Дэвид Кесслер - Живи сейчас! Уроки жизни от людей, которые видели смерть

Мать была настолько благодарна, когда услышала, что ее дочь в последний свой час была в чьих-то руках и окружена любовью! И несчастная женщина немного успокоилась, узнав, что ее дочь чувствовала любовь в ее жизни, пусть она и исходила от незнакомого человека.

ЭЛИЗАБЕТ

Все должно существовать в любви – и в жизни, и в умирании. Много лет назад я обратила внимание на некий феномен в нашей больнице. Многие умирающие пациенты начинали чувствовать себя лучше – не только физически, но и душевно. Это было связано… с одной уборщицей. Каждый раз, когда она заходила в комнату одного из умирающих, ему становилось легче. Я бы отдала миллион долларов за то, чтобы узнать, в чем ее секрет!

Однажды я увидела ее в коридоре и спросила весьма официально: «Что вы делаете с моими пациентами?» «Я только убираюсь в их комнатах», – ответила она, защищаясь. Пытаясь узнать, как ей удается улучшить состояние людей, я стала следовать за ней повсюду, но так и не смогла понять, что особенного она делает. После нескольких недель подобной слежки женщина рассказала, как некоторое время назад, зимой, один из ее шестерых детей серьезно заболел пневмонией. В середине ночи она отвезла трехлетнего сынишку в приемную «Скорой помощи», где сидела несколько часов в ожидании врача, держа его на коленях. Но никто не приходил, и она видела, как мальчик умирает у нее в руках. Она разделила его боль и агонию – без возмущения, злости, без какого бы то ни было негатива.

«Почему вы рассказываете об этом? – спросила я. – Разве это имеет отношение к моим умирающим пациентам?»

«Смерть уже не чужая мне, – последовал ответ. – Она – как старая знакомая. Умирающие люди выглядят такими испуганными. Я не могу ничем помочь – просто подхожу и дотрагиваюсь до них. Говорю, что видела смерть; когда она придет, все будет хорошо. Тихо стою рядом. Порой хочется убежать, но я остаюсь. Это любовь».

Не посвященная в премудрости медицины и психологии, эта женщина знала великий секрет жизни: жить с любовью.

ДЭВИД

В прошлом году меня пригласили выступить на конференции для докторов и медсестер в Новом Орлеане, потом провести семинары для социальных работников Университета Тюлейн. Это было бы полезным опытом, но никак не приятной поездкой. Когда самолет приземлился, я разволновался: это происходит всегда, когда посещаю место, где видел свою мать последний раз. После того как с делами было покончено, решил поехать в больницу, где она умерла.

Местная больница была не в состоянии нам помочь, поэтому ее перевели в более крупный центр, в двух часах езды от нашего дома. Мне тогда было тринадцать. Больничные правила гласили, что посещать пациентов могут только лица, достигшие четырнадцати лет. Поэтому я провел много часов на улице, надеясь незаметно проскользнуть внутрь, чтобы поговорить с ней, дотронуться до нее, просто побыть рядом…

Но этого оказалось недостаточно, и отель «Ховард Джонсон», где мы остановились с отцом, как раз рядом с больницей, внезапно был эвакуирован. Мы выходили из холла гостиницы, направляясь к матери, когда внезапно несколько полицейских машин окружили здание. Полицейские ворвались внутрь, крича и выталкивая нас. Послышались выстрелы. На крыше засел человек, который стрелял в прохожих. Мы с отцом хотели побежать к матери, чтобы быть с ней, но стражи порядка не пустили, настаивая на том, что мы должны укрыться в соседнем здании. Наконец полиция взяла ситуацию под контроль, и нам удалось попасть в больницу. Стрелок был убит полицейскими. В возрасте тринадцати лет, когда особо нуждаешься в том, чтобы видеть свою мать, я был эвакуирован из здания, пока кто-то стрелял в людей. В течение этих испытаний я отчаянно желал только одного – быть рядом с мамой, провести с ней несколько драгоценных моментов, сказать ей «прощай».

Сейчас, двадцать шесть лет спустя, я шел по травянистому газону перед той самой больницей и вспоминал волнение и суматоху того дня. Я стоял перед дверью в помещение интенсивной терапии, где мама провела последние две недели своей жизни, глядя через то же самое окно, в которое всматривался двадцать шесть лет назад, будучи маленьким мальчиком.

Из-за угла вышла медсестра и поинтересовалась, хочу ли я навестить кого-то. Я ответил: «Нет, благодарю». Никто не мог помочь мне. Ирония ситуации была в том, что тогда, много лет назад, медсестры не пропускали меня, рвущегося к маме…

«Вы уверены? – продолжала она. – Проходите, если хотите».

«Нет, – ответил я, – человека, которого я хотел бы увидеть, здесь уже нет. Но все равно спасибо».

Сейчас, спустя много лет и по истечении многих жизненных уроков, я знаю, что моя мама живет в моем сердце и уме, в словах на этой странице. Я также верю в то, что она существует где-то, ходит по неведомым тропам. Я не могу ни видеть ее, ни прикоснуться к ней, но могу чувствовать ее. И сейчас мне ясно: я был рядом с мамой в ее последние дни, хотя и не мог физически сделать этого.

Кто-то может быть там, рядом с нашими любимыми. Для них – профессионалов или просто добрых людей – быть рядом с умирающим есть проявление величайшего акта любви.

Уборщица, мать, друг, полицейский, который держал на руках маленькую девочку, которую никогда не видел раньше, – наши уроки любви приходят во всех формах, от разных людей и в разных ситуациях. И не имеет значения, кто мы, чем занимаемся, сколько зарабатываем. Мы все можем любить и быть любимыми. Можем быть там и открыть сердца для любви. Можем давать свою любовь, чтобы не потерять этот великий дар.

Любовь всегда присутствует в жизни – во всех испытаниях и трагедиях. Это то, что наполняет дни глубоким смыслом. Любовь – это опыт божественного.

Сорокалетняя женщина вспоминала об одном ничем не примечательном вечере несколько месяцев назад, когда они коротали время вдвоем с мужем. Как обычно, она приготовила ужин, потом вместе посмотрели телевизор. Около девяти часов вечера муж пожаловался на боли в желудке и выпил лекарство. Спустя несколько минут решил лечь спать пораньше. Она поцеловала его и пожелала спокойной ночи, сказав, что ляжет немного позже и надеется, что утром ему станет лучше. Когда через полтора часа она легла, муж уже спал.

Проснувшись утром, она почувствовала, что случилось непоправимое. «Я могла только ощущать это, – cказала она. – Смотрела на Кевина и знала, что его нет. Он умер во сне от сердечного приступа, в сорок четыре года».

Этот опыт научил ее принимать отношения, людей и время не как должное. «После смерти Кевина я оглянулась назад, на нашу жизнь, и увидела все по-другому. Это был наш последний поцелуй, наше последнее объятие, наш последний ужин, наш последний отдых, наш последний смех вместе. Я поняла, что ты никогда не знаешь, когда будет последний раз. Это «последнее» бывает во всех взаимоотношениях. Я хочу вернуть назад все наши вечера, чтобы каждый из них сделать самым лучшим. Я поняла, что Кевин был подарком для меня, но лишь на время, не навсегда. Данное знание заставляет меня ценить все моменты и всех людей намного больше».