Лайонел Корбетт - Священный котел. Психотерапия как духовная практика

Рассел прожил очень духовную жизнь, но из-за непонимания, узости взглядов и ханжества многие традиционные верующие обвиняли его в отсутствии религиозности. Например, в конце 1930-х годов Расселу отказали в должности преподавателя Нью-Йоркского городского колледжа из-за многочисленных общественных протестов. В 1940 г. суд признал его «нравственно непригодным» для преподавания. Его считали не только пацифистом, но и врагом религии и нравственности. Его идеи о репрессивной природе современной сексуальности (он признавал внебрачные сексуальные отношения и ценность мастурбации) были названы слишком свободными [83] Книга Рассела «Брак и мораль», написанная в 1929 г., во многом повлияла на это решение. . Быть жертвой предрассудков – удел всякого человека, обладающего индивидуальной духовностью, не соответствующей традиционным ожиданиям. Иногда общество просто не признает ценности отличных от общепринятых типов духовности, а иногда люди со своей индивидуальной духовностью становятся жертвами истинных верующих, не терпящих тех, кто ставит под вопрос их убеждения. В таких ситуациях сонастроенный терапевт должен помогать личности несмотря ни на что утверждать ее духовное видение, основанное на личном переживании. Поэтому между психотерапией и духовным наставничеством различие только в семантике. В любом случае психотерапия принесет плоды только в том случае, если терапевт откажется от собственных духовных предпочтений. Терапевт должен стать, скорее, катализатором для естественного процесса. И это сразу чувствуется, когда мы видим, что личность смогла открыть собственную духовность, выраженную в любви, способности строить отношения. В случае Рассела любовь выражалась в его страстном чувстве социальной справедливости и радости от занятий аналитической философией. Терапевт, который обрел любовь в себе, выражает ее тем, что помогает другой личности найти свою любовь, свой путь, необязательно совпадающий с преобладающими в обществе принципами и убеждениями.

Важность отзеркаливания аффективного состояния ребенка теперь признается всеми. Однако именно духовная важность этого процесса пока остается не до конца осознанной. Отзеркаливать ребенка – значит реагировать в унисон с ним на его эмоциональную жизнь и переживания собственной значимости и ценности. В идеальной ситуации ребенок чувствует радость от собственной живости и контакта с миром, удовольствие от ощущения собственного тела, чувство гордости за собственные достижения. На эти жизнеутверждающие эмоции нужно реагировать адекватно, чтобы ребенок понимал их дозволенность. А для того, чтобы у ребенка появлялись такие эмоции, он должен быть, по мнению Кохута, «лучом света для своей матери», чувствовать собственную значимость в глазах других и чувствовать себя самими собой. Кохут (Kohut, 1984) считает, что эта потребность возникает из грандиозной самости ребенка. С архетипической или духовной точки зрения источником грандиозной самости ребенка – его чувства значимости и ценности – является Самость, божественный ребенок, сын Бога, находящийся внутри психики. Это уровень внутреннего, нуминозного присутствия. Если потребность ребенка в отзеркаливании не удовлетворена, то он может превратиться в малоэмоционального человека, всю жизнь ищущего отзывчивый объект самости. Если в детстве не была установлена связь с божественным ребенком, индивид лишается связи с Самостью, ее внутреннего присутствия; он будет искать божественное где-то в другом месте. С человеческой точки зрения, личности, которая испытывает нехватку отзеркаливания, необходим постоянный источник внешней поддержки ее хрупкой самооценки. С духовной точки зрения, когда мы отзеркаливаем такую личность, мы признаем ее Самость, ее духовную сущность.

Само собой разумеется, что многие люди считают божество сверхнадежным, отзеркаливающим объектом самости – Бытием, знающем о вашем существовании. Как говорил псалмопевец, «Господь слышит, когда я призываю Его» (Пс. 4: 4). Духовное измерение терапевтической задачи состоит в том, чтобы стать свидетелем проявления божественного в индивидууме, с которым терапевт работает на человеческом уровне. Считается, что отзеркаливание относится только к человеческому уровню, однако духовно ориентированный терапевт может осознавать, что и Самость отзеркаливается. Главное – серьезно и с уважением относиться к внутренней жизни другого. Здесь речь идет о глубоком уровне эмпатии. Мне кажется, что одной из причин атеизма может быть ранняя неудача в развитии именно этого процесса, и все заканчивается горьким чувством того, что никому до тебя нет дела.

Религиозные институты по-разному пользуются человеческой потребностью в отзеркаливании. Они убеждают людей, что Бог смотрит на них и оценивает, и тех, кто ведет себя хорошо, он награждает. При этом сами эти институты и определяют, что такое «хорошее поведение». Таким образом, потребность в отзеркаливании побуждает людей соглашаться с навязанными правилами. Некоторые из тех, кто постоянно посещает церковь или синагогу, делают это не только из-за желания чему-то или кому-то поклоняться; они нуждаются в одобрении со стороны других верующих, в переживании своей идентичности с другими. Исповедь и покаяние не только освобождают от чувства вины, но и дают человеку почувствовать некое принятие со стороны божества; эти процессы подкрепляют чувство значимости себя для Бога. Если человек не ценит себя, то он хотя бы может осознать, что его поведение угодно Богу. Верующему, страдающему от тяжести вины, следующие слова покажутся огромным облегчением: «…слушающий слово Мое… на суд не приходит» (Ин. 5: 24). Но проблема в том, что прочитать текст и пережить принятие со стороны другого – разные вещи.

Еще одна важная терапевтическая функция – отзеркаливать истинное призвание индивида. Часто люди среднего возраста грустят по поводу того, что посвятили жизнь полезной профессии, но не своему истинному призванию. Кажется, что эта проблема исключительно светская. Но, несмотря на большую зону перекрытия этих понятий, карьера и призвание – не одно и то же. Готовиться к карьере можно беспристрастно. Но истинное призвание – это часть судьбы, предназначения. Юнг утверждает, что личность «всегда имеет призвание, которое действует как Божий закон, от которого не сбежишь» (Jung, 1934, par. 300). Этот внутренний голос обычно еле слышим на фоне призывов общества и семьи, настаивающих на принятии конвенционального пути. Выбор призвания основан на вере в свое субъективное восприятие истины – в то, что Юнг называл «законом собственного бытия» (там же, par. 295). Это что-то вроде духовного эскиза развития личности, а не просто набор и конфигурация генов или влияние окружающей среды. Юнг пишет: «Личность есть Дао… тайный источник внутри нас», который как «поток воды, неизменно бегущий к своей цели» (там же, par. 323).