расследует факты? Что происходит, когда ошибочная информация ходит годами и негативно влияет на жизни людей?

Что касается лжи, то вы всегда найдете ее в изобилии в газетах.

Когда я был в министерстве обороны, журнал «Ньюсуик» напечатал статью одного журналиста, лауреата какой-то премии, утверждавшего, что представители военных США в Гуантанамо спустили в унитаз Коран. Это привело к взрывам ярости со стороны мусульман во всем мире, включая различные беспорядки, в которых были убиты невинные люди. Позднее «Ньюсуик» признал, что его информация была фальшивкой, и выразил сожаление по поводу этой публикации. Но это не стало никаким утешением для жертв или их семей. В то же время те, кто сообщил и напечатал фальшивое сообщение, продолжили свою карьеру дальше.

Ложь облетит полмира, пока правда обувается.

Проблема дезинформации и неточных сообщений или поспешных суждений усугубляется во время войны. Главные каналы СМИ доходят до многочисленной аудитории почти мгновенно – американского народа, военных, дипломатических лиц, равно как и противника. Во время работы администрации Буша Америка участвовала в первой в XXI веке войне. Правительство США оказалось до боли медлительным в адаптации к новым вызовам века информации.

Будучи молодым человеком во время Второй мировой войны, я помню, как следил по газетам за передвижением войск США, неделями спустя отмечая места булавками на карте. Единственными новостями, которые мы получали, были сообщения из радио, газет и краткие выпуски новостей, которые демонстрировали перед показом художественного фильма в местном кинотеатре. Ужасы одной из самых страшных войн в истории человечества часто не попадали в эти сообщения. В те давние годы не было еще телевидения. Фотографии, газетные сообщения и письма от военнослужащих мужчин и женщин подвергались цензуре, чтобы не допустить разглашения военных передвижений и защитить войска.

То, чему мы являемся свидетелями сегодня, чрезвычайно отличается от того, что было тогда. Тысячи фотографий и миллионы слов проходят через Интернет из военных зон и обратно во всем мире. Одно фото, сделанное цифровой фотокамерой, может иметь последствия, которые повлияют на моральное состояние войск, дадут обратную реакцию и укрепят поддержку противника, подорвут мнение о военной миссии на родине и даже повлияют на исход войны. Видео с нападениями на американские войска могут размещаться в «Ютьюбе» со смартфонов и стать предметом просмотра миллионами почти в реальном времени.

Если бы американские революционеры внедрили репортеров в свои подразделения, вряд ли Соединенные Штаты выиграли бы Войну за независимость, учитывая военные поражения и деморализующие тяготы, которые несли войска колоний. А если бы видеокамеры снимали вживую американские войска, воюющие на берегах Нормандии и среди полезащитных полос Франции в 1944 году, продвижение союзников подверглось бы испепеляющей критике со стороны общественности – и предположительно могло бы быть в итоге остановлено.